Виктор Зайцев - Иду на вы!
Второй раз в жизни пээм заслонил своего владельца от смертельного удара. Арбалетный болт шёл точно в сердце, но, встретил перед телом человека зажатый в левой руке пистолет. Стальной пруток скользнул по воронёному стволу, разорвал мясистую часть кисти между большим и указательным пальцами левой руки, после чего пришпилил к стене кольчугу, пробив её насквозь дважды. К счастью, уже в области левого бока, лишь распоров кожу на теле. Обильно хлынувшая кровь быстро впитывалась хлопковой подкладкой, однако боли капитан не почувствовал. Понимая, что спасти его может только скорость, он вырвал правой рукой стальной пруток болта, вошедший в кирпичное строение на пару сантиметров. Выстрел шёл с парадной стороны особняка, потому оставалось быстро бежать вдоль стены дальше за здание. Надеясь на медлительность заряжания арбалета и отсутствия второй группы стрелков, что будут ждать за следующим поворотом. Фортуна в этот день не отвернулась от сыщика полностью, за поворотом засады не было.
Только сейчас из раны на кисти хлынула кровь, словно ожидавшая удобного момента. Сунув зажатую в правой руке саблю в ножны, надо же, машинально успел подхватить её с травы, вот привычка не бросать оружие, мужчина поместил пистолет в кобуру. После этого носовым платком принялся заматывать рваную рану кисти, с грустью заметив, что её придётся сегодня же зашить. Носовые платки он привык брать с собой с детства, мама приучила, да так и не расстался с полезным предметом. Даже в этом мире брал с собой кусочки чистой тряпицы постоянно, проверяя перед каждым выходом из дому, наряду с саблей и пистолетом. Жаль, не прихватил асептических средств, но, под рукой оказались цветки тысячелистника, которые моментально пошли на рану. Да, двенадцатый век имеет свои преимущества, особняки дворян даже в городе окружены не асфальтом, а дикорастущей травой.
– А вот и хозяева рискнули выйти, – ухмыльнулся Сергей, заметив головы стражников, выглянувшие из дверей чёрного входа.
Двое охранников осторожно выбрались наружу и поспешили к Лосеву, заметив его богатую славянскую одежду. Теперь они не боялись результатов стрельбы, славяне и дворяне оставались немногочисленными владельцами ружей. Осторожно приблизившись к графу, стражники осведомились о происшедшем, узнав о нападении разбойников, успокоились и помогли добраться внутрь здания. Там Лосева встретила хозяйка особняка, с явно выраженным любопытством в глазах, желавшая узнать последние новости. О таких обстоятельствах для знакомства сыщик даже не мечтал, не преминув воспользоваться подвернувшейся возможностью. В ожидании лекаря, он принялся мило беседовать с довольно симпатичной баронессой, не обращая внимания на пульсирующую боль в левой руке. Опытный розыскник не форсировал события, предпочитая установить дружеские отношения, тогда появится повод для посещения хозяйки в любое время, хотя бы под предлогом благодарности за оказанную помощь. Тем более, что общеизвестно, женщины быстро проникаются симпатией к раненным или заболевшим мужчинам, которым помогают.
Поддерживая разговор, сыщик не переставал обдумывать связь двух покушений на свою жизнь. Он своими ушами слышал только одно имя, купец Леон из Руана, в лесу упоминали лишь Йорк, без единого имени. С другой стороны, граф Норбер весьма наглядно отреагировал на упоминание о краже ружей, следовательно, это его игра. А нападение возле особняка баронессы слишком сильно отличается по организации, да и самому месту. Граф Йоркский не гигант мысли, но, не идиот, в конце концов, чтобы организовывать засаду возле особняка брошенной любовницы. Дешевле прикончить саму вдовую баронессу и со слезами на глазах, принимать сочувственные речи. Интуиция старого сыскаря подсказывала, что ниточка в Руан к купцу Леону гораздо интереснее и перспективнее. Однако, работу в направлении Йорка, бросать не стоит. Мысль, как удачнее разобраться с обеими версиями, пришла к Лосеву уже вечером, когда он вернулся в свой городской дворец.
Рано утром он направился в порт, разыскивать следы купца Леона из Руана и, довольно быстро узнал, что тот с двумя слугами отплыл накануне днём на материк, пока графа перевязывали в особняке баронессы. Огромным плюсом стало то, что капитан нашёл старого знакомого рыбака Самюэля, несколько раз видевшего всех троих франков, вернее нормандцев, как он определил по выговору. Этот сметливый тридцатилетний моряк, невысокого роста с типичным галльским носом на узком лице, хотя и считался рыбаком, основной доход получал от мелкой контрабанды. Парень обладал живым умом, умел разговаривать на большинстве европейских языков, отличался здравым смыслом с огромной долей авантюризма. Узнав о покушении на Сергея, с которым познакомился года три назад, Самюэль сам предложил своё участие в поисках возможных убийц. Договорившись с ним отплыть ближайшим рейсом на материк, сегодня же вечером, Лосев направился к баронессе.
