Место под тенью (СИ) - Марченко Геннадий Борисович
– Следующий!
Я очнулся от своих мыслей, поднялся с жёсткого стула и переступил порог кабинета терапевта, к которому меня направили из регистратуры. Потратив на меня буквально пять минут, она направила меня к невропатологу. Та (одни женщины, и ещё не старые, отметил я про себя) после первичного осмотра – на снимок черепа, благо что в нашей поликлинике с некоторых пор имелся такой чудо-аппарат. Невропатолог сказала, что я легко отделался, в итоге мне были прописаны постельный режим на неделю и баралгин. Повторного посещения врача не требовалось.
Вскоре я уже переступал порог деканата, чтобы отдать справку об освобождении до следующего понедельника включительно, когда мне нужно будет закрыть больничный. Справку у меня приняли, но тут же отправили к ректору, а зачем он меня к себе ждал – не сказали.
Внутри меня сжалась пружина… В той жизни я не помнил, чтобы меня к ректору отправляли, что, интересно, ему от меня понадобилось? Но уж вряд ли по моим криминальным делам он меня вызывает или по вчерашней драке. Иначе меня ещё дома повязали бы представители органов правопорядка. Или к ректору специально заманивают?
Так, терзая себя догадками, добрёл до приёмной. Вспомнил, что секретаршу ректора звали Виктория Андреевна, видел её несколько раз. Точно, она и есть, сидит за своим столом, что-то печатает, отчего её полные груди в глубоком декольте мелко подрагивают. На вид ей лет тридцать, хотя не исключено, что и побольше, но она явно умела пользоваться косметикой и сколько-то лет с её помощью явно отыгрывала. Плюс наверняка какие-то омолаживающие крема. И ещё я заметил, что на безымянном пальце нет обручального кольца. Не замужем, в разводе или просто не носит? Хотя, собственно, мне-то какое дело…
– Здравствуйте, Виктория Андреевна! В деканате сказали, что ректор меня вызывал.
– Фамилия?
– Сычин. Сергей Сычин.
– Да, действительно, вызывал… Ты посиди пока, у Ивана Сергеевича посетители.
Пока не повязали, и то ладно, думал я, присаживаясь на стул у стены. Секретарша продолжила работу на пишущей машинке, и снова её полная грудь дрожала, вызывая у меня вполне адекватные ощущения внизу живота. Словно почувствовав мой взгляд, Виктория Андреевна оторвалась от машинки и с лёгкой усмешкой посмотрела на меня.
– А ты у нас с «Систем автоматического управления», верно?
– Угу… А откуда вы знаете? – задал я показавшийся мне тут же глупым вопрос.
– Личное дело твоё смотрела, когда ректор просил в деканат позвонить и тебя позвать. Ещё в пятницу, но у вас уже к тому времени занятия закончились.
У меня немного отлегло, значит, точно не по вчерашней драке.
– Обратила внимание, что ты уже отслужил, – продолжила между тем секретарша. – У нас таких немного, многие мальчишки рвутся в институт, чтобы получить отсрочку. А там как-нибудь ещё пять лет пробегать, пока 27 не исполнится. А ты вон с первого курса ушёл в армию. Где служил-то?
– На южных рубежах нашей Родины.
– Это где Афганистан, что ли?
– Типа того.
– И что, прямо вот пострелять довелось?
– И пострелять, и в рукопашной побывать…
– Ну да, у тебя же в личном деле написано, что имеется медаль «За отвагу». А ты и впрямь герой.
В этот момент на меня нахлынули далёкие воспоминания о той самой рукопашной, и в голове снова загудело, так что я невольно поморщился.
– Ты чего, Сычин, тебе плохо? – встревоженно спросила Виктория Андреевна.
– Да это я сотрясение мозга вчера получил, вот голова второй день и побаливает. То поменьше, то снова долбит.
– Где ж ты так, болезный, умудрился головой приложиться?
– С мотоцикла упал.
– Ну ты аккуратнее катайся, а то станешь инвалидом – и жену себе потом не найдёшь.
– Если любит – полюбит и кривого, и хромого, – отмахнулся я.
– Думаешь? – усмехнулась она. – Кстати, у тебя девушка есть?
– А вы, собственно, почему интересуетесь? Вы не из милиции, случайно? – пошутил я.
– А что, уже и поинтересоваться нельзя? – приподняла она аккуратно выщипанные брови. – Может, на свидание набиваюсь.
