Александр Круглов - Клянусь!
Обзор книги Александр Круглов - Клянусь!
Александр Круглов
Клянусь!
Повести «Сосунок», «Отец», «Навсегда» опубликовало всесоюзное издательство «Советский писатель», три следующие — «Егерь», «ВОВа», «Клянусь!» — разные другие издательства.
Все вместе, эти повести, как и пока ещё только начатая, составляют эпопею, главный героя которой — Иван Изюмов, в сущности, это я сам. Вымышленное имя, за которым я спрятался, обеспечивало мне, автору, защиту от пересудов и необходимый творческий простор. Но ельцинское лихолетье, всеобщее ожесточённое сопротивление ему, особенно на таких узловых перекрёстках, как Москва, Севастополь, Крым, втянули меня в один круговорот с самыми разными, в том числе и всемирно известными, людьми. И попробуй только я, как прежде, изобрази себя под именем Ивана Изюмова, о какой достоверности могла бы тогда идти речь? А она, между тем, главная ценность любого повествования, а уж тем более о нашем, таком поразительном времени.
Поэтому в повести «Клянусь!» я выступаю уже под собственным именем и пишу её от первого лица, от себя. И стараюсь во всём — и в личном — дойти до самой сути настолько, что многое из пережитого вдруг открывается мне с совершенно неожиданной стороны. А значит, откроется и читателям.
АВТОБИОГРАФИЯРодился я в семье педагогов в Артёме под Владивостоком 8 марта 1924 года (порываясь мальчишкой на фронт, прибавил себе два года и с тех пор считаюсь 1922 года рождения).
Из-за постоянных переездов отца — преподавателя истории, философии в военных учебных заведениях — мои детство, школьное обучение прошли в Москве, Саратове, Севастополе.
Отец, защищая Севастополь в составе 172-й дивизии, погиб в июле 1942-го, а я в это время наводчиком противотанковой пушки принял под Моздоком на Кавказе первый бой с немецкими танками. Наводчик, командир противотанкового орудия, комсорг артиллерийского полка, четырежды раненый, дошёл со своей частью до Вены.
Демобилизовавшись, окончил в Севастополе вечернюю школу, а затем — Ленинградский государственный университет (факультет журналистики). Работал в газетах Ленинграда, Узбекистана, Сахалина, Крыма, а также некоторое время экскурсоводом, шофером, геологом, егерем. После публикаций моих рассказов и повестей в центральных московских журналах и издательстве «Советский писатель» был принят в Союз писателей.
С началом «перестройки», особенно после преступного развала СССР, вместе с другими патриотами развернул массовое движение за воссоединение страны, возвращение Севастополя, Крыма России, за сохранение всех достижений советского социалистического строя, против дикого капитализма.
Был избран депутатом Севастопольского городского Совета, затем (два срока подряд) — депутатом Верховного Совета Автономной Республики Крым. И поныне возглавляю Российское народное вече Севастополя.
А. Г. Круглов
Всем севастопольцам, крымчанам — патриотам единой и неделимой России — посвящаю.
Александр Круглов
Из всех пожелавших стать первым президентом Крыма самым подходящим считали меня. Считали, конечно, те, кто дружно выдвинул и потом продвигал мою кандидатуру, — мои единомышленники, соратники. Но главное, так считал и я сам. Даже нет, не считал, а всем нутром своим ощущал, что из чёртовой дюжины претендентов никто, кроме меня, не решится пойти на такие крайние меры, на какие ради достижения цели был готов пойти я. К этому взывало, рвалось всё моё существо. Исполнившись за годы борьбы чувством отмщения и гнева, оно так и вибрировало, так и звенело изнутри, словно готовая к пуску стрелы до предела натянутая тетива. Только спусти — и стремится, рвётся к сердцу врага. И пронзает его. Но сколько же их — этих заклятых врагов? И сколько ещё нужно на каждого стрел? И самое важное, главное: где тот верховный, властный, ответственный, кто всё возьмёт на себя, кто сам, первый уверенно выцелит и без дрожи в руках, без промаха выпустит — как к бою сигнал! — первую эту стрелу? Чтобы за ней уже тучи стрел ударили с неба по стану врага!
Этим вот первым, властным, ответственным и рвался стать я. Особенно после того, как залпы танковых пушек, предсмертные крики и ужас растерзанных пулями тел — там, в России, в Москве — в клочья разнесли российский Верховный Совет. А вместе с ним и всё то, что он для нас — крымчан, севастопольцев, моряков-черноморцев, для Родины всей — успел совершить.
