Алексей Шепелёв - Грани судьбы
Добить нечку для Бабагнидо было дело нескольких мгновений: надо было всего лишь прыгнуть её на спину, ломая хрупкий хребет. Но этих-то мгновений у воина не было: на берег канала выбрался высокий мятежник с обожженным лицом и кинжалом в руке. Тот самый, что неизвестным колдовством уничтожил почти всех отцов инквизиторов. Унгандец всеми фибрами души почувствовал, что именно от исхода его поединка с этим верзилой и зависит исход боя. Нечку и отцы-инквизиторы добить могут: сам Великий на ногах, да и отец Кинцл пришел в себя, хороший воин. А вот этому подпалённому, по всему выходит, равных здесь нет. Кроме него, телохранителя самого наместника Толы.
Истинный Облик Балис принимать не захотел. Конечно, силы в мохнатом обличье прибывает, наверное, впятеро, но только движения становятся медленнее. А с этим чернокожим парнем, как видно, скорость предпочтительнее силы. Лучше уж по простому, как учили на занятиях по рукопашному бою. Вдох, выдох, поехали…
В общий зал деревенского трактира, где рубились вье Лент с увечным, но на редкость умелым нечкой, с заднего двора вошел вовсе не тот человек, которого бы хотел видеть предводитель наёмников: бородатый мятежник. Уго отступил, пытаясь взять паузу, противник охотно принял молчаливое предложение передохнуть.
— Кого смог — в живых оставил, — в пространство бросил Бараса.
— Зачтётся, — тяжело дыша кивнул наёмник и утёр рукавом потный лоб. Повернулся к Йеми, при этом не теряя из виду Наромарта. — И твоё — тоже.
— Мы с тобой и твоим людьми не ссорились, — угрюмо заметил воин.
Наёмник кивнул:
— Ничего личного. Это всего лишь работа. Хотя ваши остроухие и чешуйчатые дружки мне не по душе.
— И всё же ты мог бы позволить нам уйти. Ты остался один, со всеми тебе не справиться.
— Со всеми — не справиться, — снова кивнул Уго, — а вот кое-кого отправить к Аэлису я вполне способен. Работодатели мои живы?
Йеми бросил короткий взгляд в высаженное окно. Увы, двое инквизиторов были ещё на ногах: Сучапарек рубился с едва успевшей встать на ноги Льют, а ещё один здоровяк схватился с выбравшимся из канала Шипучкой.
— Двое живы, — нехотя признался кагманец.
— Тогда — продолжим. Можете нападать все трое.
— Драться буду я, — не допускающим возражения тоном объявил Бараса и тут же ринулся на вье Лента.
Теокл молился. За Льют, сражавшуюся против самого Верховного Инквизитора Толы. За незнакомого ящера, выбравшегося из канала как раз тогда, когда нужда в нём оказалась больше всего — он отвлёк на себя внимание второго оставшегося в живых инквизитора: высокого крупного человека, то ли рано облысевшего, то ли просто с выбритым наголо черепом. За таинственного лемура, которому сейчас противостоял вёрткий аргандец. Откуда среди инквизиторов оказался воин из дальних земель, священник не мог себе даже представить. Но дрался он на редкость умело, Балису приходилось тяжело… За отползшего в сторону маленького Сергея Теокл тоже молился. Судьбы всех сейчас висели на волоске, каждый сейчас нуждался в помощи благого бога.
Чистоплюйства Уго вье Лент не одобрял. Тот, кто слишком подчёркивает свою порядочность, как правило оказывается либо дураком, либо лжецом. Нынешние противники, несомненно, относились к разряду первых. Навалиться бы им на него вместе — шансов на победу было бы у них побольше. Ладно, тот парень, что у окна нервно тискал в руках арбалет, похоже, тот ещё вояка. Только и умеет, что глушить беспомощных. Тоже, конечно, умение полезное, но одним таким воину не прожить, разве что ворюге какому-нибудь. Но вот нечке-то помочь своему союзнику что мешало? Нет, отошел в сторону. Ну, пусть сам пеняет на свою дурость.
Бой Барасы с вье Лентом получился скоротечным. Противники обменялись несколькими не достигшими цели ударами, а потом наёмник с силой попал рукояткой меча по челюсти врага. Воин на мгновение оцепенел от боли, этого вполне хватило, чтобы Уго дважды с силой приложил его лицом о тиковую столешницу. Напоследок наёмник с силой ударил жертву в основание черепа, тоже рукояткой. Бесчувственный Бараса мешком осел на пол.
Льют Лунная Тень понимала, что погибает. Точнее, уже один раз погибла: выпад Сучапарека был умел и точен, клинок должен был пронзить грудь, но спасла эльфийская кольчуга, выдержала удар. Верховный Инквизитор — человек умный и боец опытный, наверняка понял, что к чему. Теперь он не стремился наносить удары в корпус, атаковал ноги или голову. Она отбивалась, даже переходила в контратаки, но внутри разливалась какая-то пустота. Эльфийка двигалась механически, словно голем или оживлённая статуя, сознание от происходящего кто-то словно отгородил толстым прозрачным барьером, через который никак не удавалось пробиться. А меч Сучапарека сверкал всё ближе и ближе…
— Сочлись, — негромко констатировал вье Лент, снова утирая рукой потный лоб. Наёмник здорово устал: старость — не радость. А с нечкой так быстро не справиться.
