Анафема: свобода воли. Том 3 (СИ) - Тутынин Антон

— Чёрт знает что… — отойдя в сторону, Степан припарковал с первого взгляда полюбившегося ему «Императора» на стоянку поодаль. И набрал по бортовой связи Аза, дабы прояснить ситуацию — тот уже давно жил на территории предприятия и в этом доме практически не появлялся.

Да и потом, хоть его мать и числилась гендиректором, но сейчас её больше всего интересовала будущая беременность и подготовка к этому важному шагу, нежели дела семейного бизнеса. Тем более, что её не по годам взрослый сын фактически полностью взял все дела на себя, успешно со всем справляясь.

— Да, Лунь, что случилось? — на экране бортового монитора отобразилось лицо Владимира.

— Короче, жопа, Аз…

Кратко описав ситуацию и получив инструкции, Лунь связался с Альбиной и спокойно её проинструктировал. Благо они уже успели заново друг с другом познакомиться, и даже сходили на пару свиданий, с горячего одобрения Владимира. Так что женщина не стала задавать много вопросов всегда спокойному и уверенному в себе мужчине, а просто сделала, как Степан ей сказал.

Демонстративная поддержка Владимира давала ей огромную уверенность в надёжности Степана, как мужчины и как защитника. Так чего выкаблучиваться?

Лучшей рекомендации ей и желать было нельзя!

Через двадцать минут из ворот «Цветочного района» выехало такси, заказанное Альбиной, и остановилось рядом со служебным «Императором». После чего женщина пересела оттуда сюда, юркнув в заранее открытую Степаном заднюю дверь электромобиля, и, наконец-то, заняла место в мягком тёмно-синем салоне.

— Ужас какой! — заговорила Альбина сразу, как тот сел на водительское сиденье, — Кто вообще додумался до таких дурацких правил? Это же неудобно! И что теперь будем делать? Мне очень нравится, что ты за мной каждый день заезжаешь… Доброе утро, Стёп.

— Доброе утро, Алечка! — улыбнулся ей в камеру связи с водителем Степан. Его улыбчивое лицо как раз отображалось на экране, вмонтированном в спинку переднего сиденья, — Честно сказать, это проживание в разных частях города очень мешает эффективно работать нашей службе безопасности. Владимир предлагает решить этот вопрос кардинально — продать старый дом, и построить новое жильё у самой границы города. Где-нибудь недалеко от завода, где защищаться будет проще всего, или вообще на его территории. Но это точно решать не мне — как вы договоритесь, так делать и будем. Но, похоже, власти Лазбурга сами подталкивают вас к подобному переезду.

Пока он говорил, служебный император мягко тронулся, бесшумно заскользив по асфальто-бетонной дороге.

— Эх… ну да, Вова говорил уже об этом. Но ты же знаешь, Стёп, я не очень хочу продавать этот дом — я там родилась. Всё же наследие Колбиных… Шестьдесят лет там жили.

— И всё же это не ваша земля — район принадлежит городу. А участок, где стоит дом в аренде, которую могут в любой момент отменить.

— Да ты что! Это же ни в какие ворота не пролезет — там не самые последние люди города живут!

— Да я уже ни в чём не уверен, Аль! А ещё этот цветочный район — зона второго класса угрозы, где ни мне, ни Володьке появляться больше нельзя. Я же говорил о новых правилах. Как ты будешь там одна жить? А если случится что?

— Вот же!.. Не подумала совсем… — расстроилась Альбина, и, задумавшись, зло посмотрела в окно. Руки её лежали на коленях, нервно сжимая друг друга — не нравились ей подобные фундаментальные перемены. Пугали.

— А территория частного бизнеса, даже по внутренним Лазбургским правилам, место закрытое. Принадлежащее только нам! Вот твой сын и предлагает прикупить земли вокруг завода — всё одно пустует. И на территории разросшегося предприятия выстроить хорошо защищённый жилой массив! Благо закон будет на нашей стороне — можем хоть бункер там вырыть. Насчёт экологии, кстати, твой сын тоже обещал позаботиться, снизив выбросы завода чуть ли не до отрицательных значений. Не знаю, как он этого добиться собрался, но результат он обещал твёрдо! Я несколько раз переспрашивал. Даже планы есть по озеленению всей территории завода.

