Лев Портной - Хроники похождений
Тоннель начал плавно загибаться вверх. Теперь я уже не летел вертикально вниз, а скользил по гладкой поверхности приблизительно под сорокапятиградусным уклоном. Стены же вокруг меня сузились так, что я уже не мог ни рук, ни ног согнуть и передвигался, застыв, как гвардеец на карауле, по стойке «смирно». Закончилось же мое путешествие тем, что я врезался плечами в каменную перегородку, а голова моя при этом выскочила в дыру, аккурат под ее размер проделанную. Искусство архитектора вновь произвело на меня впечатление. Ошибись он хотя бы на вершок, и я бы вышиб мозги.
Помещение, внутри которого оказалась моя голова, освещалось неровными всполохами. Должно быть, свет исходил от огня в камине. Я ничего разглядеть не мог, потому что отверстие, в которое высунулась моя голова, закрывала небольшая черная портьера. Сквозь плотную ткань пробивались лишь переливы света, которые, вероятнее всего, исходили от пляшущих языков открытого пламени. Из-за узости тоннеля я не мог пошевелить ни руками, ни ногами. Я несколько раз помотал головой и подул, что было сил, на портьеру, но она оказалась достаточно тяжелой. Единственное, что мне удалось разглядеть, так это грубую, но отполированную из-за частого использования деревянную поверхность прямо под собой. Судя по глубоким царапинам, это была столешница, на которой готовили пищу.
Не знаю, сколько я пролежал в таком положении, мне показалось, что целую вечность. Члены мои затекли, чудилось, что тысячи и тысячи иголочек пронзили руки и ноги. Чтобы хоть как-то способствовать кровотоку, я занялся статической гимнастикой, напрягал и расслаблял по очереди разные мускулы, насколько позволяло пространство, шевелил ногами и руками, прогибал вперед и назад поясницу.
Конечно же, если бы не горящий в помещении огонь, я бы запаниковал. Не могу сказать, что создавшаяся ситуация прибавила мне оптимизма. Я чувствовал, что попал из огня да в полымя. Но, по крайней мере, верил, что не останусь подыхать, застряв в каком-то странном тоннеле. Всполохи света успокаивали меня: должен же был кто-нибудь рано или поздно прийти проведать камин. Так вот устроен человек. Только что я стремился любой ценой вырваться из плена, а теперь рассчитывал на то, что кто-нибудь из моих похитителей придет мне на помощь.
Наконец-то заскрипели дверные петли, послышались шаркающие шаги, кто-то вошел внутрь. Я затаил дыхание, решив не сразу выдать свое присутствие, да еще в столь бедственном положении, а попытавшись сначала подслушать чужие разговоры. Мало ли какие тайны удастся выведать!
Послышалось звяканье кочерги, всполохи света сделались ярче и хаотичнее. Но делиться секретами неизвестный не спешил. К тому же он пребывал в одиночестве, и все, чем порадовал меня, так это бормотанием дурацкой песенки:
Und das ist Beer!
Und Wurst, und Schinken!
Ich mochte dieses Beer trinken![78]
Я бы тоже не отказался от кружки хорошего пива, да и ветчина с колбасой пришлись бы кстати, особенно после того завтрака, совмещенного с обедом и ужином, которым меня в последний раз потчевали. Очевидно, что ничего путного незнакомец мне не сообщит, разве что порадует еще какими-нибудь образчиками немецкого фольклора. Я кашлянул. Пение прекратилось.
— Кто здесь? — спросил незнакомец.
— Маркиз де Ментье, — представился я.
Незнакомец подошел ко мне и сдвинул в сторону портьеру. Я увидел карлика в белом колпаке и белом фартуке. Он с удивлением почесал нос, перепачкав его сажей. Но замешательство его длилось секунду.
— Ага, — произнес он, видимо, придумав ответ каким-то сомнениям, пришедшим ему в голову при встрече со мною.
После этого многозначительного «ага» карлик сделался необыкновенно деловитым. Он забегал по кухне — а помещение, в которое я просунулся, оказалось именно кухней, — и начал извлекать из всевозможных ящичков ножи, сковородки и прочие поварские принадлежности. Из подпола он вытащил свиной окорок, телячью вырезку и куски баранины.
Я пытался возгласами привлечь к себе внимание. Но он делал вид, что не слышит. В конце концов, мне ничего не оставалось, как наблюдать за действиями маленького поваренка. Сноровистыми движениями он порезал мясо ломтиками и выложил ассорти на огромной тарелке. Блюдо он подставил под мою голову, а рядом положил кривой, турецкий нож. Меня одолело нехорошее чувство. Омерзительный холодок проник под самое сердце.
— Эй, — прохрипел я. — Что это все значит?! Помоги мне выбраться отсюда!
