Андрей Валерьев - Форпост. Найди и убей
Иван собрал мужиков, заскочил по пути в Юрьево, сунул охреневшего Лёху в старый погреб и двинул в степь искать собак, попутно полируя своим бойцам мозги на предмет распоясавшихся девочек.
Собак нашли очень быстро, всего через два часа неспешной прогулки десяток охотников буквально наткнулся на свору, которая лениво грелась на ласковом весеннем солнышке на берегу ручья. Увидев людей, три десятка собак насторожились, но никуда бежать не стали, а собрались в плотную кучу и принялись рычать. Иван вспомнил, как эти самые псы терзали Николая, посмотрел на свою изуродованную правую руку и многообещающе оскалился. 'Ну что, твари. Кто кого?'
Молча, абсолютно неожиданно, громадный чёрный пёс бросился на людей. Через миг за вожаком неслась вся свора. Собаки ни черта не боялись. Ни арбалетных болтов, выбивших пяток их товарок, ни редких хлопков пистолетных выстрелов. Ничего. Иван вытащил своё мачете.
– Ну, бля!
На одно мгновение вожак стаи встретился взглядом с вожаком людей и сразу немного довернул. Прямо на Ивана. 'Ха! Ну давай!'
Маляренко готовился встретить врага ударом мачете, но всё равно немного опоздал – прыжок пса был невероятен. Действуя на автомате, Иван отклонился назад и со всей дури махнул тяжеленным метровым лезвием.
Тварь почти по-человечьи закричала а потом умерла. А потом Иван заорал что-то невнятное и сам понёсся вперёд, рубя направо-налево.
Вид мужиков, вернувшихся в Юрьево, был ужасен. Не помогло ни купание в холодном ручье, ни экспресс-стирка – охотники были с ног до головы устряпаны кровью. К счастью и величайшему облегчению Маляренко, ВСЯ кровь была собачья. Ни на одном из бойцов не было ни царапины! А из трёх десятков псов в степь удрало меньше трети. Проблема со сворой на какое-то время была решена. 'Повезло, а вот что же мне с этим Лёхой делать?'
На самом деле вопрос как поступить с рыжим волновал Ваню куда больше, чем все собаки и девичьи разборки вместе взятые. Ему предстояло СУДИТЬ. Как это сделать по уму, да так, чтобы все его люди приняли его решение и осознали, что он, босс, суров, но справедлив, Иван и понятия не имел.
Лёха Демидов, в отличие от своего другана Валентина, своей жизнью на ферме в старом домишке, крытом камышом, был очень недоволен. Поддавшись на уговоры жены, он согласился остаться тут, втайне надеясь, что так высоко оценивший их дела Босс, найдёт ему другое занятие. Да и дом хотелось свой. И не делить с этой размазнёй Валиком. И в земле ковыряться – зае… Агроном этот – сука занудливая. А Босс, похоже, о нём и не вспоминал. Урод!
Жизнь на природе Лёху достала окончательно. Жена плакала и упрашивала его смириться и потерпеть, но мужика уже начало 'заносить' и как-то весенним утром, получая от Юры задание на день, он сорвался.
Юра не хотел выносить сор из избы, решив разобраться лично, но Толик уже успел отчитаться перед хозяйкой и дело приняло крутой оборот. Маша желала крови.
– Доставайте его оттуда.
Иван сидел на старом кресле от 'Газели' с самым мрачным видом. Что делать – он не знал. Друга побили – плохо. Надо мстить. Человек не сдержал своей клятвы – плохо. Слово здесь, в этом мире, было всем. Вообще – всем. За слова здесь надо отвечать. А тем более за поступки.
'Выгнать? Так ещё чего доброго в разбойники подастся. Парень то он шебутной, а жрать его семье точно будет нечего. По уму б его повесить…' Взгляд хозяина упал на заплаканную жену и трёхлетнего сынишку Лёхи.
'Угу, вот так кровники и появляются. Что мне, пацана и мать тоже вешать?' Маляренко передёрнуло.
'Ладно, скажу Олегу – пусть по башке настучит, да и выставлю всю его семейку нахрен!' Приняв такое решение, Иван успокоился.
– Ну что скажешь, дорогой?
Лёха Демидов, светя фонарями, поставленными ему Олегом, нагло ухмылялся, глядя прямо в ненавистное лицо шефа.
– Я тебе не дорогой. Понял? И добавил ещё пару крепких словечек. Хутор замер.
– Ну что ты сделаешь? Прикажешь своему громиле меня избить? Да пошёл ты! Самому слабо?
Парня несло, он брызгал слюной, орал, дёргался вперёд, на сидящего Ивана и всячески нарывался. Лишь крепкие руки Олега и Игоря не давали ему броситься на хозяина. Иван спиной чувствовал. Все ждут. Ждут его решения. Ждут команду 'фас'. Жена Алексея, прижав к себе ребёнка, испуганно смотрела на мужа.
'А может быть, этот, как его… Егорка когда вырастет и не станет 'кровником'. Если вырастет…'
Ване надоело слушать вопли и Олег коротко ткнул кулачищем в Лёхин живот. Крики и мат сразу прекратились. Иван зевнул и потянулся.