Хороший клинок дал Шипучке Балис. Крепкий. Сауриал раз за разом парировал атаки инквизитора, не опасаясь, что тесак не выдержит ударов меча. Прочный металл, умелый кузнец. Защищаться было несложно. А вот с атакой дело обстояло хуже: клинок врага был длиннее, ему ничего не стоило в любой момент обезопасить себя, отступив назад и вытянув руку с мечом. Один раз сауриал даже напоролся, к счастью, отделавшись маленькой царапиной. После этого он стал осторожнее, но к победе это не приближало.
Короткий перерыв в бою Наромарту только навредил. Тёмный эльф выпал из ритма, а заново войти в него не успел. Первый же каскад финтов, продемонстрированный наёмником закончился тем, что меч вье Лента пронзил грудь священника. По чёрному плащу быстро расплылось пятно яркой голубой крови. Наёмник выдернул клинок, и несколько мгновений Наромарт смог простоять, а потом тяжело рухнул к ногам победителя.
И всё-таки он здорово сдал за эти полтора года. Вроде бы, капитан Гаяускас всё делал правильно: атака следовала за атакой, кортик словно порхал, перелетая из руки в руку, всё было, наверное, ужасно эффектно… и бессмысленно. Потому что раз за разом он не успевал. Негр раз за разом успевал либо уклониться, либо заблокировать удар. Гибкий и сильный, он находился в отличной физической форме, да и с техникой у него было всё в порядке. И пусть враг не использовал оружия, но его контратаки всё равно таили в себе огромную опасность. Две из них Балис пропустил, теперь приходилось сражаться, преодолевая боль в боку и в левой голени. Конечно, не смертельно, вот только сам отставной капитан врага не задел ещё ни разу. Так что концовка боя вырисовывалась совершенно неприемлемая. Надо было срочно что-то менять, только вот что именно?
Нет, никак не верил Уго вье Лент в то, что бледный молодой человек держит в руках арбалет в первый или второй раз в жизни. Не верил вопреки тому, что видел своими же глазами. Внутреннее чутьё подсказывало наёмнику, что дело тут нечисто. Пусть не воин, пусть ворюга, пусть даже хуже того — убивец наёмный, но только всё равно такие люди, как говорится, "в деле" и умеют не только из сознания вырывать. С такими глаз нужно всегда открытым держать — иначе живо в чертоги Аэлиса отправят. Потому и не торопился Уго заняться последним врагом. Вместо этого наёмник, не спуская глаз с арбалетчика, нагнулся за мечом нечки. Тому он уже без надобности: на бледно-серых губах выступила голубоватая кровавая пена, урод доживал последние минуты своей никчёмной жизни. А мечишко-то у него хорош, очень хорош. Клинок весь покрыт узором, гарда посеребрённая, а в навершьи рукояти, похоже, самый настоящий рубин. Таким мечом и герцогу владеть незазорно. Ну, да герцоги настоящие в Толе давно перевелись. А вот наёмниками земля родная ещё сильна.
"Когда сражаются гиганты, нам, карликам, лучше держаться в стороне". Эти слова Чарли Блейка из романа "Желтый туман" бились в голове у Серёжки Яшкина с того самого мгновения, как Балис Валдисович схватился с негром. И ведь книжку эту, продолжение "Волшебника Изумрудного города" мальчишка читал давным-давно, ещё во втором классе. Вроде и не вспоминал никогда. А тут вдруг вспомнилось, будто из засады выскочило. Прав был одноногий моряк: когда сражаются такие мастера, малышам вроде Серёжки лучше быть в стороне: ничем не поможешь, а навредить проще простого. Схватит негр Серёжку за ворот рубашки, крикнет: "Бросай кинжал, а то убью его!" А ведь Балис Валдисович после этого кинжал точно бросит. Нет, так всё испортить Серёжка не имел никакого права. Надо держаться в стороне — и точка. Только почему он, хоть и медленно, но подползает всё ближе и ближе?
Под склонившимся наёмником полыхнула голубая искра, словно от заклятья молнии. В уши Йеми ударил характерный хлопок. Остро запахло грозой. Неведомая сила словно огромной рукой подняла мечника в воздух и швырнула о дальнюю бревенчатую стену. Сочно впечатавшись спиной в на совесть сработанную перегородку, наёмник сполз на пол и безжизненно затих. Кагманец утёр рукавом рубахи крупные капли пота. Даже если мастер клинка не сломал хребта, то встанет он нескоро. А уж если сломал, так не станет вообще. Но его не жалко. Жалко своих. Бараса, похоже, легко отделался, убивать его мечник явно не хотел. А вот Наромарт… Йеми высунулся в окно и проорал:
