Алекс Кун - Броненосцы Петра Великого ч 2 Посольства
Вечером пришла Тая. Совсем замученная - эти "мизерные" потери довели ее, и многих рыцарей ордена, занимающихся раненными, до прозрачного состояния. Поговорил с моей прозрачной, о скором отбытии из Константинополя. Велел ей ориентироваться на возвращение нашей армии, в настоящий момент наверняка уже вежливо стучащейся в спальню к султану. Так что дня через четыре-пять ждем обратно послов, забираем Головина и отчаливаем.
Послы вернулись через неделю, когда уже не знал, чем себя занять. Шесть фрегатов мы привели в бравый вид, забрал от ювелира результаты нашего совместного творчества, передал их гроссмейстеру, со своими списками. Закончили разминирование особняков, а то - пришлет султан послов, а нам их и поселить негде.
От нечего делать стал посещать светские мероприятия, на которых появлялось все больше новых хитрых мордочек, европейской наружности - но магистры блюли договоренности, и мордочки бились об стенки, продолжая мило улыбаться - вот ведь выдержка какая!
С этими визитерами проблем, пока еще, не было, но надо скорее заключать договор о мире, а то на эту мутную воду в проливах уж очень много рыбаков набегает. И суда продолжают, чуть ли ни каждый день приходить. Хорошо, что маленькие - а то у нас скоро бухты не хватит.
Послы вернулись во второй половине дня, 27 октября 1698 года. Для меня эта дата и стала датой мирного договора, а вовсе не 22ое, как теперь говорят.
Послы входили в город торжественной процессией, по которой сразу становилось понятно - миссия удалась. Рыцарей и солдат стало заметно меньше, как позже выяснилось, султан любезно организовал при себе посольскую миссию, из наших и орденских дипломатов, позволив им, даже скорее указав, оставить немыслимо большую свиту, почти в две тысячи человек. Взамен, отправив в Константинополь около сотни своих дипломатов со свитами. Вот теперь они и въезжали в город, надменно рассматривая сбегающуюся толпу.
Все это видел совсем недавно - наше посольство примерно так же ездило по Европе. Похоже, вся моя жизнь, в эти пару лет проходит под знаком посольств. То мы куда-то едем, то к нам. А в промежутках приходиться отстаивать свою точку зрения. И потом вновь договариваться. Но договариваться всегда лучше, особенно теперь, когда у меня осталось буквально по пять фугасов на ствол.
Торжественный обед с послами был назначен на следующий день, а на утро следующего дня назначили большое построение войск, шествование по городу и раздачу слонов. По городу поползли слухи о мире и побежали те самые любопытные мордочки, собирая эти слухи, так как рыцари их пригласили только на торжественную часть завтра, а сегодня мы рассматривали договор в узком кругу.
Что можно сказать о договоре. Если отбросить пять страниц красивостей, то оставшаяся выжимка на пол страницы говорила, что у нас все получилось. Некоторые правки связанные с пропускной системой проливов и связью султанских территорий были вполне приемлемы. Организуем ему коридор выше крепости Румельхисар - пусть переправляются. Позднее там можно и мост построить. Только заминировать его хорошенько.
По договору нами отчуждались две территории, весь мыс Бююк-Кемикли, который собственно и образовывал европейский берег Дарданелл. И почти равносторонний треугольник, со сторонами около сорока километров, ограниченный заливом Кючкамык в Мраморном море, озером Дурусу у берега Черного моря, и крепости Румельфенери - открывающей вход в Босфор на европейском берегу. Естественной границей раздела стала река Сазлидери, которую и рекой то назвать сложно. То есть султан отдал восемь сотен квадратных километров, на которых уже успели хорошенько погулять казаки. За такую щедрость он выторговывал незыблемость триумвирата, мол, на троих сообразим, а больше нам никто не нужен. И совместную защиту проливов от вторжений. Хорошо еще, что султан не стал наглеть, и включать в договор пункт об оборонительном союзе - такой договор рыцари однозначно бы не приняли. А так, поспорили до глубокой ночи и согласились. Довольный Головин растолкал меня, сладко сопевшего, в гордой позе за столом, все последние часы этого собрания, и немедленно развил бурную деятельность. Ему надо было организовывать корабли к Петру, суда на азиатский берег, для перевозки части посольства султана, и везде непременно с конвоями. Обойдется.
Османов перевезем на орденской галере, хорошо бы еще гребцами, а посыльного отправим на торговце. Мне все фрегаты теперь для дела понадобятся.