Я огляделся по сторонам. Судя по расположенным высоко маленьким окнам кухня находилась на цокольном этаже. Дверь была напротив. Чтобы выйти, необходимо было преодолеть несколько ступеней. Справа и слева от себя я увидел еще два отверстия, наподобие того, из которого торчала моя голова. Едва ощутимые сквозняки раскачивали черные занавески. Под ними также стояли разделочные столы.
— Да что же это такое? — заорал я. — Эй ты, урод, выпусти меня немедленно!
Карлик посыпал мясо красным перцем, вооружился кривым ножом, взял меня левой рукой за подбородок и задрал мою голову вверх. Я скосил взгляд вниз — поваренок разглядывал мою шею. Он поднял правую руку, острие кривого ножа приблизилось к моему горлу.
— А-а-а! — завопил я. — Ты что вытворяешь, урод проклятый?! Я любовник майестры Марины! Ты представляешь, что она с тобой сделает, если ты прольешь хоть каплю моей крови!
Карлик посмотрел на меня равнодушно. Тут я сообразил, что с перепугу кричу по-русски, и уродец меня не понимает. Я повторил свои тирады на немецком. Узнав, что я любовник двух третей майестре, карлик похвалил меня и надавил кончиком ножа, проткнув кожу на моей шее.
— А-а-а-а-а! — заорал я изо всех сил и от страха зажмурился.
Я ожидал, что через мгновение проклятый карлик перережет мне горло. Но вдруг скрипнула дверь и раздался голос Плесыча:
— Эрик, где тебя носит?! Майестра Залина требует…
Тут он запнулся. Я, все еще живой, открыл глаза и встретился с Плесычем взглядом.
— Эрик, постой! — закричал он.
Физиономию его исказила поганая гримаса, он зашелся скрипучим смехом.
— В чем дело? — спросил карлик.
Он опустил руку, по моей шее скользнула капля пота или крови — я не мог разглядеть. Плесыч безудержно хохотал. Карлик смотрел на него с возмущением.
— Ну, в чем дело? — повторил Эрик.
— Не трогай, хо-хо-хо, маркиза, — выдавил Плесыч сквозь клокочущий смех. — Я доложу, хо-хо-хо, майестре, хо-хо-хо, думаю, они, хо-хо-хо, захотят на это взглянуть!
Чешуйчатый скрылся за дверью. Судьба подарила мне несколько минут — пока майестре спустятся вниз посмотреть, как повар перережет мне горло, чтобы свежей кровью заправить мясное ассорти. Карлик хмурился, ему затея Плесыча казалась глупой. Уж что-что, а как людям кровь пускают, майестре видели тысячи раз.
Феи не заставили себя долго ждать. Они, по обыкновению, появились из ничего. Затем распахнулась дверь, по ступенькам скатился Плесыч. В присутствии майестре он не смел гоготать, но удержаться от мерзкого хихиканья не мог.
Феи остановились напротив меня. Катрина провела пальчиком по моей шее, затем поднесла его ко рту и кокетливо слизнула каплю крови. На лице майестры Залины блуждала снисходительная улыбка. Даже Марина и та ухмылялась, глядя на меня.
— Адреналин превращает кровь в настоящее лакомство, — сообщила Катрина.
Мои кишки налились свинцовой тяжестью. Мне показалось, что я чувствую, как загнивают мои почки и печень. Ноги ослабели, и если бы я стоял, непременно свалился б.
— Когда пленник от отчаяния готов кинуться хоть в пасть крокодила, лишь бы куда-нибудь кинуться, — продолжила Марина, — это значит, что адреналина в нем ровно столько, сколько нужно, чтобы кровь удовлетворила самые взыскательные вкусы. Вот тут-то человек и бросается в люк. И попадает сюда. Прямо к нашему повару.
— Но тебя мы пощадим, — успокоила меня майестра Залина. — Пока.
Последнее замечание прозвучало особенно утешительно.
Марина подошла к старшей фее и что-то прошептала. Майестра Залина кивнула.
— Вот что, — произнесла она, глядя мне прямо в глаза. — Возможно, мы кое-что упустили.
Я вскинул брови.
— Скажите, маркиз, а имя Джонатана Флюкингера вам ничего не говорит?
— Доктор Джонатан Флюкингер?! — изумился я.
— Судя по вашей реакции, это имя для вас не пустой звук, — заметила майестра Залина.
— Да, мы встречались один раз, — подтвердил я.
— Так вот, — продолжила старшая фея, — собственно, та формула, тот рецепт, который мы хотим заполучить, — это тайна доктора Флюкингера…
Я не выдержал и расхохотался.
— Сестрички, милые вы мои майестре, — молвил я. — Неужели вы томите меня здесь из-за такого пустяка!
Вампиреллы подались навстречу мне.
— Вам известен его рецепт?!
— Вы знаете его формулу?!
