Комсорг (СИ) - Белов Иннокентий
— Сходи позвони этому Арнольду! Пойдем все-таки к нему на ужин, — внезапно говорит мне Ирочка, переглянувшись с Людой.
Вот как, ну и отлично, что желание провести время в каком-нибудь баре с музыкой у них пропало после недавних грубостей. Мне девушки ничего не рассказывают, но похоже, что подпортили им его основательно.
Поэтому я бегу с радостью вниз, звоню по написанному на бумажке номеру и радую самого Арнольда, что будем у него через пятнадцать минут. Опоздаем на пол часа, это ничего, зато и живут они с матерью недалеко от вокзала.
— Ждем вас, у меня уже все готово! — подтверждает Арнольд приглашение очень радостным тоном и подробно рассказывает мне, как добраться до его квартиры.
Мы сдаем комнату, забираем свои сумки и пакеты и дружно маршируем в обход Старого города по часовой стрелке Длинного Томаса.
Я уже профессионально считаю магазины по сторонам и найдя нужный дом совсем недалеко от прохода к поездам, понимаю про себя, что место проживания у Арнольда с мамой мне стратегически очень подходит по своему расположению. Четырехэтажный серый дом стоит в прямой видимости от вокзала, вокруг довольно много магазинов, так как застройка пусть и дореволюционная, но весьма плотная в этом рабочем районе.
Карабкаемся на самый последний этаж по узкой довольно лестнице, там нас уже встречает сам хозяин с очень старенькой мамой, такой совсем благообразной старушкой. Девчонкам я уже ситуацию объяснил, снова попросил мне и тут помочь, чтобы наверняка обаять мужика и особенно его маму.
Наготовил Арнольд очень солидно, есть на столе несколько жареных и печеных блюд, даже выпивки несколько видов.
Видно, что очень готовился к гостям, девчонки включают свое обаяние на полную, щебечут и с хозяином и с его мамой. Я заскочил в булочную по дороге и успел купить какой-то местный тортик с непереводимым названием.
До него дело так и не дошло, столько печеного мяса и картошки хозяин выставил на стол.
— До поезда у нас два часа, еще вещи из камеры нужно забрать, там возможны всякие неприятности с задержками, поэтому из гостей выходим за полчаса до отправления, — прикидываю я время.
Мама Арнольда, Елизавета Максимовна, живет одна в маленькой двушечке с отдельными комнатками под самой крышей и раньше работала учительницей русского языка в эстонской школе неподалеку.
— Сын редко приезжает, все дела у него, приходится соседок просить из магазина что-то принести. Самой мне уже трудно спускаться и подниматься, — слышу я ее рассказ Людмиле и подталкиваю подругу, чтобы уступила мне место.
Как говорится, с этого места поподробнее пожалуйста.
Пока Арнольд очаровывает девчонок, я разговариваю с его мамой. Узнаю все, что мне необходимо. И про одинокого сына в Ленинграде, у которого давно никого нет, а есть только работа в институте. Про то, как трудно жить одной, когда выйти на улицу целый подвиг, а зимой так вообще почти невозможно. Пенсия небольшая, но ей хватает вполне, только с соседями все непросто. Есть одна подруга на первом этаже, вот она ей помогает иногда с продуктами.
Ну, что сказать, вообще мой верный вариант, беспомощная старушка, которой одиноко, трудно и еще много чего не ладно по жизни. Сын вот приехал на несколько дней, а так все одна сидит дома у черно-белого телевизора, пока он в Ленинграде науку двигает.
Почему здесь не двигает? А нет здесь такого направления и из-за национальности не коренной немного, но конкретно так зажимают, так что только Ленинград ему по работе подходит.
— Вот, а я через неделю снова к вам приеду. Я тут постоянно хожу по магазинам, могу вам все купить на неделю спокойно, — забрасываю я такое предложение.
Старушка не понимает пока смысла моей доброты, однако я сильно не афиширую пока этот наш разговор.