– В погреб его. 'Завтра же за Андрюхой пошлю'
С девочками разбиралась Маша. Точнее, она выслушала несколько дрожащих, со слезами и истериками, монологов, из которых стало ясно, что эти, уже не девочки, а юные девушки, вполне ясно отдавали себе отчёт в том, что их семеро, а вот молодых и красивых парней в усадьбе – всего трое.
– Вичка сказала, что Игорь – её. Янка сказала, что Коля её парень, а у Оли – Лёша. А мне что? За стариков замуж выыыыходиииииить?
Когда Мария Сергеевна, сама немного одуревшая от такого количества слёз и нытья пятнадцатилетних соплюшек, пересказала всё это мужу, то Ивану срочно захотелось немедленно куда-нибудь уплыть. Жена сочувственно посмотрела своим фирменным, всё понимающим взглядом. Ваня вздохнул, переоделся в чистое и отправился к 'племянницам'.
Дядю Ваню, девочки немного опасались, а потому никаких жалоб, слёз и истерик не было.
– Хорошие мои. Я обещаю, что у каждой из вас будет семья. Молодой и красивый муж… 'Боже, что я несу!' … и каждая из вас, от меня лично, получит в приданое дом.
Глазки у девушек заблестели и моментально высохли. Переглянувшись, они подсели поближе. Горохом посыпались вопросы.
А откуда? А где? А когда? А можно? А вот если… и так далее и тому подобное.
Ваня безбожно врал, рассказывая о куче молодых парней, которых он нашёл в походе и которых обязательно привезёт. Рассказывал о своих планах на обустройство их флигеля и изготовления своим 'любимым племяшкам' новых кроватей и шкафчиков, о том, что он подарит им на платья последний нетронутый парашют и красивые серебряные цепочки и колечки. 'Любимые племяшки' оттаяли, успокоились и облепили дядюшку со всех сторон. Маляренко почувствовал, что дети успокоились, тоже расслабился и, усадив, самую младшую к себе на колени, принялся рассказывать о своём путешествии, на ходу выдумывая самые фантастические подробности и умалчивая о ненужном.
До вечера они успели обсудить тысячу важных, с точки зрения девочек, вопросов и договориться о том, что у них в жизни всё точно будет хорошо.
На веранду Ваня выполз уже в сумерках. С моря дул холодный ветер. Ранняя весна ещё не успела вступить в свои права, и по ночам было довольно холодно, но Маляренко этого не замечал.
Всего вчера утром он вернулся из похода. А вчера вечером парился с женой в бане и едва её не спалил. А Маша недвусмысленно предложила принять в семью ещё и Таню. 'Кстати, надо подумать, зачем ей это нужно'
А утром он охотился на собак, а потом разбирался с Демидовым, а потом общался с племянницами. 'Бля! Ну и денёк!' Ваня повалился на любимый топчан, укрылся одеялом и сразу уснул.
Глава 5. В которой Иван разговаривает с умным человеком, строит грандиозные планы и делит шкуру неубитого медведя.
'Неназванного не существует' Китайская мудрость
Проснулся Иван затемно. Поёживаясь от предрассветной прохлады, Маляренко быстро сбегал 'до ветру' и совсем уж было собрался уйти в дом, забраться в тёплую постель под бок к жене и досмотреть прерванный сон, как на горизонте нарисовался часовой, обходивший усадьбу.
Часовым сегодня оказался Борис. Сон у Ивана, как рукой сняло. Он всё это время собирался поговорить с бывшим директором школы, но никак не находил для этого времени. А сейчас спешить было некуда. Иван негромко окликнул мужчину, пожелал ему доброго утра и пригласил присесть на крыльце.
Борис Михайлович с трудом удерживался от зевоты. Это дежурство выдалось на редкость суетным. Из бывшего Сашкиного дома, превращённого ныне в казарму для молодняка, постоянно норовили выскочить тени и пробежаться до хозяйского флигеля, пошептаться у окна. Сначала Борис понимающе усмехался, а потом ему надоело за ними бегать и он пригрозил пожаловаться Олегу. Тени угрожающе зашипели в ответ, но послушно убрались к себе в дом и больше оттуда не появлялись.
Борис прошёл мимо своего дома. Это, чёрт возьми, было так приятно. Свой. Собственный дом. Правда, пока небольшой, всего две комнаты. И с мебелью пока туго, зато там, внутри, спит его женщина. Которая уже ждёт его ребёнка.
Мужчина взбодрился и пошёл дальше. Жизнь постепенно наладилась, но умному и образованному человеку, каким, собственно, и был Борис, чего-то всё-таки не хватало. Он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что если понадобится, он всю жизнь добросовестно проработает простым рабочим под началом Семёныча. Но, чёрт-чёрт-чёрт! Хотелось большего. Уж такая натура человеческая. Всегда ей всё мало.
![Андрей Валерьев - Форпост - 3 [СИ]](/uploads/posts/books/102673/102673.jpg)