Алекс Кун - Броненосцы Петра Великого ч 2 Посольства
Личность эта была выдающейся, и именно она определила Марсель конечной точкой визита наших фрегатов.
Хорошо, когда под рукой есть рыцари ордена, они представляют все страны, и внимательно следят за делами дома. Надо будет намекнуть Петру, что лучших консультантов по международным делам - ему не отыскать будет. И в Москву обязательно отберу мальтийцев всех национальностей - будет у меня внештатное министерство иностранных дел. Именно они указали мне цель - Великого Вандома. Человека, заслужившего славу непревзойденного военачальника, взявшего два года назад Испанскую Барселону, за что был пожалован титулом вице-короля Каталонии. Он же Герцог де Вандом, он же герцог де Бофор, он же герцог д"Этамп, он же герцог де Пентьевр он же... впрочем, это уже больше походит на уголовное дело. Но заслуги многоликого герцога вполне очевидны, и его членство в ордене "Золотого руна", считавшегося орденом династическим, то есть для узкого круга избранных, говорило о многом. И то, что он был правнуком короля Генриха четвертого Бурбона, так же прозванного Великим стало просто заключительным, маленьким штрихом. Одним словом, на этого человека можно было тратить время и силы - к его мнению при дворе прислушаются.
С его губернаторством в Марселе, все было непросто. Губернатором его назначили в 15 лет, понятное дело, он тут только числился, и будет числиться до самой смерти. Но, как это часто бывает - к своим сорока четырем годам, герцогу стали интересны не только пиры и светские дамы, но еще и дела города, в котором он был назначен главой. И теперь у нас есть редкая возможность, нанести визит, так сказать, почти августейшей особе, на его рабочем месте. И был у нас пропуск к этой худой августейшей тушке - его младший брат Филипп де Вандом, являющийся рыцарем мальтийского ордена. Брата, к сожалению, с собой не везли - но рыцари были уверены, что нас примут.
Маяк подмигивал пляшущим огнем, и обещал скорое тепло, которого стало остро не хватать последние дни. Но без приглашения в бухту, перегороженную цепями, входить не принято, и эскадра заякорилась между крепостью д"Иф и островом Ратонау, хоть как-то прикрывшись от неприятной на мелководье волны. Ждали посыльных из крепости. Не дождались - все же правильно эту крепость из военного объекта сделали тюрьмой, так нести службу нельзя. А вдруг бы у нас снарядов были полные трюмы?
Утренняя побудка была ближе к обеду. Ладно, еще, у меня привычка спать допоздна, если ночью работал - но от крепости такого не ожидал. Они что? Только теперь приметили шесть боевых судов в сотне метров от берега? Начал сомневаться в Великом Вандоме, но переигрывать было уже поздно.
Мальтийцы на борту и тут стали нашей картой, открывающей входы и вызывающей почтение, Уже в обед фрегаты ворочались перед небольшой бухтой, устраиваясь поудобнее на якорях. Заходить в бухту, под пушки крепостей и за цепь - не стал умышленно, не надо нам лишних визитеров и возможности попасть под обстрел крепостей. Совершенно спокойно доплывем на шлюпках, и визитеры пусть трудятся. Например, вон те, что лихорадочно гребут к нам на шлюпке, явно чиновники из порта.
С портовыми службами общались долго. Хорошо, что они, первым делом на головной фрегат полезли, и развили тут бурную деятельность. Пришлось осаживать. А пошли бы на это другие капитаны - не уверен.
Французы были в своем репертуаре - и то им покажи и это, а то арестуют. Разозлили. Хорошо, что французского не знаю, от дипломатического скандала точно бы не отвертелись. Уплывали французы существенно более покладистые, и несколько грустные. По своему обыкновению не дал взятки. И стращал жалобами к губернатору. Так как они убедились, что мы сюда не торговать пришли, а именно с визитом - огорчились вдвойне. И давить на нас было особо нечем, прямо сейчас можем сниматься с якорей - а потом, в письме на имя губернатора, подробно изложу, кто сорвал наш визит к нему. Это все им и изложил. От предложений проводить меня на берег отказался - у меня тут своих проводников полно.
Теперь и мы, на двух шлюпках, шли в бухту Вьё Пор, долго шли, все же далековато встали. Зато согрелись. Да и позиция у фрегатов козырная, бухта и город в пределах дистанции стрельбы, а сами фрегаты вне зоны точного поражения фортов. Хотя, что-то меня не туда занесло, мы сюда вроде с дружбой и деловыми предложениями. Мдя. Надо два крайних фрегата передвинуть, а то они до вон того форта не достанут, случись что. А центральный сдвинуть чуть вперед, он тогда выход из бухты как на ученьях накроет. Ах да, настраиваюсь на дружбу и светское общение. Записал в блокнотик новую расстановку, все же от порта видна иная перспектива, чем с борта фрегата.