С ЭТОГО ВСЁ И ПОШЛОС началом так называемых перестройки и реформ националисты почти всех автономных и союзных республик вдруг обрушились на Союз, на Россию со злобной хулой, завопили о своём немедленном выделении в независимые самостоятельные государства. Особенно несправедливые, абсурдные обвинения, наглые требования в адрес России зазвучали со стороны украинских национал-сепаратистов. На это русские, русскоязычные, все сознающие себя россиянами севастопольцы, крымчане ответили митинговыми громовыми требованиями немедленного отторжения от Украины исконно российских Севастополя, Крыма и их безоговорочного возвращения Родине нашей — России. На этой крутой патриотической волне на рубеже 1990–1991 гг. в Севастополе, по всему Крыму одна за другой возникали партии, движения, организации, готовые к решительному отпору оуно-бандеро-руховским оккупантам. Самой массовой, радикальной и эффективной в то боевое время стала в Севастополе городская организация Российского патриотического собрания (РПС), во главе которого и других патриотических движений стояли в Москве такие депутаты Верховного Совета и Съезда народных депутатов России, как Михаил Астафьев, Сергей Бабурин, Илья Константинов, Николай Павлов, и другие. Руководителем севастопольской городской организации РПС избрали меня — Александра Круглова, заместителями — Гения Круглова (моего родного брата) и Раису Телятникову, секретарём — Аллу Сладковскую. Позже в совет вошёл и до выхода из него активно работал Владимир Супруненко.
Целеустремлёнными, грамотными показали себя и севастопольские городские организации Республиканского движения Крыма (РДК), которое возглавил симферопольский адвокат Юрий Мешков, Русской партии (РП), созданной симферопольским журналистом Сергеем Шувайниковым, и Республиканской партии Крыма (РПК) во главе с симферопольским спортивным и профсоюзным деятелем Виктором Межаком.
Сформировались все эти ведущие российские патриотические силы Севастополя, Крыма практически одновременно, активно взаимодействуя как в процессе самоорганизации, так и впоследствии — во всей нашей дальнейшей общей борьбе. И уже одна из первых совместных политических акций — участие в выборах в местные Советы на полуострове весной 1990 года — завершилась полным успехом, а именно: избранием председателя севастопольской организации Российского патриотического собрания, то бишь меня, и других наших активистов в Севастопольский горсовет, а также избранием своих патриотов в городские, районные и сельские Советы и во всём остальном Крыму. Многие наши соратники, единомышленники прошли в облсовет. Это прежде всего председатели РДК, РП и РПК Юрий Мешков, Сергей Шувайников и Виктор Межак, а также целый ряд симпатизировавших нам и поддерживавших нас моряков-черноморцев, ветеранов и коммунистов. К тому же после преобразования в 1991 году облсовета в Верховный Совет Крыма в него как депутат вошёл (оставаясь депутатом Севастопольского горсовета) и я — старейшина теперь уже двух парламентов и вообще всего пророссийского патриотического корпуса Севастополя, Крыма. С этого момента мы — русские, россияне, граждане России — по духу своему превратились в дерзкую, мощную, влиятельную политическую силу, способную не только выводить десятки тысяч соратников, единомышленников на улицы и площади Севастополя, Симферополя, других городов Крыма, но и стали надёжно представленной почти во всех их Советах, а кое-где и в органах исполнительной власти смогли выдвигать свои требования, направлять целые группы своих представителей на патриотические форумы, акции по всей России и прежде всего в её столице — Москве.
Начать хотя бы с кровавых схваток восставших против контрреволюции москвичей в Первомай 93-го.
Был момент, когда, проходя мимо дома московского мэра, кто-то из многотысячной колонны демонстрантов узрел на балконе крючковатый носяра, воровато-блудливый взгляд и ехидный оскал зубов московского горбача — Квазимоды Гавриила Попова. Пронзительный свист вознёсся к нему на балкон, лихой русский мат, проклятья жидам. Из рогаток затарабанила по его окнам картечь.
— Отставить! — весело покатился из репродуктора с головного бортового «ЗИЛа» приказ Ильи Константинова — депутата Верховного Совета, Съезда народных депутатов России, главы всей столичной, объединившейся против Ельцина оппозиции. — Какие рогатки? Да этого борова снайперской винтовкой только снимать!
