Новый Маляренко - Часть 1
Иван плюнул и сменил гнев на милость, повелев выдать всем четверым обмундирование и ботинки. Долгожданную новость бедолаги встретили радостным рёвом, а их командир довольно потёр руки – ЕГО парни не подвели, что было лишним плюсиком в глазах шефа.
Наверху, в доме, раздался счастливый детский визг и топот. Там явно играли в догонялки.
– Ой, малышня… – Маляренко с трудом продрал глаза. Стояло свежее прохладное осеннее утро. С чистым голубым небом и холодным ветром с моря. Иван зевнул, поёжился и побежал в дом.
Две маленькие дальние спаленки бельэтажа занимали теперь два 'племянника' – десятилетние Женька и Пашка, и две 'племянницы' – первоклашки Надя и Тома. Этих детей Иван не мог отдать никому.
'Они будут жить в моей семье. В моём доме.'
Семь старших девочек, в возрасте от тринадцати до пятнадцати лет, с прошлой недели занимали здоровенный каменный флигель, спешно пристроенный сбоку к дому Ивана. Отчего сам дом, с учётом веранды и крыльца, превратился в настоящую махину тридцати шагов в длину и пятнадцати в ширину. Позади усадьбы, подальше от моря, стояли большие четырёхкомнатные дома Семёныча и Олега и два домика поменьше, в которых жил Саша с Таней и Борис с бывшей учительницей Светланой. Другая учительница, Лера, обосновалась на хуторе, помогая Насте нянчиться с детьми и помогая по хозяйству.
Иван одно время надеялся, что Агрономыч проявит к ней интерес, но тот, печально улыбнувшись, сообщил, что он де 'человек уже очень немолодой и вполне может обойтись и без женщины. Тем более – такой молодой и красивой'. Лера, на вкус Вани, была далеко не красавица, но тридцать пять лет разницы – это тридцать пять лет разницы.
Вспомнив об этом, шеф досадливо крякнул. С этой невестой пора было что-то решать, потому что в гости на хутор зачастили все неженатые мужики Бахчисарая. Это могло добром не кончиться, да и Юрка сильно нервничал, принимая в своём доме малознакомых людей.
'Сегодня съезжу, поговорю с ней. Хорошо бы сюда какого-нибудь работника переманить…'
У входной двери по хозяйству ковырялся Франц. Инженер наконец поднялся на ноги и теперь постепенно восстанавливался, занимаясь всеми мелкими работами в усадьбе.
'О! Чем не жених! Блин. Я теперь и об этом должен думать? Кого с кем женихать. Свах какой-то. Тьфу ты!'
Пожелав ему доброго утра, Иван перешагнул через порог.
– Honey! I'm home!
– Дядя Ваня!
Счастливый визг нёсся, казалось, отовсюду.
'Я дома'
Глава 9.
В которой выясняется, что море вовсе не так безобидно, как кажется на первый взгляд.
'Друг, оставь покурить,
А в ответ – тишина…'
В.С.Высоцкий
Плотно позавтракав, Иван полностью и окончательно пришёл в себя. Правда супруга ехидно ухмылялась, но Маляренко постарался проигнорировать эти взгляды.
– Поеду, к Юре съезжу. С этими гавриками пообщаться нужно. Гнать их пора. Загостились уже.
– Да куда ж ты их? – Маша встревожено присела напротив. – Зима на носу, а там детки.
– Мать! Вот только ты мне ещё мозги… – Иван поперхнулся и гораздо спокойнее продолжил. – У них своя голова на плечах. И это их дети.
– С Лерой поговори. – Вид у Маши снова был деловой, словно они вдвоём были на планёрке.
'Почему 'словно'? Это так и есть'
Маляренко улыбнулся жене, поднялся и вышел.
В Юрьево Ваню ждал целый ворох хороших новостей.
Во-первых, поправился, захворавший было Ванечка. Сильно помогли в этом деле лекарства с самолёта и знания Анны.
'С меня причитается!'
Во-вторых, жёны 'отказников', видя, что ничего ужасного вокруг не происходит, допилили мужей и те, сильно смущаясь, сообщили, что хотели бы остаться. Маляренко не стал прыгать и кричать 'ура'. Даже мысленно. Посмотрев долгим взглядом в глаза Валентину, он лишь кивнул.
– Живёте здесь. Работаете на Юрия. Весной поговорим.
И, в-третьих, его сильно удивила Лера.
Ещё на подходе к роще, на опушке, Иван заметил стреноженных пасущихся осликов, незнакомую 'бричку' на автомобильных колёсах и сидящего на ней пожилого человека. Человек приподнялся и вежливо поздоровался, сообщив, что в гости к господину Кузнецову прибыл по важным вопросам господин Гуссейнов.
'Толик, блин, женишок… ну-ну!'
Оказалось, что пользуясь наличием транспорта Толик навещает учительницу уже в четвёртый раз, заодно решив обговорить с хуторянином кое-какие деловые вопросы.
