Игра на чужом поле (СИ) - Иванов Дмитрий
Мы с Костяном, не теряя времени, налегли на меню, заказывая блюда, будто соревнуясь, кто больше съест. Видели бы это люди с недавнего собрания, которым я так вдохновенно втирал про важность строгой спортивной диеты! А мой организм, кажется, вообще плевать хотел на диетические принципы. Молодой, голодный — он просто требовал еды. Да не абы какой, а что-нибудь повкуснее.
Люля-кебаб, сулугуни, пхали, форель на гриле — всё это появлялось на стол под одобрительные улыбки официанта. Костя и вовсе заказал такое количество хачапури и шашлыков, что Юхан Ааре, наблюдавший за нами с лёгкой улыбкой, не выдержал:
— Советские чемпионы знают толк в обеде!
— Молодой организм! — пожал я плечами, жуя кусок сочной рыбы. — Ему энергия нужна, чтобы кубинцев и немцев побеждать!
— Значит, из Сеульской сборной только вас двоих взяли в сборную в Норвегию? — перевел разговор на другую тему Игнатьев, изучая нас с явным интересом.
— Ну, состав там будет экспериментальный, — ответил я. — Да и турнир не самый сильный. Хотя мне попались соперники непростые.
— Это кто? — Сергей вопросительно вскинул брови.
— Кубинец Лемос Хуан Карлос и Торстен из ГДР, — перечислил я.
— Торстена знаю, — оживился Игнатьев. — Крепкий парень, дисциплинированный. А вот про этого кубинца… впервые слышу. Думаю, ничего серьёзного, у них молодёжь сейчас сырая, опытных боксёров не осталось.
— Сырая? — усмехнулся я, ловя себя на мысли, что Сергей понятия не имеет, кто такой Лемос. А ведь этот «никому не известный» парень через три года возьмёт олимпийское золото. Хочется сказать, но зачем разрушать уверенность Сергея?
— Ну да, — продолжал Игнатьев. — Кубинцы сильны, когда на Олимпиаду приезжают. Но тут, думаю, их можно брать, — уверенно резюмировал он.
Я кивнул, понимая, что рассказывать о своих послезнаниях нет смысла. Пусть пока считают, что шансы у меня стопроцентные.
— У тебя фингал зреет под глазом, — недипломатично заметил эстонец, прислушивающийся к нашей беседе.
— Это какой-то пьянчуга его в глаз сегодня ударил! — моментально сдал меня узкоглазый друг.
Глава 5
— Костян, — возмущённо смотрю на Цзю, но тот и ухом не ведёт, продолжая игнорировать мои попытки пробить его взглядом.
— О, эта история достойна того, чтобы поднять тост! Анатолий пытался помочь несчастному избежать аварии, но тот всё равно ухитрился пострадать! — оживился главред и добавил, обращаясь ко мне: — Ну, надо признать, с чувством долга у тебя всё в порядке — не бросаешь людей в беде! Правда, с такими методами помощи… В общем, предлагаю выпить за судьбу и за тех, кто с ней не соглашается!
Мужики подняли рюмки с водкой, а мы с другом — с соком. Эти ребята явно не промах: начинают пить уже с обеда, но при этом умудряются обсуждать серьёзные темы. Эстонец, Юхан, вообще прямолинейный до безобразия — смотрит на главного редактора, как кот на сливки:
— Валерий Георгиевич, а что если мне к вам в эстонский филиал? Возьмете? У меня и опыт, и желание есть!
Но главред, кажется, привыкший к подобным напорам, отвечает уклончиво:
— Филиал? Это идея. Ну что ж, Юхан, я обдумаю это. Но не люблю обещать с бухты-барахты.
Игнатьев, не желая оставаться в стороне от разговора, заговорил с той уверенной интонацией, которой обычно пользуются люди, у которых уже всё схвачено:
— А у нас завтра старт! Издательство полностью готово. Первый рабочий день, а дальше только вперёд. Всё: и команда, и оборудование — на высшем уровне!
Он говорил с таким энтузиазмом, что казалось, сейчас развернёт на столе диаграммы и графики, чтобы подкрепить свои слова.
— Только дайте нам бумагу — и будем рвать!
На этих словах за столом повисла красноречивая пауза. Мужики, как по команде, дружно перевели взгляды на меня, будто я сейчас достану из кармана рулон мелованной и спасу отечественную журналистику.
