Андрей Архипов - Поветлужье
— Ну, двинулись, — махнул Свара рукой, вызвав этим серию судорожных движений со стороны дружинных. Потянутые из-за поясов деревянные мечи, сброшенные с плеч котомки, из которых доставались тетивы, первые шаги через плотину в сторону отроков. Они явно хотели разобраться с теми сразу, на месте. Чтобы детки не путались под ногами и не попадали под руку, когда придется лезть в темноте через тын, мимо настороженных дозорных.
А отроки сразу ожидаемо порскнули в стороны, большая часть из них побежала по тропинке в сторону старой веси. А меньшая часть, точнее, пятерка под предводительством Посэга, сына отяцкого охотника, зарылась руками в еще не совсем вытоптанную траву около самого обрыва реки. В стороны полетели комья земли, и в руках отроков показались... небольшие луки, из которых они учились стрелять еще в раннем детстве и которые не жалко было зарыть в яму на прибрежной круче, пусть и выстланной сухой травой. Этих луков было более чем достаточно, поскольку часть дружинных буквально выстроились вдоль плотины всего в паре десятков метров от ребят, пробираясь мимо Свары. Тот встал посредине перехода через реку, уперев руки в боки и не собираясь сдвигаться даже чуть, чтобы пропустить кого-нибудь мимо себя. Первый слитный щелчок тетив вызвал ругательства трех человек из егерей, схватившихся за ноги, следом последовал еще один залп, и еще большая часть начала доказывать Сваре, что отроки поступили нечестно, остальные же отступили или попрыгали с плотины в воду, чтобы не попасть под стрелы. Часть ратников все же успела натянуть луки, но подростки к тому времени уже растворились в густых зарослях.
— Десять выстрелов из двух с половиной десятков — и восемь выбывших, — невозмутимо отпарировал начальник воинской школы жалобы, поступившие к нему. — Как завлекательно, — чуть позже пробормотал он, когда на часть разъяренных воинов, начавших преследование убежавших по тропинке отроков, обрушился еще один ливень стрел в упор из прибрежных кустов, где успели засесть совсем другие стрелки. — Пять из пяти. И ни одного с противоположной стороны, кто бы головой думал.
В этот момент у егерей все-таки нашелся кто-то раздающий команды, они успокоились и стали методично прочесывать лес, иногда постреливая и извлекая оттуда исподтишка усмехающихся подростков. Пару раз Свара разглядел даже увесистые затрещины — видимо, встретились родственники. Однако вместе с семеркой отроков явились обратно на плотину и двое дружинных, ругаясь чуть в стороне на правила, которые заставляли выбывать из игры даже при слабом касании деревянных клинков тела.
— Тьфу, — не выдержал Свара и обрушил на оставшихся такую брань, что у некоторых втянулись головы в плечи, хотя они и не понимали почти ничего из услышанного. — Вояки! Неужто полусотник ваш разумных всех забрал? — подвел итог начальник школы, переходя на нормальный язык, после чего в перевод включился Юсь. — Не оценили своего противника? За мелочь под ногами посчитали? Взъярились и о своей главной цели забыли? Тьфу...
Тут уж оставшийся десяток опомнился совсем и тихонько потрусил по своей стороне реки, вглядываясь в прибрежный тальник. Однако спустя короткий миг раздался одинокий вопль ярости, а пришедшие затем хмурый дружинный и тайком улыбающийся отрок, явно радующийся таким разменом, доказали всем, что неприятности для егерей еще не закончились.
* * *
Гондыр и Терлей, вернувшись под утро на плотину, с жаром рассказывали Сваре и Юсю о ночных догонялках, устроенных неугомонными подростками.
— Приметил я Тимку на дереве над рекой, как раз напротив старой пажити — там выход из леса только один такой удобный, — ухмыльнулся в усы Гондыр. — Ночь-то лунная была, глаза на всю округу блестят. Он тоже меня увидел, еще и зубами сверкнул, а рукой помахал. Спрячься, мол, не мешай. Сижу, жду, дремать уже начал. Вдруг слышу, бежит кто-то по тропинке, да не один. Юбер и еще двое отроков как порскнут из-за поворота, да в реку прямиком. За ними двое наших из второго десятка — встали над обрывом, портки поправляют. В воду не хочется: намаешься потом мокрым бегать. А тут свист над ними, Тимка с другим отроком летят... Они же в этом месте раскачиваются на веревках и в воду сигают, кто дальше. Вот и пролетели аккурат рядом с ними да чиркнули их мечами своими деревянными. Одного так вовсе в воду скинули, Тимка не рассчитал... Али, наоборот, рассчитал, стервец. От веревок они не отцепились, обратно на них вернулись, приземлились на поляну, а тут как раз остатки десятка выбегают... Одного прихватили, а Тимка убег.
