Андрей Посняков - Вандал (сборник)
– Что желаете, мадемуазель? – высокий темнокожий парень, вполне симпатичный с виду, улыбаясь, протянул журналы. – Прошу вас взглянуть. Пожалуйста, садитесь вот сюда, в кресло… включить вам свет?
– Нет, нет, спасибо, я вижу.
Обычные татушки – вензелями, загогулинами – Катерине никогда такие не нравились. Что-нибудь бы… Вот! Веселый такой, синий… нет, скорее, все-таки – темно-голубой дельфин с желтым брюхом. Небольшой, всего-то сантиметра два.
– Улыбающийся дельфин? – хозяин салона не переставал улыбаться. – Его многие выбирают. Симпатичный.
– Вы сказали – улыбающийся? А разве дельфины умеют улыбаться?
– О, конечно, умеют! – этого темнокожего парня вовсе не нужно было тянуть за язык. – Дельфины – они же, как люди!
– Ну, раз как люди – делайте! – решилась Катя.
– Прекрасно, мадемуазель! Где вам будет угодно?
– Ммм… На спине. У самого копчика.
– Как скажете… Вот, попрошу пройти, ложитесь… Не беспокойтесь, мадемуазель – все абсолютно безболезненно и стерильно. Вот только купаться я бы вам сегодня не рекомендовал…
В двойном зеркале салона Катерина внимательно рассмотрела татушку – очень понравилось! Подтянула шорты, расплатилась – не так уж вышло и дорого – и, довольная, вышла на улицу… к морю, наверное, теперь и не нужно было идти. Тогда – в музей? Или нет – все ж таки к морю. Побродить по песку, полюбоваться прибоем…
Прокат водных мотоциклов. Вот это – именно то, что нужно! Следуя указанному на рекламном указателе пути, Катерина спустилась по крутой лесенке вниз, к пунической гавани, и, пройдя немного по пляжу, свернула влево… потом еще немного походила – так и не могла отыскать этот чертов прокатный пункт.
У одного из причалов чернокожие парни, весело переговариваясь, загружали увесистыми мешками старую шхуну. Потные, голые по пояс, тела их, казалось, имели какой-то голубоватый оттенок, может быть, потому, что в них отражались волны, такие же голубые, как глаза Кати? И – высокое бирюзовое небо… Прав был Жан Кокто, когда писал о «голуботелых неграх»…
– Что-то ищете, мадемуазель? – один из грузчиков – худенький большеглазый парнишка лет шестнадцати – поставив на сходень тяжелый мешок, вытер со лба капли пота и улыбнулся.
А он неплохо говорит по-французски – отметила для себя Катерина и тоже улыбнулась:
– Ищу прокат водных мотоциклов. Судя по указателю, он где-то здесь должен быть.
– Да, здесь, – сверкнув белыми зубами, охотно подтвердил парнишка. – Только вы напрасно надеетесь, мадемуазель.
– Это почему же? – девушка недоуменно повела плечом.
– Да потому что киношники все уже арендовали. Все, что может хоть как-то держаться на воде.
– Киношники?! Какие еще киношники?
– А вон, видите – старинное судно? Ну, типа старинное… – парень показал рукою, и тут же его окликнул какой-то человек с шхуны: работай, мол, а не болтай.
– Все, мне пора, мадемуазель, – со вздохом подняв мешок, попрощался юноша. – Бон шанс.
– И тебе удачи, – Катя помахала симпатичному негру рукой и, вскинув глаза, прочла написанное на корме название судна – «л'Этуаль». «Звезда» – честно говоря, не самое подходящее имечко для столь старой и неказистой посудины.
– Меня зовут Луи, мадемуазель! – обернувшись со сходней, прокричал парень.
Катерина его уже не слышала – сойдя с пирса на пляж, искала глазами киношников… Ага!!! Ну, вот он, старинный корабль – весь обвешанный круглыми красными щитами драккар… или как он там назывался? Впрочем, драккары – это все же в Скандинавии, а здесь… а здесь галеры должны быть… или эти, как их – биремы, триеры и прочие.
Интересно, про что здесь фильм снимают? Про Карфаген, наверное, про что же еще-то? Ганнибал, римляне и все такое прочее из древней истории, которую, к слову сказать, Катя знала плохо… ее вообще в России все нормальные люди знали плохо – проходили когда-то классе в пятом-шестом… так, больше картинки рассматривали.
Разувшись, девушка зашла в воду, любуясь, как древний корабль, точнее – его копия, медленно и величаво швартовался к узенькому причалу… туда же подошел и катер с кинокамерами, прожекторами и прочим киношным скарбом. И с киношниками – разумеется – всякими там режиссерами, помощниками, операторами… Подойти, что ли, ближе?
Подумав, Катя так и сделала, да и не одна она была такая любопытная: у причала уже толпились туристы – крикливые женщины, мужчины, дети – всем было интересно посмотреть на артистов, Катерине – тоже. А вдруг там сам Джонни Депп?