— Ох, Стёпа! Вы как сговорились с ним. Хотя, почему как? Вот и тебя он поддерживает, чуть ли не в мужья мне сватает! — откровенно рассмеялась женщина.

— А чего, я хоть завтра готов! Как увидел тебя шесть лет назад, когда устраивался на работу, влюбился моментально! Только раньше тебя мужчины не интересовали совсем… да и я тоже не особо котировался.

— И что, даже на детей согласен? — хитро сощурилась Альбина, вглядываясь в мимику его лица на экране.

— Ещё бы! Мечтаю о сыне с дочкой, а может и не только, с тех пор, как вышел в отставку. Сколько лет посвятил службе на чужое благо, а своего счастья так и не нажил. Хватит — наслужился! Свой дом хочу. Жену умницу, и деток родных на руках подержать. За это мне и жизнью рискнуть не жалко, — взгляд серьёзных глаз словно дуло винтовки впился в глаза Альбины. И столько искренности в нём было, что немолодая уже женщина смутилась, словно пятнадцатилетняя девушка.

— Я подумаю… — кокетливо пообещала она Степану, напоследок стрельнув глазками в видеокамеру над монитором.

Дальнейший их выезд по делам продолжился в ещё более непринуждённой обстановке, располагавшей к сближению. Да и чего стесняться и тянуть? Не маленькие уже давно!

Возраст, ёлки зелёные…

* * *

Мы с Кесси сидела в салоне вдвоём. «Красный-на-Чёрном» мерно урчал двигателем, словно большое чудовище, а его колёса стремительно глотали метр за метром дорожного полотна, неся нас к западным окраинам города. Очень западным, почти примыкающим к объездной трассе, по которой мы с мужиками выезжали на свой первый промысел на Мамонте.

Там, на территории бывшего посёлка Ганино, поглощённого Лазбургом лет пятьдесят назад, и располагался небольшой тайский анклав, состоявший из одних только женщин разного возраста. Причём в подобном виде он существовал последние тридцать лет, насколько я сумел узнать, что не могло не вызывать во мне многих вопросов о другой моей родине.

Что-либо понять по скупым данным из сети о Таиланде было сложно. С первого взгляда всё вроде было, как и везде — блядство, разврат, торговля абсолютно всем от детей и наркотиков, до органов чёрного происхождения и даже рабов. А раз так, то какой смысл бежать куда-то? Везде также.

Но отчего-то такие вот анклавы, существовали чуть не по всему югу России и соседних стран, где жили всегда одни женщины.

Почему так? От чего? Я не знал. Но очень хотел узнать!

— Так всё-таки, зачем мы едем к этим сумасшедшим? — не выдержала долгого молчания Кесси, решив разведать мои мотивы. С тех пор, как в нашем доме поселилась душа её бабушки, а сам я пообещал ей новое механическое тело, Кесси прониклась ко мне нешуточным доверием.

Все мои приказы и распоряжения она воспринимала чуть ли не как закон, работала со всей возможной самоотдачей, зачастую не уходя спать, пока работал я, и даже отдых мой была готова обеспечивать со всем рвением, делая мне по ночам массаж стоп, спины и шеи. И даже (о ужас!) начала свои первые попытки в готовке! Судя по всему, беря уроки прямо у своей бабушки…

Серьёзная целеустремлённость для девушки этого времени, что и говорить. Особенно, если учесть, что Кесси перестала грубо и агрессивно себя предлагать, поняв, что я не настолько падок на женское тело, чтобы действовать в этом плане бездумно, словно животное.

Вместо этого, теперь она сменила тактику на лёгкое соблазнение и заботу, удвоив усилия в обучении новым и старым приёмам у своей многоопытной бабушки.

Что ни говори, а «опыт Оливии» плюс «молодость и красота Кесси», теперь работали в весьма жуткой связке! Заставляя меня медленно, но верно проникаться симпатией к этой шумной девице.

Всё-таки мы, мужчины, любим, когда нас ценят и о нас заботятся красивые женщины. И я в этом плане не был исключением. Как бы даже наоборот!..