Дебют (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

А он Ксаверьевич? Не знал этого факта. Ладно, пусть будет Ксаверьевич.

— Отзывайте Рокоссовского в свое распоряжение, пусть он сдает дела заместителю, а пока займет должность Говорова. Вы сможете это оформить своим приказом по министерству, или это сделать мне?

— Вам, — немного помедлив произнёс Шапошников. — Повышение в должности от командира дивизии и выше — прерогатива государя. На полк может поставить министр, а выше — только вы.

— Да. Спасибо, — поблагодарил я Шапошниква. Посмотрев в глаза генерала, решил, что если задам ещё парочку вопросов касательно личного состава, то хуже не будет. — Борис Михайлович, я сейчас назову вам несколько фамилий, а вы мне скажете — есть ли они в списках императорской армии? Разумеется, я имею в виду генералов.

Вопрос странный, но начальник штаба остался невозмутим. Ответил лишь:

— Буду рад помочь вашему величеству.

— Жуков? — начал я.

— Я знаю, как минимум, троих Жуковых. Есть два полковника, есть генерал-майор, командующий кавалерийской дивизией.

— Он не Георгий Константинович?

— Так точно. Командир дивизии в корпусе Рокоссвоского, — отчеканил генерал.

— Отлично. — обрадовался я. — С корпусом справится?

— Справится. Жукову давно можно было дать корпус, но вакансий нет.

Понимаю. Войны нет, значит, продвижения по службе тоже нет. А ещё, уж простите меня, нет мощнейшего социального лифта, продвинувшего вверх десятки офицеров — репрессий тридцатых годов.

Я сделал себе уже не первую пометку в блокноте. Значит — Говорова на пост министра, организовать военную разведку, подчиненную Генштабу, перевести Рокоссовского в штаб, а Жукова на корпус.

— Может быть, вам передать список полковников и генералов? — предложил Шапошников.

— А так ещё лучше, — охотно согласился я. — А краткие характеристики есть?

— Есть послужные списки. Но я прикажу — подготовят.

— Тогда ещё списки полковников. Этих можно без характеристик.

— Как прикажете, — кивнул слегка удивленный генерал.

Понимаю. Списки-то есть, но полковников много. А я стану просматривать, авось да найду знакомые фамилии. Уж Толбухина там, или Ватутина с Коневым не пропущу.

— Ещё… — призадумался я. — Вы ведь знакомы с нашей военной техникой или лучше поговорить с начальником управления вооружения, чтобы не отвлекать вас от дел?

— Помилуйте, ваше величество! Сейчас-то как раз вы решили такие дела, на которые, обычно, требуется год, а то и два. Разумеется, я знаком с вооружением. Конечно, не знаю всех тактико-технических данных, но в общих чертах знаком, — пожал плечами Шапошников. — Но если хотите, сейчас же свяжемся с управлением.

— Нет, с управлением мне не нужно, достаточно вас, — улыбнулся я. — Я же не великий знаток вооружения. Что вы можете сказать о наших танках?

— А что сказать? Имеется танк Пороховщикова «Вездеход», четыре тонны. Противопульная броня, два пулемета. Их у нас… — генерал полез в стол, вытащил папку, достал оттуда лист бумаги. — Да, пятьсот штук. Еще танк Максимова — он потяжелее, пять тонн. Тоже два пулемета. Их тоже пятьсот. Но на сегодняшний день у Германии и Франции вместе взятых только четыреста танков.

Я не знаток танков, но даже я знаю, что это легкие танки. А четыре тонны — это вообще, не танкетка ли? Впрочем, ничего удивительного. Танки-то вообще появились в Первую мировую, как ответ на создание эшелонированных укреплений. А коли здесь не было такой войны, то и танкам неоткуда взяться. Сомневаюсь, что и в моей истории Кошкин создал бы Т-34, если бы наши танкисты не получили опыт войны в Испании. Нет, танк я точно не изобрету. Пусть все само-собой движется, а там посмотрим.

— А самолеты?

— Имеются истребители, есть бомбардировщики. Не так давно Илюшин создал «летающий танк». Прекрасный самолет, способный бить по наземным целям. В министерстве и в штабе баталии идут — создавать ли его двухместным или одноместным? Одноместный — он дешевле, зато двухместный надежнее. И как его назвать?

