Вячеслав Маликов - Mechanica Solo
- Это у тебя что, идея фикс теперь?
- Заметь, - Алекс повернулся к Кристи. - Очень даже неплохой смысл
жизни у меня появился, несмотря на всю безысходность ситуации.
- Ну правду говорят, что смысл жизни, как цель, недостижим.
- Поживём - увидим.
24-е шоссе,
к северо-западу от Лэйк-сити,
штат Кентукки,
Восточные США,
Северная Америка,
30 декабря 2307 года,
00.03
Вечер сменился ночью. Посыпал лёгкий снежок. Полковник и лейтенант
шли по пустынному шоссе, полузасыпанному песком и землёй. Вокруг не горело
ни огонька, машин и путников тоже не было. По обе стороны от дорожного полотна
простиралась безжизненная холмистая местность. Старые видавшие виды столбики
вдоль двадцать четвёртого шоссе слабо светили флуоресцентным покрытием, давно
не обновлявшимся.
Путь на восток не обещал быть скорым, однако если всё сложилось бы
удачно, они имели все шансы попасть на территорию дружественного штата
Вирджинии через пару недель пешего путешествия.
Алекс и Кристи шли в армейских костюмах, снабжённых защитным рисунком
пустынного окраса - серые пятна вперемешку с бледно-охристыми соперничали с
терракотовыми разводами - сейчас на Земле это был преобладающий цвет природы,
разрушенной человеком. Армейские берцы с пневмноподошвой помогали
не чувствовать всей тяжести внедорожья и далёкого перехода. Ставший опасным
шлем Алекс заменил на чёрную бандану. Кристи шла с распущенными волосами,
которые слегка припорошил игривый снежок.
Стрелкового оружия у небольшого отряда не было и в помине - всё было
в спешке брошено на поле боя ещё позавчера.
- Давно хотел спросить...
- Валяй.
- Как ты связалась с моим папашей?
- Долгая история, - Кристи пожала плечами. Они продолжали неспешно
шагать по шоссе на восток-северо-восток. - Сенатор тогда только вернулся из
Азии, где он командовал Пятым экспедиционным сводным корпусом. Здесь ему
республиканцы тут же предложили занять место погибшего при странных
обстоятельствах сенатора штата Мэрилэнд от демократов.
Тогда было модно убивать сенаторов вместе с семьёй..., - Кристи
замолчала. - Мне тогда едва исполнилось одиннадцать. Он и взял меня под
опеку. Республиканцы предложили тогда твоему отцу для предвыборной кампании
и ознакомления населения со своей персоной возглавить тренировочный лагерь
в... в общем, где-то на побережье. Так как он был героем войны, в отличие
от переждавшего войну дома оппонента от демократов, такой ход сулил ему
кресло наследного сенатора в штате практически без напряжения и труда.
Я была одной из тех детишек, которых тренировали в том лагере
опытные солдаты. Единственным отличием меня от остальных детей, прибывших
в лагерь из дома или приюта было то, что меня устроил туда сам полковник
Катармэн.
Он тогда был высок, подтянут и амбициозен. Был в нём тогда какой-то
стержень, который издалека позволял разглядеть в нём мужчину.
- А сейчас?
- А сейчас он наследный сенатор, ему стержень и не нужен. Так,
оглядываться почаще, чтобы пулю в затылок или нож в спину не всадили. Ему
уже не надо держать марку - у него всё есть.
- А меня он учит как жить, - усмехнулся Алекс. Улыбка вышла кривой и
натянутой.
- Так тебя и надо учить жить. Ты мне успел таких гадостей наговорить,
что я даже не знаю, почему ты ещё рядом со мною идёшь.
- У тебя приказ от моего папаши, только и всего.
- И поэтому ты считаешь, что можешь говорить мне всякие пошлости,
держать меня тут за какую-то потаскуху и считаешь что тебе это с рук сойдёт?
- Одному из нас это с рук не сойдёт, - согласился Катармэн-младший. -
Но ты вот подумай - или нас убьют обоих, или одного из нас - мы чёрт знает где,
ориентируемся по звёздам, а до границы Штатов ещё пилёхать и пилёхать. И ещё
не факт, что дойдя до дома, мы останемся рядом - тебя за прохлопывание ушами
папка не простит. Или меня выставит за дверь в любом случае.
Понимаешь какой расклад? Нам вместе всё равно не быть рядом. Так почему
я должен переступать через себя и как-то радовать тебя приятными манерами?