Прошли с Головиным к Магистру, и тут изложил им новый план, который вынашивал с самого отъезда, но ждал решения вопроса с договором. Спорили до самого утра. Общая мысль всем понравилась, обсуждали частности. Потом вообще перешли на обсуждение мирной жизни в проливах и совместной жизни Ордена и России. Под это дело выторговал у магистра давно обещанных специалистов-медиков, и военных. Заберу часть на Мальте, все равно по пути, а часть заберу в Константинополе, когда возвращаться будем.
Утром, хмурый и не выспавшийся, принимал парад, вместе с большой толпой офицеров. В начале, был обязательный молебен. Долго. Затем рыцари показывали класс, в строевой подготовке. Наши тоже старались, но на фоне рыцарей не смотрелись. Плевать, научаться еще - надо будет завести практику инструкторов в войсках. Торжественное начало раздачи слонов, проговорил с Крюйсом - перекладывая на него рассылку посыльных и вопросы связей, проинформировал его, что фрегаты уходят, и оставляю его управлять остающимися нашими судами в Константинополе - как обычно, надеюсь, и не посрами. Последние фразы хорошо вписались в общее торжество, когда из строя выкрикивали солдат, по несколько человек, и награждали их красивыми, золотыми медалями, с короткой фразой "Деянье на века", над которыми два дня думали с ювелиром.
По моему списку наградили всех, искренне радовался за своих ребят, заслуживших эту честь - быть награжденными перед тысячным строем. Одно дело, мои денежные премии, на которые, понятное дело, не скупился - и совсем другое - вот такая торжественная церемония. Опять мне от Петра достанется - хотя и тут у меня железное алиби - это все рыцари, это их традиции, награждать солдат и офицеров, как обычно, просто рядом стоял. Однако надо будет к ювелиру еще раз зайти, да новые пару мешков посуды занести - если привезу Петру мешок медалей, ему будет приятно, а мне меньше достанется, за очередную самодеятельность. Так и сделал, в этот же день. А вот на торжественный прием не пошел, хотелось зверски спать - все, что там будет, уже видел много раз.
Кстати, не пошел напрасно. Головин, когда фрегаты уже уходили в сторону Дарданелл, много рассказывал об ударной обработке осман и рыцарей, которой занимались мордочки на этом приеме. Похоже, было действительно весело. Зато выспался.
Немаловажно еще и то, что фрегаты ушли рано утром, буквально вытащив Головина со свитой, и назначенных гроссмейстером на этот поход магистров, с затухающего светского раута. За фрегатами никто не увязался.
Мраморное море и Дарданеллы проскочили быстро, под храп нашей новой посольской миссии, и фрегаты вышли в Средиземное море, держа курс на Мальту.
Дорога скучно растекалась пенными усами из-под форштевней фрегатов, перемалывая ноябрь в доработки новых проектов и разговоры. К шести фрегатам никто не лез, хотя паруса на горизонте возникали регулярно.
Несмотря на хорошую скорость, фрегаты шли до Мальты почти десять дней. За это время успели обсудить с компанией посланцев все нюансы миссии, и проговорить детали проекта, который был нашей главной заманухой. Бросили это дело через неделю похода и оставшееся время просто скучали. Немного разнообразия внесли пара небольших штормиков, когда море, как капризный ребенок, возмущалось настырным родителям, укладывающим его спать на зиму. Но адреналин еще никому не мешал, а фронты погоды прослеживались достаточно четко, и фрегаты виляли по морю, уходя от основных неприятностей.
На Мальте задержались еще на два дня. Тут то же устроили торжественный прием по случаю. Так как назначенным в Россию рыцарям все равно нужно было время, собраться и закончить дела - согласился с этой задержкой. 11 ноября 1698 года, эскадра фрегатов, расцвеченная флагами России и Ордена, ушла в финишный рывок к цели своей миссии - порту Марсель, до которого оставалась еще неделя пути.
Ночью 17ого ноября эскадра подходила к самому главному порту Франции, на Средиземном море. Марсель манил нас огоньком маяка, на острове Иф. Да-да, именно на этом небольшом островке, в трех километрах от порта Вьё-Пор - кипели, страсти человека в железной маске или графа Монте-Кристо. Хотя, теперь даже и не знаю, напишут ли эти книги - но сам сочинять точно не буду - это же умереть и не встать, столько всего переписать, да и то, по отрывочным воспоминаниям. Хотя... может в старости? Если доживу. И возьму псевдоним Нострадамус. Или можно писать под несколькими псевдонимами. Хотя чего это меня так стукнуло? Рано мне еще. Пора встряхнуться и подготовиться к встрече с губернатором Марселя - Луи Жозефом де Вандомом.