Товарищ Арнольд занят девчонками и в нашу сторону не смотрит, поэтому я пока не буду ничего Елизавете Максимовне предлагать конкретно. Она поделится с сыном моим предложением насчет хранения кое-каких вещей, ее сын сразу заподозрит что-то неладное, поймет, что так просто школьники каждую неделю в Таллин из Питера не катаются.
И чтобы еще иметь время свободное и лишние деньги помогать старушке.
Наверняка, как советский человек и научный работник — к спекулянтам относится без особой любви и сразу запретит маме получать мою помощь, да еще предоставлять свою квартиру для хранения всего спекулянтского товара.
Поэтому мне сейчас главное, чтобы старушка меня узнала сначала через неделю, а уже потом я ее смогу уговорить мне помочь. Арнольд в этой схеме явно лишний элемент, только ненужное сопротивление в моей микросхеме усилит, поэтому ему пока знать ничего не нужно.
А когда приедет на Восьмое Марта, уже будет просто поставлен перед фактом, что мы с его мамой лучшие друзья и я ей очень помогаю по жизни. Замещаю его самого, раз он такой черствый сын и ему всегда некогда.
Ей самой ничего абсолютно не грозит за то, что у нее какой-то подросток оставляет честно купленные в магазинах продукты и вещи. Причем вместе с имеющимися чеками, их то наберется вскоре очень много.
А мне такое стратегическое положение конспиративной квартиры около вокзала поможет работать с новой энергией и прибылью. Ну, в любом случае без особых проблем с закупками и хранением товара.
Тем более, даже если меня где-то и прихватят, никто место моего основного базирования не узнает. И не сможет что-то конфисковать, как бы им не хотелось. Сам-то я хрен кому что расскажу.
Глава 4
Я успел все блюда от шеф-повара Арнольда попробовать не по одному разу, расту ведь постоянно, строительный материал необходим моему юному организму и начал потом поднимать уже здорово осоловевших девчонок.
— Поезд ждать не будет! Пора двигать на вокзал! У нас скоро выезд и завтра рабочий день с самого утра.
Необходимо самому позаботиться насчет камеры хранения и иметь какой-то запас времени на разборки с товарищами милицейскими. Хотя идти нам от дома до поезда всего пять минут спокойным шагом. Ну, крайне удобная для меня локация. Елизавету Максимовну я как смог порадовал своим вниманием и хорошенько обо всем расспросил из ее жизни, старушка даже устала мне рассказывать свою ничем особо не примечательную историю.
Приехала сюда по назначению после войны, тут же вышла замуж за простого парня-строителя, сын родился очень поздно, самой ей сейчас семьдесят лет, сыну сорок лет. Все это я внимательно выслушал и запомнил.
Очень счастливый и вдохновленный женским обществом Арнольд, конечно, пошел нас провожать. Ну, меня не особенно, а вот Людмила смогла его обаять как следует, да и Ира тоже не отстает, все явства прекрасные нахваливает и в глаза призывно смотрит.
Настоящие они у меня Мата Хари.
Вот и отлично, мне как раз не стоит у камеры хранения светиться, а им есть теперь кому помочь. Поэтому послал забирать мою сумку и пакеты самих девчонок, написав Ире на бумажке, какая именно камера и какой там код, пока Арнольд что-то взахлеб рассказывает Людмиле.
— А мне там появляться нежелательно, — шепчу я на ухо своей взрослой подруге.
— Высмотрел меня здесь один мент, блондинистый такой. Там у меня в сумке немного кондитерки и все десять комплектов женской одежды и еще ваши пакеты. Как раз для вас очень подходит подходит такой багаж.
Ну, для двоих молодых женщин и одного мужика не так много багажа получается, потому что большая сумка с парой пакетов совсем не так палевно выглядит для них, как для одинокого подростка в моем лице точно. Именно огромная черная сумка смотрится довольно так вызывающе и привлекает ненужное ко мне внимание, придется от нее избавиться очень быстро.
Мы зашли к поезду с конца платформы от дома Арнольда, наш третий вагон находится довольно далеко от главного зала ожидания на вокзале и, тем более, от автоматических камер хранения. Девчонок я отправил в камеры, сам закинул наши вещи в купе, попросил присмотреть за ними взрослую соседку и тут же отправился за своими подругами следом.