Заметь, я не втупую грублю или что-то там. Просто те мысли, которые
в обычных условиях обычной жизни я бы оставил при себе, сейчас не смущаюсь
произносить вслух. Это просто немного правды.
- То есть когда ты мне говоришь что хочешь мне вставить прямо здесь и
сейчас, я должна радоваться тому, что ты предельно правдив со мной?
- Я сказал что думаю, - Алекс взял в руки прибор ночного видения,
висевший у него на груди на верёвке и поднёс к глазам. Остановившись, он
обернулся на каблуках, обозревая окрестности. Всё было чисто и тихо.
- Идём, всё нормально.
- И всё же я считаю, что ты просто подонок, - вздохнула Кристи.
- Только не говори что я тебе не нравлюсь.
- Да, ты мне стал нравиться намного больше, когда ударил меня по лицу.
- Я тебя с поля боя вынес, если что.
- Я это тоже помню. Но желаю не припоминать. Мне неприятно что такая
гадина как ты спасла мне жизнь.
- Тоже спасибо за правду, - кивнул Алекс. - Вдруг мы не выживем -
и мой подвиг окажется напрасным.
Перекрёсток 24-го федеральное шоссе и 293-го шоссе,
к западу от Саратоги,
штат Кентукки,
Восточные США,
Северная Америка,
30 декабря 2307 года,
07.12
Хотя мост за Стрингтауном, что к востоку от Лэйк-сити, был разрушен,
это не помешало Крепп и её спутнику продолжить пеший поход. В сам Лэйк-сити
они не заходили, опасаясь диких племён. Придерживаться старались федерального
шоссе, чтобы не заплутать без карты в Пустоши.
К утру дорога вывела их к местечку западнее городка Саратога. Прямо
на засаду, организованную местными жителями. Кого они тут ждали, было
непонятно, но поймали они именно двух путников.
Александр хмуро посмотрел на самодельные копья, которые целились ему
в живот и спину, и медленно поднял руки. Кристи проделала то же самое.
Их окружили внезапно повыскакивавшие из укрытий, организованных вдоль
дороги местные дикари. Все они были чернокожи, и, глядя на них, лейтенант
с чёткостью понял, почему Пустоши между Западными и Восточными США назывались
Чёрными. Из одежды на них были подобия домотканых пончо и штанов, на ногах -
сыромятные мокасины. Вся одежда была покрыта причудливыми узорами и рисунками,
выполненными краской, бисером и украшена цветными перьями. Из оружия
присутствовали короткие копья и луки. Лица, осматривающие путников, были
хмуры и насторожены.
- Стоятя, рука вязатя, - командир чернокожих дикарей махнул пятернёй
и Алекса с Кристи быстро связали. Речь была английской, но сильно исковерканной.
Понять их было можно, но не всегда с первого раза.
- Топатя-топатя, - в спину кольнуло несколько наконечников копий
и солдаты зашагали дальше по шоссе. Теперь уже с руками за спиной и в кольце
конвоя.
- И чего им не спалось? - процедил Алекс. Ему тут же кто-то отвесил
тяжёлый подзатыльник чёрной мозолистой рукой со словами:
- Не балакатя!
- Вот свезло, - не унимался Катармэн. По голове приложили сильнее и
он потерял сознание, упав в дорожную пыль.
посёлок туземцев,
к западу от Саратоги,
штат Кентукки,
Восточные США,
Северная Америка,
30 декабря 2307 года,
10.14
- Моя голова..., - Катармэн-младший сел и боль тяжёлой кувалдой
обрушилась на его голову.
- Много балакатя, вот и болит, - передразнила Кристи негров. Она
стояла у противоположной стены и всматривалась в щели между прутьев - они
находились в небольшой мазанке - полукруглом домике дикарей, стены которого
были сделаны из переплетённых прутьев и обмазаны глиной. Кое-где глина
потрескалась и отвалилась, сквозь прорехи пробивались яркие лучики света,
разгоняя полумрак лачуги.
- Ох... Давно я в отрубе?
- Часа два, - полковник Крепп оторвалась от созерцания улицы и подошла
к груде соломы, на которой лежал Алекс, обхватив руками голову.
- Пить хочешь?
- Да.
- Держи, - Кристи протянула ему фляжку. Катармэн тяжело сел,
привалившись спиной к стене, отвинтив колпачок и сделав пару глотков, он
спросил:
