Анафема: свобода воли. Том 3 (СИ) - Тутынин Антон
От этих видов мне даже на душе потеплело — настолько я соскучился по своей пятой родине.
Вскоре нас завели в один из длинных домов, где обоим пришлось разуться.
— С вами желает побеседовать одна из старейшин. Следуйте за служанкой.
Передав нас на руки полноватой женщине лет пятидесяти, одетой в пёстрый «чут тай», воинственного вида тайки остались у входа в дом. Та поклонилась, поприветствовав нас, и молча повела внутрь помещений, где огромное число цветов и украшений соседствовали с давно знакомыми мне оккультными артефактами.
Были здесь как амулеты «такрут» (ตะกรุด), хранящиеся в герметичных металлических сосудах, так и «пха пратият» (ผ้าประเจียด) — платки с вышитыми на них магическими узорами и мантрами.
Также на пьедесталах, располагавшихся как в комнатах, мимо которых мы проходили, так и прямо в коридорах, стояли куклы-защитники. Вязаные в основном.
Или, как их называли тайцы «хун пхайон» (หุ่นพยนต์). В таких кукол должны были вселяться духи-защитники посредством особого ритуала, и защищать своего хозяина от оружия или повреждений в драке.
— Прямо оккультный музей, ёлки-палки… — пробормотал я на русском, удивляясь такому разнообразию магических поделок.
Но особенно меня зацепил последний экспонат, попавшийся на глаза по дороге. Под стеклянным куполом, на особом месте. Украшенный дорогой тканью, цветами и золотыми украшениями, лежал «золотой ребёнок»!
Ещё одна оккультная поделка древних практиков магии…
Дух ребёнка-выкидыша, чья мумия сперва подготавливалась, после чего покрывалась янтрами на спине и груди, а после лакировалась золотом…
Как по мне жуткая штука. Да и не делали их в моё время уже… насколько я знал.
А сам этот дух применялся для очень разных целей, от насылания болезней и доведения до смерти недругов, до привлечения противоположного пола.
Мерзкая магия.
— Ой, какая странная куколка! — заметила золотого ребёнка и Кесси. И даже порывалась подойти поближе.
— Это не кукла, — одёрнул я девушку, заставив шагнуть вслед за сопровождающей. Мы как раз добрались до нужного нам помещения.
— Не кукла? А что? — влетели её брови вверх.
— Потом расскажу. Тихо!
Нас уже ждали внутри, так что тему продолжать моя секретарша не стала. Кроме двух служанок, стоявших у стены, за столом уже сидела пожилая женщина, одетая в золотую ткань, и Ваан собственной персоной, уже полностью оправившаяся от нанесённых мною травм.
Во всяком случае, ноги под себя она поджимала без каких-либо проблем.
— Ваан, ты уверена, что это он? — холодные глаза старухи просветили меня словно рентгеном, и ей явно не понравилось то, что она видит. Говорила она на южном тайском диалекте, сильно отличавшимся от центрального диалекта быстрым произношением, сокращениями и иным распределением тональностей. Но так как я знал оба диалекта в совершенстве, как два родных языка, понял её без труда.
— Я могу сам говорить за себя, — перешёл я на южный диалект, отчего глаза всех женщин вокруг округлились. Даже служанки в удивлении подняли на меня взгляд, — Саватди́:!
Поприветствовал я старейшую и сделал простой «вай» (приветствие) как равный равному. Сложил ладони на уровне груди, пальцами вверх и параллельно телу. Большими пальцами рук коснулся груди, а голову наклонил так, чтобы кончиком носа коснуться средних пальцев сложенных вместе ладоней.
— Саватди́:, — отзеркалила мне приветствие старуха, также поклонившись как равному. Теперь её взгляд был совсем иным, более заинтересованным и внимательным, — Присаживайтесь, будьте нашими гостями, — перешла старуха на английский, пригласив меня и Кесси к столу.
Разместившись на подушках, разложенных на полу вокруг стола, мы ненадолго замерли в ожидании. И пока я изучал Ваан и одну из старейших анклава, новые служанки начали расставлять традиционные тайские блюда.
Я уже подозревал, что разговор будет занятным.
Глава 4
Ели мы в соответствии со всеми традициями моей родины. Неторопливо, пользуясь ложкой или руками, одновременно разговаривая на отвлечённые темы.
— Делай как я, — шепнул я Кесси в самом начале, чтобы девушка не наделала ошибок по незнанию.
Первой, как обычно, приступила к еде самая старшая за столом — старейшая этого анклава. И уже после приступили к еде все остальные. Рис ели руками, как принято. Остальное ложкой, изредка помогая вилкой. Палочки не использовали вовсе, ибо лапши на этот раз на столе не присутствовало. Ну и конечно, Кесси не сразу поняла, что действовать за столом можно только правой рукой, несколько раз пытаясь что-то взять левой, считавшейся в тайской культуре грязной.
Научил, объяснил.
Во время еды мы неспешно вели обязательные светские беседы, заодно знакомясь друг с другом. Говорили, естественно, на английском языке, чтобы все понимали. В основном, конечно, беседовали я и старшая хозяйка стола, а Ваан и Кесси просто слушали, иногда отвечая на прямые вопросы, или дополняли ответы, касавшиеся и их тоже. Служанки и вовсе покинули нас почти сразу, тактично прикрыв за собой двери.
Старейшую звали Пачари, что означало «бриллиант». Приехала она в Лазбург десять лет назад из южного Таиланда, дабы перенять руководство анклавом у своей предшественницы. Было таких старейших женщин, родом из далёкой страны всего пять. Где каждая отвечала за свою часть быта и культуры анклава.
Пачари, к примеру, ведала бытовыми вопросами, связанными с проживанием, питанием и инфраструктурой.
Очень, стоило отметить, ответственный пост! И власти в её руках было не меньше первой старейшей, что отвечала за внешние связи и переговоры с властями Лазбурга, а также связью с родиной, откуда зачастую анклав получал различную помощь.
Когда же с едой было почти покончено, и все мы перешли к напиткам, разговор наконец-то свернул в деловое русло.
— Нечасто к нам захаживают люди вашей половой принадлежности. Ещё реже бывают такие, что не отвернулись от своей природы. А уж таких, чтобы и язык наш знали и в манерах ориентировались, и вовсе никогда не было!.. Вы словно вымерший вид, внезапно появившийся посреди улицы. Мамонт, или амурский тигр к примеру.
— Почту за комплимент, госпожа Пачари, — скромно улыбнулся я, попивая ягодный кисель, — приятно знать, что есть ещё женщины, помнящие какими должны быть мужчины на самом деле.
— Ум, ответственность и сила, — вот основные добродетели мужчин по моему скромному мнению. Жаль только об этом давно забыли даже у нас на родине… отчего мужчину, соответствующего этим «устаревшим», — выделила она голосом кавычки, — критериям днём с огнём не сыщешь! Ну да ладно, не будем о грустном. Ваан поведала мне о вашем фееричном знакомстве, и признаться, я впечатлена. Поставить на место трёх наших воспитанниц в рукопашном бою дело почти уникальное. Стоило об этом узнать нашей Велламо, и жизнь наших девушек тут же стала куда тяжелее! — рассмеялась женщина, — Поражение группы Ваан она восприняла как своё личное! Отчего теперь со всех три шкуры на тренировках спускает, вымещая на девочках раздражение.
— Беспокойное море… красивое имя. Похоже характер у госпожи Велламо не сахар?
— О, не так всё плохо на самом деле! Я вас обязательно познакомлю позже. Но сейчас всё же хотелось бы понять, зачем вы здесь?
— Как я и обещал Ваан ранее, я хочу разобраться с теми, кто убивает ваших детей. Это для меня дело принципа.