— Судя по всему, дальнейшее уже я видел. — Терлей перехватил нить рассказа: — Сплоховали мальчонки: двое сиганули с тына — видать, из тех трех, кто сразу побежал в весь, да напоролись как раз на оставшихся четверых.
— Бр-р-р... Терлей, сам понимаешь, о чем говоришь? Як младенец ведь лепечешь, — возмутился Свара, выслушав перевод. — Какие двое, где третий, что за четверо? Докладывать тебя учили?
— Ну... да. Отроки отправили троих в весь за бочонком, покуда остальные ставили ловушки. Пропадали они там полночи. Петр рассказывал, что дозорного прямо к подклети посадил, потому так нескоро у них и получилось. В итоге один малец, Можга звать его, разыграл представление, будто ногу сломал, через тын сигая... Кхе! Признался, зачем лез, плакался правдиво... Дозорный к лекарю его понес — тот как раз в доме у Любима гостил. Петр их перехватил по дороге, кхе... этот тоже не спал, забавно ему было за всем наблюдать... Вот всыпал он, значит, дозорному за оставление службы, а Можга тем временем смылся. После же оказалось, что хватило двум другим этой малости — утащили они бочонок.
— Ну, а пошто сказывал, что сплоховали они? — спросил Свара, пристраиваясь удобнее на плотине рядом с желобом и свешивая ноги вниз. Потом похлопал рядом с собой, приглашая Юся и рассказчиков присесть.
— Ну, так в перелеске около старой пажити четверо оставшихся из дружинного десятка их и перехватили, — усмехнулся Терлей. — Огрызались мальцы нещадно, один из них бочонок сумел подбросить вверх, а сам в ноги кинулся тому, кто мед этот ловил, да полоснуть успел по ногам...
— Бочонок? С целое ведро? — присвистнул Свара. — И что с тем бочонком? Цел?
— А что ему будет в лапах дружинных? Они-то понимают его ценность... в отличие от отроков, — крякнул Терлей. — Однако двоих при ловле той потеряли...
Неожиданно окружающие увидели, как Свара зашелся мелким хихиканьем, пытаясь вставить слова сквозь сотрясения своих плеч и закашлявшись под конец.
— А я-то... я-то думал, что они под теми деревьями делали на закате, как все убежали... Хи-хи-хи... кха-кха... — Наконец успокоившись, начальник школы выговорил: — А они просто забавляются с воями моими. И кто у них такой веселый? Ох... Видите те березки около обрыва? У которых вершинки нагнуты? Что там сбоку около них? Тропка узкая, сильно в обход основной идет. Да пуганой вороне семь верст не крюк... Сами-то отроки на остальных дорожках уселись, что по обе стороны речки натоптаны. Шумят да костры жгут... Куда тем двоим деться, куда пойти? Вон они, кстати, оттуда и появились. Раззявы... Смерды, одним словом.
Двое егерей, крадучись, вышли из леса и припустились бегом через густую невысокую поросль, озираясь на отроков, которые начали вставать и зашагали в сторону плотины. Один из них, придерживая бочонок, неожиданно встал перед упомянутыми березками, пытаясь понять, что его встревожило. Это дружинного и спасло. Деревья стремительно разогнули свои стволы, потянув за собой из-за кустов сеточку, которая пронеслась над травой, а затем зацепила и сбросила в воду перед плотиной его поторопившегося соратника. Последний оставшийся ратник кхекнул, оглянулся на неторопливо приближавшихся отроков и засеменил к плотине, протягивая бочонок Сваре.
— Ну, мальцы, порадовали, — протянул глава воинской школы, после того как мрачные вои и зевающие подростки собрались перед ним на поляне. — Хоть и проиграли, да видно было, что просто не хотели вы этот бочонок нести... Тяжелый да неудобный... Кхе-кхе... — грозно посмотрел он на отяков. — Что встали? Вперед, за реку, вернетесь через месячишко, ужо погоняем мы вас с полусотником... А чего вы желаете? — Свара опять обратил свое внимание на отроков, проводив взглядом уходящих дружинных. — Просить о мечном бое забудьте. Кхе... И без того хотел азам этим вас обучать. Что еще?
— Выспаться бы нам, — улыбнулся Мстислав. — В это время с тяжестями токмо бегать начинаем.
— Спите до полудня, а далее уже не мое время, — махнул рукой Свара. — Еще что? По делу...
— Как бы поутру время нам выделить в мяч поиграть? — вмешался Тимка. — И вместо разминки сойдет, да и... более сплоченными будем, что ли.
— Это что за диво, мяч ваш?
— Кожаный чехол круглый сшили, мхом сухим набили, сойдет поначалу, — пустился Тимка в объяснения. — Мяч этот надо в ворота загнать, ну... вместо них два колышка пойдут. Пинать его только ногами разрешено, да еще головой бить... всем можно, кроме рук. Остальное доскажу, когда играть начнем.
