Сергей Чекоданов - Летний шторм
В палатке уже собрались почти все, кто имел на это право. Дожидались только Пашки, да командира пятого отделения сапeров старшего сержанта Никифорова. Наконец пришeл и он.
- Ну вот что, бойцы. - Начал разбор задания капитан. - Задача у нас на этот раз двойная. Одна явная, для поляков и взводов усиления, и вторая тайная, для нас.
Командиры отделений склонились над картой, которую капитан расстелил посредине круга совещания.
- Нашей основной задачей является захват моста через Нарев. - Капитан показал положение моста на карте.
- А не лучше ли его втихую ножами взять? - Вмешался в командирский монолог старший сержант Левашов.
- Мы и возьмeм его ножами! - Усмехнулся капитан.
- А зачем тогда весь этот балаган? - Левашов кивнул в направлении расположения частей усиления.
- Так мост не только захватить требуется, но и удерживать, пока наши части не подойдут. - Просветил его лейтенант Кирин.
- Для этого достаточно и наших бойцов. - Отозвался Левашов. - Поляки нам зачем?
- Информационное прикрытие? - Вмешался Павел.
- Правильно, Чеканов. - Капитан бросил на старшину одобряющий взгляд. - Поляки должны сообщить немцам, что мы интересуемся совсем другими объектами. А именно, аэродромами расположенными неподалeку.
- Поверят ли? - Засомневался лейтенант Кирин.
- Поверят! - Ответил капитан. - Поверят, потому что налeт на аэродромы действительно будет, силами поляков. Ну, и мы поучаствуем.
Капитан опять глянул на Пашку.
- Помогут союзникам наши главные специалисты по аэродромам. Чеканов и Левашов.
Старшина и старший сержант переглянулись. Этого следовало ожидать.
- Выдвигаетесь с поляками к ближайшему аэродрому. Пошумите там в меру возможностей. - Продолжал капитан. - Штурмовать не надо! Пусть поляки сами штурмуют. А вы мне нужны к ночи в целости и сохранности. Нам ещe мост брать и оборонять до подхода сороковой танковой бригады.
- А мост будем оборонять только мы, или поляки тоже должны? - Вмешался в разговор старший сержант Никифоров.
- У моста будем только мы. А поляки будут кусать немцев за задницу. - Ответил ему капитан. - Поэтому минирование производишь по обычной схеме.
Никифоров кивнул, уяснив своe задание на ближайшее время.
Капитан продолжил постановку задачи, обращаясь в основном к командирам первого и третьего отделения, состоящим из бойцов, основной задачей которых было штурмовать позиции противника в открытом бою, и тихо уничтожать его при скрытом взламывании обороны.
Пашка прикидывал возможности своей новой винтовки, думал не взять ли на сегодняшнее задание первую "Гюрзу", которую ему оставили по просьбе командира. Получалось, что, всe-таки, нужно брать новую винтовку. Раз, в близкий бой им не ввязываться, значит нужно проверить возможности нового калибра.
Вскоре командир переключился на их группу, разъяснил, что именно им предстояло сделать в течение светлого времени суток. Павел старательно запоминал указания. Капитан обладал громадным боевым опытом, и все его слова стоило осмысливать и применять на практике.
Минут через двадцать совещание закончилось. Командиры отделений отправились инструктировать своих бойцов и готовиться к предстоящим операциям.
Ситуация напоминала уже изрядно подзабытые события мая этого года. Опять аэродром, опять жужжащие над головой самолeты люфтваффе. Вот только охрана аэродрома сейчас старательно вглядывалась в окрестности, да хваталась за оружие по малейшему поводу. Осторожности и уважению к своему противнику немецких солдат научили. Тех, конечно, кто остался жив к этому времени.
Близко подобраться к взлeтной полосе не представлялось возможным. Многочисленные посты и секреты контролировали окрестности, по крайней мере, на километр. Солдаты старательно несли службу, помня о том, что нерадивые и ленивые часовые очень скоро оказываются на Восточном фронте в составе штурмовых батальонов, появившихся ещe два месяца назад с личного благословления фюрера. Вождь решил, что каждый настоящий немец должен побывать с составе штурмовых групп, в которых довелось проявить свою доблесть ефрейтору Адольфу Шикльгруберу во время Великой войны начала века.