— А насчет «чуйки» — у меня вот такое тоже бывает, — продолжил Игнатьев тему о чудесном спасении алкаша. — Иногда будто чёрт под руку толкает: сделай то, сделай это… — и он с таким видом покосился на задницу проходившей мимо официантки, что всё сразу поняли, что конкретно в эту минуту требует чёрт. Я бы и сам с удовольствием приложился ладошкой по такой аппетитной попке!
Между делом обсудили предстоящий второй тур выборов для Юхана. Тот уверенно заявил, что победа у него в кармане — ведь в первом туре ему не хватило каких-то жалких трёх процентов. Эстонец, увлёкшись разговором, неожиданно признался, что вот уже почти год возглавляет в своей республике движение «зелёных». Он рассказал, что начиналось это всё как идея сохранить природу и культуру его родного края. Но дело пошло, движение стало набирать популярность, и теперь Юхан всерьёз подумывает расширить формат, вплоть до создания полноценной партии! Рассуждая об этом, он выглядел настолько вдохновлённым, что я даже на миг подумал: а не баллотироваться ли ему сразу в президенты? Ну, в будущем… когда это станет возможным в независимой Эстонии.
Валерий Георгиевич же, услышав эту информацию, заметно напрягся. Видимо, мысли о каких-то партиях, пусть даже зелёных и вроде бы как полезных, были для убеждённого коммуниста сродни крамоле. Однако развивать конфликт или даже вступать в спор не стал. Лицо его оставалось каменным, словно услышанное было чем-то незначительным. Но и просьбу Юхана — устроить его корреспондентом «Советского спорта» в Таллине — чую, теперь Валерий Георгиевич вряд ли выполнит.
Я же вполне одобрил разрушительные для экономики идеи Юхана об уничтожении промышленности Прибалтики под благовидным предлогом спасения природы. Если этот комментатор со всеми его амбициями победит во втором туре, то из него получится отличный партнёр для будущих совместных дел!
— Толь, моя машина в вашем распоряжении. Могу отвезти вас до гостиницы, — добродушно предложил главред, когда мы с Костяном, наконец, справились со всем, что умудрились заказать.
Судя по его разговору с коллегами, мужики ждали ещё парочку гостей, возможно, женского пола. Видимо, вечер у них только начинался.
Я вежливо отказался от предложения, и, попрощавшись со всеми, мы с другом вызвали такси и отправились в гостиницу. Наши планы на вечер были куда как скромнее.
— Нифига себе! — озвучил наше общее мнение Цзю, едва переступив порог нашего двухкомнатного люкса.
Номер поражал роскошью: отделка из мрамора, мебель из ценных пород дерева, блестевшая полировкой, и санузел с полноразмерной ванной вместо стандартной душевой кабины. Цзю огляделся и добавил:
— Вот это я понимаю, уровень!
Самое важное для меня сейчас — наличие телефона. Аппарат стоял в углу на изящной тумбе, и я тут же воспользовался им, чтобы дозвониться до Власова и узнать, вернулся ли он из командировки.
Некоторое время спустя Костя, закончив мучить телевизор — тот бессовестно не ловил ничего интересного — отправился в ванную, оставив меня наслаждаться тишиной, которая однако вскоре была разрушена настойчивым стуком в дверь. Пришлось идти открывать самому.
— Э… ты не мог бы одеться? — Жанна, стоящая на пороге в расстёгнутой шубке, из-под которой выглядывало короткое чёрное платье, выглядела слегка растерянной.
— Ща! — буркнул я, осознав, как странно выгляжу с голым торсом. Выскочил-то я наполовину одетый. Ну, или наполовину раздетый — тут уж как посмотреть.
— Присаживайся, — предложил я гостье, указав на свободные места: диван, кресла и мягкие стулья.
Наш номер состоял из двух комнат: спальни и гостиной. Спальня была обставлена скромно — две односпальные кровати, разделённые тумбочкой. А вот гостиная выглядела куда богаче: просторная, с мягкой мебелью и уютной обстановкой.
Жанна, оглядев интерьер, выбрала не диван, а одно из двух удобных кресел рядом со стеклянным чайным столиком. На столике уже стояла аккуратно расставленная посуда, готовая к чаепитию.
В руках у нежданной гостьи, которая так и не сняла шубку, была сложенная газета, и судя по мелькнувшей на странице физиономии футбольного форварда Протасова, это был свежий номер «Советского спорта».
