Новый Маляренко - Часть 1
Травы и камыша погрузили целую копну. Плюнув на вёсла, Иван велел Сашке сразу начинать 'кочегарить' движок – идти на вёслах пару километров по затону не хотелось абсолютно. Несмотря на раннюю весну солнышко припекало нещадно и ворочать тяжеленные дубовые вёсла не было никакого желания. Провожающие дружно столпились на берегу и пирсе и пожелали счастливого пути. Потом, обождав пару минут, пожелали ещё раз. Через пять минут томительного ожидания Маша ещё разок послала воздушный поцелуй мужу и ушла домой. Ещё через пять минут, на пирсе возле намертво стоявшей лодки, остался лишь верный Бим.
– Сашка!
– Греется, Иван Андреич, греется!
Мысль о том, что можно попробовать 'засветиться', оправдала себя на все сто процентов. Снова, как и в прошлый раз, 'Беда' дошла до южной оконечности острова и, повернув налево, устремилась на восток, вдоль горного хребта. Все запасы травы и камыша сожгли уже через два дня пути, так что пришлось искать укромную бухту, высаживаться на берег и заниматься сенозаготовками. Эта непредвиденная операция отняла у Ивана два дня, но дело того стоило.
– Шеф, – Сашка, вылезший из трюма, выглядел весьма озабоченным. – Там один бочонок с водой протёк. Так что у нас только полбочонка осталось!
'Вот тебе, блин, и космические технологии!'
– Уронил, небось?
– Да что вы! Иван Андреевич!
Маляренко с досадой оглядел неторопливо изменяющиеся виды берега. До него было рукой подать – метров двести. Можно было рассмотреть каждую сосенку, каждый кипарис. Кроме них на склонах иногда встречались здоровенные раскидистые деревья неизвестного вида. Наверное, агроном смог бы их узнать, но его тут не было. Лодка бодро шла вперёд, море было спокойным – плыви себе и плыви. Иван скрипнул зубами.
– Олег, разворачивай! Идём домой.
'Что за невезуха!'
Солнце падало в море, отчего, казалось, вода горела огнём. Иван на секунду представил себя средневековым пиратом.
'Ёлки-палки, какая непредсказуемая штука жизнь! Офис, квартира, одиночество. И вдруг – БАЦ! И я капитан. Плыву совершать географические открытия. Охренеть!'
Лодка шла почти бесшумно, только немного поскрипывала палуба, когда по ней вышагивал мающийся от безделья Олег, да волны, бившие в борт, создавали постоянный негромкий шум. Маляренко, убаюканный, монотонным движением, совсем уж было собрался отдать приказ стать на якорь.
– Сашка, глуши…
Два выстрела разорвали тишину словно гром.
– Ложись!
Иван ничего ещё не успел понять, как был сбит с ног Олегом.
– В трюм! Сашка – гони, бля! – Прапорщик зашвырнул шефа в открытый проём трюма и рыбкой нырнул туда следом. – Сашок, пригнись и не высовывайся!
– Это в нас стреляли? Все целы? Олег?
– Норма.
– Саня?
– Я тут. Всё в порядке.
– Я посмотрю.
– Сиди ты! – Иван отпихнул от проёма Олега и осторожно выглянул. Лодка, с закрепленным штурвалом продолжала сама собой плыть на запад, мимо берега. Стволы сосен, густо облепивших высокий склон, в закатном солнце казались ярко оранжевыми, а хвоя – жёлтой.
– Аааааааа! Аааааааа!
У самой кромки воды, на камнях, суматошно прыгал человечек, размахивая зажатым в руках оружием. Подняв ствол, человек снова дважды пальнул в воздух. Рядом с Иваном, тяжело дыша, появился Олег. В руках у него уже был заряженный арбалет.
– Похоже, просто внимание привлечь хочет.
– Похоже на то. – Иван предостерегающе положил руку на плечо служивого и осторожно приподнялся над фальшбортом.
– Аааааааа!
Человечек, увидев Ваню, осторожно положил оружие на камень и принялся усиленно орать нечто непонятное, при этом размахивая руками, словно мельница.
– Сашка. Стоп машина! Олег, не высовывайся. Тебя не должны видеть.
Впрочем, бывший ОМОНовец уже и сам это сообразил и растянулся на палубе, подтянув к себе поближе арбалет и мачете.
– Сашка. Якорь.
Иван изо всех сил всматривался в берег. Солнце ушло за горизонт и быстро наступающие сумерки мешали, как следует рассмотреть, что же там происходило.
Маленькая фигурка, увидев что лодка остановилась, заметалась по берегу, что-то крича. Усилившийся ветер свистел в ушах и сносил звуки с берега. Понять о чём им кричали было невозможно.
– Чего это с ним? – Сашка с любопытством разглядывал незнакомца.
– Похоже, плыть собирается. – Иван скосил глаза на Олега. Тот с готовностью кивнул, мол, я на готове.
– Саша, приготовь-ка камеру с верёвкой. На всякий случай.
Человечек быстро разделся, сделал небольшую разминку (!) и сиганул в воду.
– Доплывёт?
– Захочет – доплывёт. Олег, поднимайся. Этот товарищ ружьецо на берегу оставил.
– А если…
– А если бы нас хотели перестрелять, то давно уж перестреляли бы. Есть там у него напарник или нет – уже не важно.
Олег вздохнул.
– Это точно. Судя по звуку – у него что-то автоматическое. Но не 'калаш' точно. Импорт. Триста метров это для таких аппаратов – не расстояние. А уж если с оптикой…
Человечком оказалась совсем юная девица. Коротко, по мальчишечьи, стриженная, загорелая и худая. Триста метров по открытому и всё ещё довольно холодному морю, она проплыла, на неискушённый взгляд Ивана, ну очень быстро.
– Нихрена себе, это ж – баба!
Повинуясь приказу шефа, Саша с огромным энтузиазмом выбросил за борт автомобильную камеру с привязанной к ней верёвкой. Пловчиха сообразила, что лестницу ей не подадут, вцепилась в спасательный круг, натянула его на себя и принялась судорожно дышать. Воздух с хрипом и свистом вырывался из её глотки, девушка явно была не способна вымолвить ни слова. Иван припомнил рассказы Маши о болезнях, сопровождавших её группу и присмотрелся повнимательнее: кроме излишней худобы, лицо и руки ничем особым не отличались.
– Ну привет. Ты кто?
Девчонка замерла. Даже дышать перестала. В её глазах на миг промелькнула растерянность.
– Вас?
– Вася? – Иван удивлённо посмотрел на 'Васю'. Та немедленно разразилась длинной речью на немецком языке. Языка этого Ваня не знал, но не узнать его было невозможно.
– Гансуха! – Маляренко удивлённо присвистнул. Все, кого он тут встречал, были или русскими, или русскоязычными.
– На борт просится. – Олег внимательно наблюдал за тёмным берегом. – Бля, не видать ни хрена. Что делать будем?
Немка, болтавшаяся за бортом в холодной воде, жалобно залепетала и указала пальцем на лодку.
'Ну ты, 'Вася', шустрая!'
– Сашка! Факел!
– Олег, отложи арбалет и тащи верёвку. Вытяни её из воды, но на палубу не вытаскивай. Мало ли. Сашка, твою мать, факел где?
Внешний осмотр 'Васи' никаких подозрительных язв или пятен не выявил. Впрочем, это могло ещё ничего и не значить. Девушка покорно и молча болталась над водой, пока Иван дотошно её рассматривал, подсвечивая себе факелом. Красивая, стройная девчонка. Излишне плоская. Рёбра торчат как у цыганской лошади. Мосластая и ноги 'от ушей'. Представить себе такое Ивану было трудно, но, пожалуй, эти ноги были даже длиннее, чем у Марии.
– Ладно. Затаскивай.
Олег поднатужился и одним рывком втянул озябшую пловчиху на палубу. Немка оказалась тощей, высоченной, белобрысой моделькой лет двадцати. Замёрзла он капитально – озноб колотил её так, что всё тело ходило ходуном, а зубы стучали так громко, что заглушали всё вокруг.
– Ну что, парни. Кто у нас тут полиглот?
Из немецкого Иван помнил лишь расхожие фразы из фильмов про войну.
'Попробуем'
– Хенде хох!
Немка явно испугалась, но, тем не менее, послушно задрала руки.
– Гитлер капут! – Немедленно добавил Олег.
Немка от удивления даже перестала стучать зубами. Парни дружно расхохотались а 'Вася' неуверенно заулыбалась и опустила руки. Своей почти полной наготы она совершенно не стеснялась и, усиленно растирая себе ноги, она снова начала что-то лопотать.
Олег сразу заявил, что никаких языков, кроме русского и плохого русского он не знает. Саша задумчиво сказал, что сначала учил английский в школе, а потом в институте и, в общем, 'нет, не владею'. Иван припомнил свои переводы сопроводительной документации к импортным продуктам и приступил к расспросам.
Девица, замотанная в кусок брезента и залитая горячим чаем, ожила и, путаясь в английских словах, принялась о себе рассказывать.
– Утро красит, нежным цветом… или светом? – Настроение у Ивана было просто отличным. Если эта 'Вася' с русским именем Таня не наврала, то их ждёт обалденно большой приз. Гран-При, так сказать. Целый, в смысле поломанный, транспортный самолёт бундесвера. А Танька эта оказалась самой натуральной военнослужащей, отправленной начальством послужить фатерлянду и антитеррористической коалиции на авиабазе в Киргизии. Самолёт, доверху набитый всякими невоенными грузами, вроде обмундирования, мыла и прочих памперсов, спокойно пересёк воздушное пространство Украины, но над Россией попал в жуткую грозу и оказался неизвестно где. Пилоты четыре часа мотались над непонятно откуда взявшимся морем, пытаясь сориентироваться, а потом, заметив тёмную полоску гор на горизонте, на последних каплях горючего дотянули до земли, где и сели. Ну как сели… гробанулись, одним словом. Из пятнадцати человек бывших на борту, после приземления осталось в живых только трое. Из которых только Танька и могла передвигаться. Пара инженеров по водоочистительному оборудованию, которых ждали в Афганистане, сильно переломались и до сих пор лежали. Ванина идея с сигналами сработала – именно по дыму Танюха их и обнаружила. К сожалению она не успела на берег, когда 'Беда' шла на юг, подавая дымовые сигналы, но, подумав, девчонка сообразила, что 'мейби ю вилби бяк'. И через четыре дня её ожидание увенчалось успехом. Самым интересным в Танином рассказе было то, что 'залетели' сюда эти дойче зольдатен всего два месяца тому назад! Хотя дата их пропажи 'там' совпадала с датой пропажи Ивана с точностью до минуты.
