Олег Измеров - Задание Империи
— Берите меня в заложники!
— Что?
— Никс шиссен! — завопил Виктор что есть мочи. — Никс шиссен! Он меня убьет!
Как ни странно, на другой стороне его поняли.
— В сторону прими! — закричали от грузовика. — В сторону!
— Не могу! Если я двинусь, он меня убьет!
— Если он двинется, убью! — взревел Быгов. — Он мой заложник!
— Я заложник!
С другой стороны донесся ответ, который в нашей реальности должен озвучивать с эстрады Михаил Задорнов. Предложив сначала набрать побольше воздуху. С другой стороны заорали:
— Мужики! Вы чего, охренели?
Виктор замялся. В американских боевиках переговорщики никогда такого не спрашивали.
Но долго думать не пришлось. До слуха Виктора долетели вопли вроде "Атас!", а со стороны вокзала резко и отчетливо застучал пулемет. Что-то зашипело и грохнуло на шоссе так, что у Виктора зазвенело в ушах. Послышался сухой стук коротких очередей — Виктору вдруг показалось, что стреляют из "Калашниковых". Где-то залаяли собаки.
"Спецназ? Наш спецназ? Нет, наверное тогда уж из второй реальности. Сто пудов, это они меня сюда спровадили, а теперь прикрывают."
В небе что-то зажужжало, послышался треск, как будто рвали полотно. Над самой насыпью пронеслась тройка истребителей — бипланов с кругами на голубых плоскостях.
"От этих толку мало. Бандюки по кустам рассредоточатся. Главное, чтобы своих не зацепили. Да, а как же снайпер?"
— Не стреляйте! Здесь свои! — донеслось от машины, и через мгновенье возле Быгова и Виктора оказалось человек пять в пятнистом камуфляже и с автоматами; Виктор успел рассмотреть, что это были "федоровы" с ребристыми, как у "калашей", рожками.
— Живы?!
— Он ранен! — Виктор кивнул на Быгова. Кто-то из "спецназовцев" уже присел возле него и разрезал рубашку, чтобы перебинтовать рану.
— За мной, быстро!
— А… — Виктор хотел было спросить про Быгова, но его потащили наверх. Прикрывало его трое.
На шоссе Виктор увидел одного из охранников из "Форд-МАЗа"; тело лежало посреди шоссе, на булыжниках, под ним расплывалось темное пятно, а правая рука еще продолжала сжимать автомат. Ноги второго виднелись из травы на обочине возле машины. Чуть поодаль на дороге стоял небольшой броневик, граненый, с наклонными листами, с пулеметом в восьмигранной башенке; видимо, этот пулемет и вел огонь. На углу бокового бронелиста виднелась здоровая вмятина и пятно копоти. Еще дальше, у самого моста, стояли на обочине три зеленых опелевских грузовика. Мимо них к полю боя приближался легкий бронеавтомобиль, похожий на обшитую стальными листами легковушку, без башни и с круглыми бойницами спереди и по бокам. Машина подъехала, открылась дверь и Виктора буквально втолкнули внутрь.
— С вами все в порядке?
На переднем сидении был Ступин, тоже с автоматом Шмайссера на коленях.
— Нормально! Раненых подберите! Без них не поеду!
— А, черт! Давайте, кто есть!
В машину помогли забраться Быгову.
— Здесь еще одно место есть! Еще одного взять!
— Нету больше!
— Как нету? — удивился Виктор, но дверь уже захлопнули снаружи, машина сдала назад и начала разворачиваться.
— Это бой, господин Еремин. В бою убивают. — сухо ответил штабс-капитан и повернулся к Быгову. — Как вам удалось уцелеть?
— Разрешите доложить… Пришлось взять господина Еремина в заложники.
— Как — в заложники?!
— Не верьте ему, он в шоке, — заступился Еремин. — Это я взял его в заложники. Точнее, я взял в заложники себя. Им. Пользуясь его беспомощностью.
— Зачем? Вы так уверены, что "Хуммель" в случае неудачи не ликвидирует вас?
— Ну, это… сбить с толку, выиграть время. Потом, на открытом месте меня сто раз уже могли ухлопать. Терять было нечего.
— Ладно. Пес их знает, как тут правильно действовать. Короче: у Задолговой вам оставаться опасно. Вас перевезут на оперативную квартиру у Стальзавода. Дом в глубине двора, так что попасть туда или через калитку, или через забор, за этим присматривают. На этой квартире сейчас размещена ваша новая знакомая Елена Васильевна. В квартире две комнаты, так что друг друга не стесните, а Елена Васильевна сможет спокойно изучать ваш феномен на время, пока вам будут противопоказаны прогулки.