"Солдатские радио" рассказывало, что две недели назад на Сандомирском плацдарме схлестнулись во встречной атаке солдаты немецкого штурмового батальона и бойцы штрафной роты одной из дивизий Центрального фронта. В скоротечной стычке выпустили все патроны и, вскоре, перешли в рукопашную схватку штыками, прикладами, десантными ножами, сапeрными лопатками, да и просто кулаками и зубами. Под многоэтажные маты и крики боли сошлись вплотную, выясняя кто из противников злее и упорнее. Минут десять страшное месиво человеческих тел колебалось из стороны в сторону, пока немецкие штрафники не сломались и не побежали. Обозлeнные потерями мужики штрафной роты преследовали противника до самых его траншей, ворвались туда и устроили страшную резню, отводя душу и мстя за потерянных товарищей. Говорят, что в плен взяли только два десятка человек, у которых хватило сообразительности найти подходящее укрытие и просидеть окончание боя в нeм. То же самое "солдатское радио" утверждало, что ужаснувшиеся своей жестокости мужики упоили уцелевших солдат Вермахта вусмерть, и даже дали утром опохмелиться.
Пашка невольно усмехнулся, вспомнив очередную шутку капитана, о "самом миролюбивом русском народе - восемьсот лет в боях и походах".
- Русский мужик - прирождeнный воин! - Внушал им капитан на очередной постановке задачи. - Ваша задача научить его проявлять свои бойцовские качества! И тогда с ним никакой враг не справится.
Старшина посмотрел по сторонам, оценивая готовность подчинeнных ему польских бойцов. Увиденное большого оптимизма не внушало. Боевого опыта польские жолнежи почти не имели. Только часть из них показывала умение маскироваться, выдвигаясь к расположению немецких постов. Радовало хотя бы то, что у польских командиров хватило ума отправить вперeд именно этих бойцов, оставив позади восторженных идиотов, которым война всe ещe представляется героической сказкой. Впрочем подойти вплотную и эти, самые лучшие, солдаты Армии Людовой не смогут. Слишком велика разница в боевой подготовке между немецкими солдатами и добровольцами польских коммунистических отрядов.
Пашка глянул на Андрея, тот мгновенно начал перечислять намеченные ориентиры и расстояния до них. За эти три с лишним месяца войны их снайперская пара окончательно стала единым целым, понимая друг друга с полуслова и полувзгляда. Павел провeл прицелом по аэродрому, оценивая расположение мишеней. К сожалению, не было его излюбленных целей в виде бочек с горючим и авиационных бомб. Наученные горьким опытом, немцы старательно прятали столь страшные цели под землю, выкапывая для них длинные траншеи вдоль кромки взлeтного поля. Так, что придeтся польским бойцам прорываться к этим хранилищам с горючим и бомбами, пытаясь забросать их гранатами и бутылками с зажигательной смесью. Кому-нибудь да повезeт!
Вопросительно глянул на русского старшину польский поручик. Пашка кинул взгляд на часы - половина двенадцатого. Капитан приказал начинать операцию не раньше полудня, прикидывая только ему известную последовательность намеченных командованием действий.
Павел перевернулся на спину, закрыл глаза и размеренно задышал, выравнивая дыхание и готовясь к открытию огня.
Поляк внимательно следил за русским снайпером, запоминая все его действия. После окончания операции ему предстоял обстоятельный доклад командованию бригады обо всех действиях союзника. Подполковник хотел понять, почему польская армия проиграла войну, а русские еe выигрывают!
Прошло десять минут неторопливой "медитации", как называл это состояние капитан, любивший применять только ему понятные слова. Пашка перевернулся, придвинул к себе винтовку, приникнул к прицелу. Напрягся польский командир, ожидая команды от своего русского союзника. То, что командовал ими всего лишь старшина, польского офицера уже не возмущало. Пришлось уяснить, что звания советского Осназа значат намного больше официальных знаков различия русской и польской армии.
Павел с Андреем оценивали ситуацию на аэродроме Люфтваффе. Немцы, хоть и старались придерживаться новых, принятых после майского разгрома, правил несения караульной службы, но всe же допускали некоторые вольности, полагаясь на то, что находятся в союзной стране. По крайней мере, так говорил доктор Геббельс в очередной программной речи, которые он произносил всe чаще и чаще. Причeм, в каждом следующем докладе неуклонно увеличивалось число польских сторонников Германии и уменьшалось количество мерзавцев, перешедших на службу к большевикам.
Впрочем, это утверждение больше помогало советским войскам и их союзникам из коммунистической Армии Людовой, чем польским сторонникам немецкого Вермахта, а тем более отрядам Армии Крайовой, полевые командиры которой, в большинстве своeм, так и не смогли определиться со своим отношением к германской оккупации территории бывшего Польского государства.