– Так, господа, отдыхаем до утра! Лешенька, дорогой, смотри, ведь договорились насчет спиртного…
Девушка вздрогнула: какой-то грузный человек произнес эти слова в мегафон, произнес по-русски… явно по-русски… а потом врубили песню, Катину любимую – «Ла исла бонита».
Мадонна ее сейчас пела или Ализе – было все равно, Катерина лишь подпевала… вообще-то она знала пару куплетов, даже подбирала на гитаре аккорды, правда, давно, классе в десятом… Хм… Давно? А так ли это давно было-то?
Насвистывая в такт музыке, Катерина проскользнула в толпе к синему микроавтобусу – именно туда и шли одетые в старинные одежды артисты, среди которых… Среди которых девушка вдруг заметила… Нет! Она даже глазам своим не поверила! Елена Малинина! А рядом с ней… Господи! Сам Алексей Стрепов! Ну надо же! Он же у нее когда-то на стенке висел, в виде цветного портрета!
– Алексей, Алексей! – отодвинув плечом какую-то дебелую тетку в полосатом купальнике, Катя быстро преградила артистам путь и, извиняюще улыбнувшись, попросила автограф.
– Ого, да тут все наши люди! – обернувшись, довольно ухмыльнулся Стрепов… О, красавец! Суперзвезда! – Девушка, это вы просили автограф?
– Да-да, я, – Катерина не верила своему счастью – кумир ее не столь уж и давней юности, явившийся из детских снов, говорил сейчас с ней, улыбался, стоял рядом!
– Как вас зовут, девушка?
– Катерина… Катя…
– А где расписаться-то? И чем? Слышь, Валентин, а ну-ка дай ручку… Фломастер? Тоже пойдет. Ну, так где?
– А вот здесь! – девушка быстро повернулась спиной. – Прямо на майке!
– Отлично! – восхитился актер. – Что ж, удачи вам, Катя.
Стрепова уже чуть ли не силой тянули в автобус.
– И вам…
Катя помахала отъехавшим киношникам и, улыбаясь, пошла в город, все так же насвистывая «Ла исла бонита».
Ласковое вечернее – да, уже вечернее – солнышко гладило девушку своими нежными золотисто-оранжевыми лучами, отражаясь в синей глади моря сверкающей широкой дорожкой. Дул легкий ветерок – бриз – с моря тянуло свежестью, запахом морской капусты и солью.
Обогнув океанографический музей, Катя остановилась, обернулась, еще раз полюбовавшись на море, на древний корабль, величественно покачивающийся у причала. Интересно, эти киношники… они и завтра снимать будут? Скорее всего – да. А что, если взять напрокат бинокль? Спросить в отеле – где их дают? Или лучше купить? И так, и сяк можно. А потом наблюдать за всем процессом съемки, забраться хотя бы во-он на ту скалу, на тот камень, или даже – с лестницы… а лучше – с водного скутера, если будут они в прокате.
Ну надо же – Алексей Стрепов! И его автограф – вот тут, на топике!
Назавтра девушка встала рано, приняла душ, надела красивый купальник и нарядную белую блузку, после чего, наскоро перекусив, отправилась к морю, не забыв прихватить с собой добротный цейсовский бинокль, любезно предложенный ей портье.
– О, нет, не надо денег, мадемуазель! Пользуйтесь. Только, пожалуйста, не потеряйте – память о прадедушке. Он, видите ли, сражался в рядах армии Роммеля. Лис пустыни – слышали про такого?
Еще бы не слышать. Фашистяга – фашистяга и есть, не очень-то их Катя жаловала – в войну много кого из дедов-прадедов поубивало.
Ладно. Черт с ним, с Роммелем, главное – бинокль – вот он. И – фотоаппарат, жаль вчера не сообразила воспользоваться.
Пройдя пунический квартал со старинными домиками и остатками древних развалин, Катя вприпрыжку спустилась по каменной лестнице вниз, к морю…
– Ла исла бо-ни-та…
Черт! Вот ведь привязалась песня! Теперь уж дня три не отвяжется… Так! Где же расположиться? Скала, черт побери, уже занята – там какие-то мальчишки сидят, рыбу удят… можно их, конечно, и шугануть… ну да ладно. Вот тот квадратный камень у самых волн – он-то как раз подойдет, хорошо, догадалась прихватить покрывало – полосатое, толстое – и не лень же было нести! Ну, тут как раз такой случай, когда охота пуще неволи.
Забравшись на камень, девушка расстелила покрывало, разделась и достала из сумки бинокль. Ну, вот – все, как на ладони! Вот – причал, вот – древний корабль, вот – киношники, а вот – Алексей Стрепов! Кумир детства.
Так… они как раз отправляются… Может, когда будут проходить – через бинокль фотоаппаратом взять? Получится ли? Получится, не получится – а попробовать-то кто мешает?