Визит графа Васакса та ожидала, искренне обрадовавшись подаренным драгоценностям и редким сувенирам из открытых земель. На волне благодушия, пока хозяйка рассматривала подарки, сыщик приступил к деловому разговору.
– Вы знаете, баронесса, на меня несколько дней назад уже нападали разбойники, в лесу. И, представьте себе, их главарь сказал, что наняли его некие люди из Йорка, – капитан внимательно следил за поведением собеседницы и заметил, как та изменилась в лице после упоминания графства, – более того, ему даже выдали ружьё из мастерской графа Йоркского, чтобы в моей смерти обвинить королевских стрелков.
– Почему Вы мне это рассказываете, – резко бросила женщина, пытаясь прекратить неприятный для неё разговор, – я давно порвала с графом, все это знают.
– Ну, не так и давно, пара недель всего прошла после последнего визита графа к Вам, это не тайна для лондонского света, – мужчина разговаривал спокойно, словно, раздумывая, – во-вторых, напали на меня именно у Вашего особняка.
– Это случайность, я не имею к нападению ни малейшего отношения.
– Я верю, тем более, что вы дали мне приют и пригласили лекаря, – граф поклонился своей хозяйке, – но, обвинение королевских стрелков в убийстве пахнет заговором против самого короля. А это серьёзное преступление, грозящее смертной казнью. Я прошу объяснить мне вашу роль и роль графа Йоркского в этом, чтобы случайно не проговориться королю.
– Мне ничего об этом неизвестно, я ни к чему не причастна, – с вызовом ответила женщина, выдавая интонациями ложь, очевидную для опытного сыщика.
– Я очень рад, что Вы, баронесса, не замешаны в измене королю, и сегодня же расскажу все монарху без всякой утайки. Он, конечно, назначит расследование, будут допрашивать всех ваших слуг и служанок, соседей, возможно, под пытками и угрозами. Но, раз Вы уверены в своей непричастности, всё нормально, Вы не пострадаете. Хотя, – в раздумье проговорил Сергей, – Вы на прошлой неделе рассчитали одну горничную, говорят, выставили без гроша в кармане. Она может и оклеветать или просто вспомнит, что не нужно. В этом случае, могут применить пытки и к Вам, дело-то государственное, сами понимаете.
Ещё несколько подобных оговорок и предположений, мастерски исполненных старым сыщиком, и баронесса, что называется, "поплыла". Постепенно, по капле, она стала выдавать Лосеву информацию о намерениях графа Норбера в отношении Сергея. И, чем дальше шёл разговор, тем скучнее становился капитан, выслушивая подтверждение своим домыслам. Примитивная форма экономического соперничества, как говорится, ничего личного. Норберу давно не давал покоя монополизм производителя боеприпасов, соответственно, его огромные доходы и влияние на короля. Убийством Лосева он рассчитывал оставить графство без защиты, после чего обязательно отыщется настоящий мастер, изготавливающий порох в тайных мастерских Васакса. В захвате этого мастера граф Йоркский нисколько не сомневался, как и в том, что заставит того работать в своих мастерских. После чего сможет вооружить свою армию, не хуже королевской, и стать вторым, после Ярослава, либо, чем чёрт не шутит, даже заменить короля.
Амбиции Норбера и вера в собственную непогрешимость, даже не оставляли в его мыслях того, что граф Васакса сам изготавливает порох, да ещё вместе с женой. Какой дворянин всерьёз поставит женщину рядом с собой, особенно в технике? Бабам место на балах и на кухне, да в постели. Потому и бросил Норбер свою любовницу, знавшую достаточно много, что она не представляла для него никакой опасности. Даже показания баронессы о заговоре графа Йоркского против Лосева ничего не дадут Сергею. В "Славянской Правде", как и других многочисленных "Правдах", свидетелями могли выступать лишь взрослые совершеннолетние свободные мужчины, да ещё при оговорённых в каждом случае обстоятельствах. Кроме морального удовлетворения, ничего рассказ баронессы не давал сыщику, разве, что нового осведомителя среди феодальных кругов. Оговорив с женщиной некоторые аспекты дальнейших встреч, капитан поспешил откланяться.