– Добрый день, шеф! – По-русски азербайджанец говорил очень чисто, без малейшего акцента. Дальше чернявый крепыш показал, что он настоящий мужчина и очень конкретный человек. Сначала прилюдно, очень красиво, в стихах, предложил покрасневшей Валерии Владимировне руку и сердце, заявив, что он будет самым лучшим, самым верным и так далее. Минут на двадцать. Иван аж заслушался.
'Опасный человек. К Маше его и близко подпускать нельзя!'
Женщина замерла не в силах сказать ни да, ни нет. Всё было так стремительно…
Толик громко прокашлялся.
Дверь отворилась и в Юркин коттедж протиснулся тот самый дед с гигантской охапкой цветов.
Ваня восхитился.
'Во даёт! Где же он их взял?'
Валерия Владимировна недоверчиво наклонила голову к плечу, сжала губы и быстро кивнула.
– Да.
Толик не пил вообще, а Юра и Иван больше не могли, так что помолвку отметили травяным чайком и жареной картошкой. Женщины ушли мыть посуду, а мужчины остались в Ермаковском 'офисе'. Лом-Али начал издалека. Со здоровья своих драгоценных ослов. Оказывается, в горах им плохо. Болеют они. И трава там совсем плохая. И ходить по горам животным тяжело. Опасно.
– Никакого сравнения с такой степью! – Азербайджанец даже подпустил акцент и добавил грузинское 'вах!'
А в степи он, Лом-Али Гуссейнов сможет развести такой табун скакунов, что…
'Во даёт!'
Внезапно Толик стал серьёзным.
– Не хочу я туда Леру вести. Много людей там завистливых и недобрых. От одиночества недобрых. Да и хибара моя там… А… Шалаш большой.
Мужчина печально махнул рукой.
– Примешь?
– Приму. Договорись с Юрой. Он покажет тебе, где загоны ставить.
Юрка молча кивнул, а Иван пожал руку Толику и попылил домой.
'А-фи-геть!'
– Сашка! Готовь лодку!
– Шеф, а вдруг штром. Зима то – на носу уже.
– Успеем Сашка, надо движок с автобуса до зимы забрать. Обязательно надо.
На этот итальянский нетурбированный дизелёк у Маляренко были огромные планы. Нынче у него 'завёлся' настоящий немецкий инженер, который скорбно покопавшись в разбомбленных останках мотора 'Газели', пожаловался на то, что у них нет дизеля. У Вани щёлкнуло.
'Да будет свет!'
Иван окинул взглядом горизонт. Море хоть и было уже холодным и дул пронизывающий ветер, но небо было чистым, а волны – совсем небольшими.
– Надо успеть. Возьмём людей побольше, чтобы быстрее управиться. Готовь лодку. Завтра поутру – выходим.
Настроение после посещения хутора было отличным. Маляренко вдохнул полную грудь солёного ветра и, задыхаясь от нахлынувшего восторга, заорал, лупя себя кулаками в грудь.
– А-а-а-а!
'Беда' отчалила с первыми лучами солнца. Вместе с Иваном шли Сашка и Таня, Франц и двое ребят Олега. Море было всё-таки не летнее. Глубина уже не сияла лазурью, а мрачно темнела мутной синевой. Резкий ветер, хоть и не поднял пока высокую волну, иногда срывал шипящую пену с макушек волн. Иван поёжился.
'Как-бы всё это не оказалось авантюрой'
На весёлые барашки ленивых летних волн это походило мало. Порыв ветра пахнул холодом и ледяными брызгами.
– Ух ты! Шеф, вы это почувствовали? Хорошо, что небо чистое.
Сашка весело скалился, стоя за штурвалом. Абсолютно сухопутный человек влюбился в море, с восторгом ожидая каждый выход в море.
– Ходу, Сашок. Ходу!
Лодка получила удар в левый борт, вздрогнула и прибавила ходу. В спину подул сильный и ровный ветер. Иван прикинул его силу и решил рискнуть – поднять парус.
Парус был самым простым – прямоугольным и всего в пятнадцать квадратных метров. Осторожно подняв это своенравное устройство, яхтсмены-любители сразу ощутили резко возросшую скорость. Лодка немного накренилась и шустро рванула на север.
Иван вспомнил, как он ехал ночью по трассе Алма-Ата – Усть-Каменогорск за рулём служебной машинки. Узкая двухполосная дорога петляла среди холмов, а навстречу, светя дальним светом, неслись гигантские фуры. Это была одна гигантская 'русская рулетка', вызвавшая чувство бесшабашности, заставлявшая всё сильнее вжимать газ в пол.
'Ладно! Была – не была!'
– На ночь останавливаться не будем.
Сашка задумчиво посмотрел на капитана. От былого веселья не осталось и следа, но и море, похоже, успокоилось. Ветер стих и перестал швырять ледяные брызги на промокших людей.
– Да, шеф.
До автобуса добежали всего за два дня. Из него давно уже были выдраны стёкла, которые теперь красовались в доме Ивана, сняты кресла, фары, лампы внутреннего освещения и смотана вся проводка.