Не все было просто с этой бухтой. Пара фортов на входе, это понятные аксессуары эпохи. А вот то, что в порту стоят несколько османских кораблей, не стесняющихся демонстрировать свои флаги, и вполне уютно тут устроившихся - о чем-то, да говорило. Надо им передать, что султан уже подписал мир, а то мне только еще и этих проблем не хватало. Причалили. Теперь пойдем пропитываться городом.
Рыцари тянули меня вдоль набережной, к резиденции губернатора, как мне казалось. И времени подробно рассмотреть набережную, визитную карточку города, не давали. На первый взгляд, город напоминал Берген. Такие же, плотно стоящие вдоль набережной, высокие домики. Первые этажи которых, предоставляли весь спектр удовольствий для моряков - от горячего хлеба, за запахом которого нос сам поворачивался, до не менее горячих француженок, унюхав которых, нос решил, что только что пройденная рыбная лавка, пахла аппетитнее. Но в целом, город понравился живостью. Берген все же более сонный. Понравились еще и широкие улочки, тут, в отличии от Бергена, выплеснутые с верхних этажей помои до середины улицы не долетали, и можно было ходить неторопливо и с гордым видом. Понравился город.
Рыцари привели к солидному зданию, в котором сразу заподозрил далеко не губернаторскую резиденцию, и оказался прав. Мог бы и сам догадаться, что первым делом рыцари пойдут благодарить высшие силы за благополучное окончание похода. Меня, почему-то, как и моих матросов, за это никто не поблагодарил - хотя приложили к походу явно больше сил. Все как обычно. Собор Сент-Мари-Маджоре, да большой, да красивый - но насмотрелся уже на них! Мне бы к губернатору ...
Губернатор нас не принял. Точнее, это нам так чиновники сказали, и просили составить прошение. Жаль, несколько переоценил пробивную силу мальтийского рыцарства при штурме чиновников Франции. Написали прошение, завели светский разговор. Это в моем времени можно было заполнить бумажку и послать ее по почте. В этом времени, прохождение бумажки напрямую зависело от заинтересованности чиновников, подать ее сюзерену как можно скорее и под нужное настроение. Вот и делились деньгами и сногсшибательными известиями, в которых рыцари на белых конях освобождали стенающих под османами христианских дев от этой тяжкой участи. Немного подумал, и переформулировал, что девы страдали под гнетом осман - а то как-то многозначно получалось. Хотя, это же французы, тут любой вариант удивления вызвать не должен, если только поинтересуются, а как к этому освобождению отнеслись девы.
Еще несколько смущал мое повествование, факт османских кораблей на рейде. На этом фоне страсти по спасению истинных сынов и дочерей церкви выглядел не так выпукло. Переговорили и об османах - чиновники обещали послать на корабли под лунным флагом сообщения о заключенном мире. Причем, о заключении мира рыцарям поверили на слово - все же и от них есть толк.
До вечера гуляли по городу, аудиенцию нам обещали как можно скорее, но точно не сегодня. Как обычно - ждите ответа, и что за нами пришлют.
Что можно сказать о Марселе? На пушечные редуты нас не пустили, как и в форты. Жилые кварталы были совершенно обычные, для Европы, узкие и высокие скворечники, стоявшие стена к стене. Мастерских было много, но на фоне моих заводов эти кустари не смотрелись. Оставался только порт, жизнь в котором задавала ритм всему городу.
В порту было многолюдно, и агрессивно. Пожалуй, это будет второй порт Европы, где приходилось лавировать в толпе, обходя кучки зевак, с мордобоями в центре. Порадовался рыцарям, идущим с нами при полном параде, то есть при железяках. Посмотрев на них, к нам не лезли. Но в целом, порт производил впечатление жизни, бьющей ключом, и при этом громко гомонящей. В портовых лавках понравились ценники на товар. За проведенные, в этом времени, года - успел привыкнуть, что цены на товар в лавке надо спрашивать у продавца. А тут такая ностальгия - к большинству товара приложены бумажки с ценниками. Это видимо потому, что гомон в порту стоял уж очень разноязыкий. Огорчало только то, что цены на бумажках были грабежом чистой воды. Но горячего хлеба и вкусностей к нему хотелось еще с утра - начали активно торговаться.