И негромко рассмеялась, отчего её груди заманчиво подпрыгнули. Знает, зараза, о силе своего тайного оружия. Я не помнил, чтобы в прошлой жизни она вот так ко мне подкатывала. Да мы и виделись с ней мимолётом, никогда не общались. Во всяком случае, так плодотворно.
И вопрос этот с девушкой… Вообще-то, как подсказала память, за время в бригаде я не раз хаживал с парнями в сауну, где оказывались и девицы с низкой социальной ответственностью, сбрасывал напряжение, естественно, предохраняясь с помощью заранее купленных на всякий случай презервативов. А с одной прямо-таки и вне сауны встречались, Ксюхой звали. Подарки ей дарил… Случались ли эти дамы к текущему моменту или ещё нет – память отказывалась подсказать.
– Не родилась ещё та женщина, которая будет мною командовать, – выдал я после некоторой заминки глупую поговорку, которую в своём будущем, наверное, прочитал в интернете. Не иначе в каком-нибудь статусе в Инстаграме у парня с большим самомнением.
– Ого, а ты, значит, не любишь, когда тобой женщины командуют?
– Я вообще не люблю, когда мною командуют.
– А как же армия? Там ведь приходилось подчиняться командирам?
– Так ведь командир не женщина, – хмыкнул я, сам себе в чём-то противореча.
В этот момент дверь кабинета ректора распахнулась, и моим глазам предстали дама в той поре, когда ягодка опять и, судя по всему, её сын студенческого возраста. Вид у него был виноватый, у матери, напротив, грозный, аж щёки покраснели. Похоже, ректор вызывал к себе оболтуса вместе с матерью, не исключено, парень либо серьёзно нашкодил, либо так плохо учится, что ему грозит отчисление.
– Заходи, – кивнула головой в сторону двери Виктория Андреевна.
Я деликатно постучался и только после этого шагнул за порог.
– Здравствуйте, Иван Сергеевич! Мне передали, что вы меня просили зайти.
– А это кто у нас? – посмотрел он на меня поверх очков.
– Сычин, с факультета «Системы автоматического управления».
– А-а, Сычин! Садись… Ты, я слышал, боксом когда-то занимался?
Тут у меня совсем отлегло, и я про себя облегчённо выдохнул.
– Было дело, ещё, правда, до армии.
– Но навыки остались? Мог бы выйти на ринг?
Нет, не буду я ему говорить, что систематически поддерживаю форму и в качалке, и в боксёрском зале того же «Олимпа». Явно он меня на что-то сватает.
– Не знаю, если с месячишко потренироваться, может, что-то и получится.
– Так у тебя месяц и будет! В конце мая турнир по боксу среди учащихся вузов нашего города, никак не соберём команду. Пока два человека всего. Может, выручишь?
– Да я бы и рад, но вчера сотрясение мозга схлопотал, с мотоцикла надвернулся. Голову как будто распирает изнутри. Я справку из студенческой поликлиники только что в деканат отнёс.
– Эх, жаль, – огорчённо вздохнул ректор. – За месяц ты никак не восстановишься, верно?
– Да уж месяц точно пришлось бы пропустить, это как минимум.
– Жаль, – снова повторил он. – Ладно, ступай, Сычин, и поаккуратнее в следующий раз с мотоциклами, а то вообще без головы останешься.
Виктория Андреевна встретила моё появление вопросительным взглядом. Пришлось вкратце передать суть беседы.
– Действительно, ты уж поаккуратнее… Сергей.
Надо же, по имени назвала. А так-то она вполне себе, имеет товарный вид. Не исключено, что у них с ректором отношения не только как начальник-подчинённый. Всё при ней, вот только одеть нормально и причёску поинтереснее… Или попроще, даже не знаю, как и сказать. Если к макияжу, на мой дилетантский взгляд, не было никаких претензий, то с одеждой и причёской я бы поколдовал. Понятно, что сейчас такая мода, женщины носят пиджаки «oversize», словно на вырост, с широкими, приподнятыми плечами, и на голове какое-то взбитое облако обесцвеченных волос с прямой чёлкой. А пластмассовая бижутерия… Ужас!
Жаль, что в будущем я не освоил профессию стилиста, было бы чем заняться. Главное – переубедить женщин, что это безобразие их совершенно не красит. Впрочем, история сама всё расставит по местам, и постаревшие женщины с ужасом будут вспоминать свои наряды и причёски. А может и с ностальгией, молодость всё-таки.
