Следующая станция – Луна (СИ) - "Генрих"

— Нанесёшь им, — бурчит бригадир эвакогруппы, — это ж десантура.

— Десантура, да. Но не забывайте, что это вчерашние школьники, поколение ваших детей или младших братьев. При этом сделали вас, как детсадовцев.

Потоптаться на самолюбии — один из способов мотивации. Мужчины, средний возраст которых действительно приближается к сорока годам, переглядываются. Оправдания можно поискать. Рота десантников атаковала так, что видео сгодится, как учебный фильм. Рассыпаются в цепь, приближаются на убойную дистанцию перебежками. Затем половина, каждый второй, прикрывает огнём вторую половину, которая совершает бросок вперёд, двигаясь зигзагами. Затем они меняются. Оборонительная линия держится под постоянным огнём, а стреляют солдаты быстро и точно.

Оправдания можно найти, но результат они не отменят и даже не обесценят. Военным тоже полезно сравнить свои умения с нулевыми и увидеть, как много они умеют.

— Твои ребята молодцы! — обращаюсь к Тиму пафосно. — Свято выполняют завет великого Ленина: «учиться военному делу настоящим образом».

Тим опять фыркает, но вижу, ему приятно.

— Сейчас мы повторим, но сначала научу своих основам тактики. В сторонке, чтобы вы не слышали.

Отходим. Но меня сразу заваливают претензиями. Момент близости к высокому начальству народ использует с детским нахальством. Из общего гомона отфильтровываю резонные доводы. Но сначала преамбула, не все поняли смысл нововведений.

— Слышали такое выражение под авторством Ленина: «только та революция чего-то стоит, которая умеет защищаться»? — за дословность не ручаюсь, возможно, сеть наврала, сам Ленина никогда не штудировал.

Те, кто постарше, сильно старше, кивают.

— Это относится не только к революциям. К государствам тоже. Почитайте историю, придёте к такому же выводу. Только те государства выжили, которые могли успешно защищаться. То же самое относится к корпорациям и даже к обычным людям. Отдельно взятого гражданина, конечно, закон защищает, но в любом случае он обязан сам шевелиться.

Пережидаю стихающий гул. В воздухе разносится на все лады одно: начальник, ты это к чему?

— Посмотрите на любой богатый особняк. Неужели никогда не замечали там высоких прочных заборов, сторожевых собак, а то и вооружённой охраны? Активы Агентства уже на данный момент, если их капитализировать, составят сотни миллиардов условных долларов. Неужто вы думаете, что никто в мире не мечтает их прибрать своими липкими загребучими ручонками? Я вас заверяю, таких и в России полно. Так что нам надо думать о защите уже сейчас. Агентство добилось успеха благодаря вашему упорному и самоотверженному труду. Но если вы неспособны защитить наши достижения, но вы и права на них не имеете.

Народ примолкает. Так что с преамбулой можно заканчивать. Самая существенная для меня претензия в том, что я их отрываю от семей, от детей, которыми надо заниматься.

— Насчёт того, что вы жертвуете своими выходными, которые надо посвящать детям и жёнам. Всё правильно. Но вы ведь тратите своё время не на пьянки и гулянки! Дети, особенно мальчики, вас прекрасно поймут и станут уважать сильнее, когда скажете им, что папа уходит на военные учения. Тех, кто постарше, лет с двенадцати, можете брать с собой. И мальчиков, и девочек. Устроим им параллельно стрельбище. Жён тоже можете брать.

Придумываю на ходу, вот такой я молодец. Убью одним выстрелом целую кучу зайцев. Не только мужчин обучу, но их семьи тоже приохочу. Дети увидят отцов вооружёнными — пусть карабины и пейнтбольные, однако на вид внушительные — и проникнутся. Опять-таки, выйдет так, что от семей я их не отрываю. Выкладываю ещё мелкий козырь:

— Ладно. Отличившимся по итогам три дня к отпуску, — одно из стандартных поощрений. — А теперь нам надо выработать тактику боя…

Через полчаса повторяем. На этот раз десантники опять раздавили оборону ополченцев, но потери «убитыми» и «ранеными» дотянулись до четверти личного состава.