Илюшин здесь тоже конструктор? Вот это отлично. Надо бы и с остальными уточнить. Микоян и Гуревич в этой реальности есть? А Туполев?

А вот летающий танк появился? Странно. Он бы тоже должен возникнуть в иных условиях. Но коли создали, то хуже не будет. Читал я про одноместные штурмовики, которые считались «смертниками», а летчики приделывали сзади кабины какую-нибудь оглоблю, чтобы изображала пулемет, отпугивающий врагов. Нет уж, надо все сразу до ума доводить.

— Если самолет ориентирован на наземные цели, можно назвать штурмовиком, — авторитетно заявил я. — А делать надо сразу с двумя местами. Чтобы и летчик был и бортовой стрелок. Иначе самолет станет лёгкой мишенью для вражеских истребителей. Это мне тоже указом оформить?

— Вот это указание я могу через Генштаб дать. Но в том случае, если вы на проект резолюцию наложите. Но проект ещё не готов. Пока отпечатают, согласуют с министром, то да сё.

— К черту согласования, печать, — махнул я рукой. — Возьмите лист бумаги, напишите доклад на мое имя. Спросите — делать ли штурмовик одноместным, или двухместным? Вот и все.

Шапошников растерянно похлопал глазами, но послушно написал рапорт на высочайшее имя, а я написал: «Делать двухместным». И подпись «Александр» получилась гораздо красивее. Вот так-то, без бюрократии.

— Тогда ещё один вопрос. Некоторые наши специалисты предлагают создать универсальный самолет, чтобы он сочетал в себе черты бомбардировщика и истребителя. Мне на днях поступил доклад. Конструкторы предлагают приступить к проектированию такого самолета. Я сомневаюсь — передавать ли доклад министру, чтобы он его утвердил у вас? С одной стороны — вроде и дельное предложение, экономия средств, с другой — я почему-то сомневаюсь, выйдет ли толк?

— И правильно, что сомневаетесь. Можете сами передать мне доклад — сразу же напишу отказ, а лучше напишите резолюцию — дескать, на спичках не экономят. Пусть истребители отдельно, а бомбардировщики отдельно.

Глава 4. Корона Российской империи

Великая княгиня Ольга Николаевна явилась именно в тот момент, когда я рассматривал занимательную картинку — трактор, по замыслу конструкторов должный превратиться в могучий танк. Картинка красивая, а сам трактор превращался в настоящего монстра, изрыгающего огонь и дым. Сказочники, блин.

Неужели история постоянно «наматывает» круги? Знаю, что моей реальности тоже существовало подобное увлечение — «универсальный бомбер-истребитель» и «тракторотанк». Метаморфоза трактора в танк выглядела смехотворной. Трактор, на который нацепили бронелисты, получился тяжелым, тихоходным, а пушку вообще некуда было примостить. Да что там пушку! Сомневаюсь, что в кабину трактора можно хотя бы пулемет засунуть!

Слышал лишь об одном удачном превращении трактора в танк, на Сталинградском фронте, против румын. Но там «танк» оказывал скорее психологическое воздействие. Кто ночью отличит с дальнего расстояния трактор от танка? Идет, фарами светит, рычит, да еще и «пушка» торчит, как тут румынам не испугаться?

Напишу резолюцию: «В выделении казенных средств отказать. Не возражаю, если конструктор произведет все работы за собственный счет, на собственном предприятии». Нет, просто «Отказать», а иначе найдутся чудаки, начнут собирать средства, разместят изделие на каком-нибудь частном заводе, станут верещать, что загубили нововведение на корню. Или позволить сделать глупость, чтобы все увидели, что это глупость? Нет, не стану потакать дуростям. Кто поумнее, тот и сам догадается, а нет, так я не обязан тратить время на дураков.

Я опять полюбовался на царственный росчерк, порадовавшись, что научился выводить подпись красиво, а не как курица лапой. Прогресс.

— Ваше величество, мне с вами нужно поговорить, — заявила великая княгиня.

Как же я не люблю такое начало. Может, отдать приказ секретарям и адъютантам, чтобы не впускали в кабинет никого, даже матушку? Но не поймут, да и с моей стороны, это будет выглядеть по-свински.