16. Петля времени.
Виктора привезли на базу бронепоездов, где уже ждала бронедрезина — угловатая, с башней от танка Кристи, малокалиберное орудие которой казалось Виктору достаточно внушительным. Однако сперва пришлось переодеться. Взамен рубашки и брюк из легкой плащевки, вымазанных зеленью о траву, ему привезли светлый однобортный костюм, рубашку и шляпу.
— Выведем пятна — вернем, — констатировал Ступин, — а пока привыкайте к одеяниям этой эпохи. По-моему, ничего сидит.
Виктор взглянул в большое зеркало, притащенное из гардероба и увидел щеголя, чем-то похожего на гангстеров из американских фильмов и одновременно — на героя фильма "Тегеран-43". Ассоциации с боевиками возникали то ли из-за непривычно широких лацканов, похожих на крылья, то ли из-за шляпы с большими полями. Виктор надвинул ее чуть на лоб. Впечатление усилилось.
— Темных очков нет?
— Их у нас мало кто носит. Конечно, вы будете менее узнаваемы, но ваш вид начнет бросаться в глаза.
— Да, вообще-то сейчас жарко, можно и без пиджака…
— Пиджак придется поносить. Сейчас вам принесут полицейский "Вальтер", он будет помощнее браунинга, и кобуру для ношения под одеждой. Без пиджака, сами понимаете, это будет видно.
В дрезине, как и в бронеавтомобиле, было ужасно жарко, душно, воняло бензином, смазочным маслом и выхлопными газами. Ход был тоже довольно жесткий, как у товарной платформы.
Минут за двадцать они дотащились до товарного двора возле мучных складов. Стадиона не было, вместо него у путей торчали какие-то лабазы, а дальше в сторону Губонинской шли аккуратные двухквартирные деревянные домики, похожие на теремки. Здесь Виктора пересадили на лиловый "пылесос" с охраной, на котором красовалась надпись "Служебный".
Везли его, впрочем, недалеко. Как и ожидал Виктор, на месте семейного послевоенного общежития, где прошли первые месяцы его жизни, еще стояли зеленые деревянные домики. На углу Губернской, где в реальности Виктора стоял Дом Специалистов, высилась похожая на него серая четырехэтажка, только без колоннады на угловом входе; вместо нее виднелся магазин с большими окнами. Такой же дом стоял на противоположном конце квартала. А между ними… между ними, напротив двухэтажной детской больницы, как две капли воды похожей на ту, что стоит в Бежице сейчас, в глубине двора, засаженного молодыми деревцами, расположился знакомый четырехугольник того самого дома, где прошло дошкольное детство главного героя. "Пылесос" остановился как раз напротив калитки.
— Все, приехали. Прошу на выход.
— Это в этот дом? — не веря внезапному сюрпризу, удивился Виктор.
— Да, проходите прямо к калитке. Там вас встретят.
Возле калитки ему помахала рукой молодая дама. Виктор узнал Лену.
— Господи, наконец-то, я так переволновалась! — воскликнула она, когда Виктор миновал калитку. — Скорее, скорее, не задерживайтесь!
Дом выглядел абсолютно так же, как и во времена детства, только вот цвет был серым, но это уже было не столь важно. Такими же выглядели и двери в парадное, хоть и были совсем новенькими. На ступенях лестницы не оказалось приваренных уголков, которые вечно хлопали, когда на них ступаешь: бетонные края ступенек еще были округлыми и ровными.
Они поднялись на второй этаж и повернули налево.
— Вы никогда не бывали в таких домах? Я вижу, вы все так внимательно разглядываете…
— Наоборот, очень знакомо…
В коридор за дверью, застекленной армированным проволочной сеткой стеклом, выходило четыре двери, две пары квартир напротив друг друга.
"Куда она пойдет? Неужели…"
Они прошли к концу коридора, немного не доходя до большого окна с дверью на балкон, где обычно вывешивалось белье, повернули направо и остановились перед двустворчатой дверью, обитой черным дермантином.
— Что вы так удивленно смотрите? Нет-нет, я точно вижу, чувствую, что вы очень удивлены. Что с вами?
— Понимаете, Лена, как вам объяснить… дело в том, что это моя квартира.
— Вы уверены?
— Я жил здесь раньше. То-есть позже. После войны, когда дом восстановили. Даже дверь почти такая же, два замка. Только у нас верхний был накладной сувальдный, а здесь английский.
— В служебных квартирах верхний всегда английский. Вообще в таких домах обычно ставят один замок…
Лена открыла дверь, и в воздухе расплылось что-то необычайно аппетитное.
— Какая прелесть… Как будто что-то из далекого детства.