— Бля! — коротко выражается Ерохин и уже не фыркает.

— Нормально. Всё равно твои молодцы. По старым военным нормам потери наступающих должны быть четыре к одному. А у тебя наоборот, один к четырём. И то, если раненых считать.

Ополченцы не могут мгновенно научиться стрелять, зато могут правильно действовать. После каждого выстрела тут же менять позицию. Но намного сильнее сказалось другое: они разбились на тройки, каждая из которых выбирала одну цель. Атакующий солдат при падении тут перемещается метра на полтора в сторону, но в обе стороны примерно в то место уже летела пейнтбольная пуля.

Ерохин в ответ тоже что-то придумает, его сильно заело. Вот так и будем соревноваться. И кое-что предвижу. Когда моё ополчение перещёлкает новобранцев, ещё неопытных, он с удовольствием макнёт их головой в грязную лужу, приговаривая, что их побрили тупые штатские.

По окончании Тим приглашает ополченцев к себе. Вместительная баня есть только у него. Еду домой, пива в таком количестве не пью. Совсем не пью.

11 октября, вторник, время мск 03:40.

Лунная орбита, патрульный «Нетопырь».

Ещё одна микрокоррекция, а вернее, двойная. Приближение к объекту заняло восемь часов, львиная доля этих часов ушла на ожидание самого оптимального момента. Выбор самого удобного момента для нападения — главное умение любого хищника. Этап подхода на убойную дистанцию начался сразу после опознания объекта.

Отличие «Нетопыря» от зубастых и когтистых зверей Земли в том, что он подкрадывается спереди. Особенности охоты в космосе.

Анализируется результат последних манёвров, вносятся нужные поправки. Для этого ненужно нажимать кнопки, манипулировать джойстиком, крутить штурвал. Глупости! Глупости и непозволительная растрата времени, когда даже лишняя микросекунда между командой и её исполнением может привести к неудаче или даже гибели.

Поэтому нечеловечески красивая девушка-пилот сидит неподвижно в удобном кресле перед визором. Руки на подлокотниках, к каждому браслету подключен кабель. Правый соединяет с бортовым вычислителем, левый — управляющий всеми системами корабля.

Ещё один парный манёвр. Нужна не только парность, намного важнее разница во времени между ними. Ника оценивает расстояние до объекта: дистанция уже в зоне уверенного поражения, не более двадцати метров. По кабелю с предельной для здешней Вселенной скоростью несутся управляющие импульсы, так же быстро в обратном направлении — отклик. «Нетопырь» поводит «жалом», прицеливаясь. Выстрел!

Быстро для человеческого глаза, но вполне заметно для Ники, ракетка устремляется к объекту и вонзается в него. На конце снаряда устройство, похожее на пиратскую кошку. Розочка из шести лепестков раскрывается за пробитой стенкой, надёжно фиксируя тело ракеты.

Ника улавливает легчайший поворот объекта влево, точно в центр тяжести попадание не получилось. Следующая ракетка летит правее от первой, поворот спутника почти останавливается.

После ещё одного импульса ракетки начинают свою убийственную работу. Из узких сопел выбрасываются острые огненные копья. Объект будто получает мощный встречный пинок, его отбрасывает прочь от «Нетопыря».

Ника скрупулёзно отслеживает динамику новой фатальной траектории LRO. Масса объекта известна — чуть менее двух тонн. Рассчитать воздействие жалящих ракет тоже не проблема. Двух более чем достаточно, чтобы перевести объект с круговой орбиты на вытянутую эллиптическую, периселий которой пересекается с лунной поверхностью.

«Нетопырь» наблюдает сверху, провожая LRO в финальный полёт. Разбивается он раньше расчётного времени, угодив в горный массив. Снимите шляпу! Прочтите молитву! Бросьте горсть земли (или лунного грунта) на могилу доблестного космического пилигрима, больше двух десятилетий несшего орбитальную вахту во славу НАСА и великой Америки!

Ника саботирует выполнение священного ритуала, но выводит на экран фигуру ковбоя, скорбно снимающего и прижимающего к груди свою стильную шляпу.