Алексей Волков - Командор
Окажись мы подогадливее, то сперва раздели бы мертвых пиратов, а уже потом сбросили бы их за борт. Женщинам это бы не помогло, но хоть мужчины смогли бы сойти за простых моряков. Скорее всего, одежда была похожа у матросов любой национальности и вряд ли вызвала бы подозрение.
Правда, на самой бригантине кое-что нам удалось найти. Мы могли одеть человек шесть-семь, а в капитанской каюте отыскалась пара камзолов и прочая одежда. Кабанов осмотрел их и предложил начать дело с делегации, а там при случае закупить что-нибудь и для дам.
Ночь мы провели в бухте, а с рассветом тронулись в путь. Желавшие остаться уже не проявляли прежнего пыла и ни на чем не настаивали. Чтобы поселиться в другой части света, не зная ни обычаев, ни языка, требовалось немало мужества, а его-то им как раз и не хватало.
Городок отыскался недалеко от нашей ночной стоянки. На берегах узкой, глубоко врезающейся в сушу бухты теснились дома, а у самой воды, прикрывая подступы с моря, виднелся небольшой форт. Его орудия грозно смотрели в нашу сторону.
Но дело все равно предстояло сделать. Мы не собирались нападать на город, но на всякий случай мы бросили якорь вне пределов досягаемости пушек форта. Переодетый в старинный костюм Кабанов сел в шлюпку. С ним отправились восемь человек. Семеро (в их числе Сорокин и Грушевский) изображали матросов, а восьмой, как и Сергей, тоже в камзоле, должен был играть роль переводчика. Аркадий Калинин когда-то вел дела с Испанией и был единственным среди нас, кто знал язык…
43
Флейшман. Скитания и размышления
Чем дальше, тем больше наша одиссея начинает походить на авантюрный роман. Судьба неплохо подшутила над нами, не просто забросив на триста лет назад, но и выбрав для нас самую горячую точку этой эпохи.
Я никогда не пытался романтизировать прошлое. Если честно, то я почти и не думал о нем. Так, разок в год в теплой компании, да в далекой юности после только что прочитанной книги. Оно совсем не касалось меня, на знании о нем не заработаешь, так зачем забивать мозги тем, что давным-давно кануло в прошлое? Разве что в порядке общего ознакомления, чтобы не прослыть невеждой в глазах людей более образованных. Знать бы раньше, что прошлое не исчезает бесследно, что с ним можно столкнуться…
В ставшем нашим веке Европа мало похожа на привычный конгломерат богатых крепких государств. О Германии еще никто и не слышал, миролюбивая Швеция таковой отнюдь не является, Испания еще не успела до конца растерять былую мощь. Постоянно идут какие-то войны, затихают, начинаются опять, а успех в них определяют небольшие профессиональные армии. Ни всеобщих мобилизаций, ни введения военных положений, – все это появится в родном двадцатом с его любовью к массовости и смертоубийственной техникой. Проживи хоть всю жизнь в Лондоне или Париже и можешь даже не узнать, воюет ли твоя страна с какой-нибудь другой.
Другое дело – Карибское море с его многочисленными островами и островками. В Европе бывают периоды покоя, здесь же – никогда. Англичане, испанцы, голландцы, французы вовсю пользуются оторванностью от метрополий и только и ищут случая вцепиться конкурентам в глотку. Когда же они этого не делают, то на сцену выходят пираты. Обилие укрытий и постоянное движение кораблей дают им все возможности заниматься любимым делом. Поэтому жителям этих мест постоянно приходится быть настороже, ожидая нападений с любой из сторон.
На нашу беду нас занесло в этот кипящий разбоем котел. Каждый день нашего пребывания в нем мог оказаться последним, и единственный шанс уцелеть заключался в том, чтобы как можно быстрее убраться отсюда подальше. Ради этого стоило перетерпеть все бытовые трудности: скученность, сон на голых досках, антисанитарию, полчища насекомых, тяжелую работу, обычные морские опасности – шторма, туманы, рифы… На кону стояли наши жизни, и иного выхода не было. Колумбу понадобилось три месяца, чтобы добраться до этих мест. Не так-то и много, да и наша бригантина совершеннее его каравелл. Все-таки двести лет прошло.
Пока же авантюры продолжались. Шлюпка с командором и сопровождающими лицами медленно удалялась от корабля. У меня было неспокойно на сердце. Отсутствие в гавани кораблей не давало испанцам шанса напасть на нас, но Сергей, высадившись на берег, окажется в их полной власти. Кто знает, как отнесется здешнее начальство к посланнику неведомых московитов? После всех приключений мне не очень верилось в порядочность жителей этих мест вне зависимости от их национальности. Я непременно попытался бы отговорить Кабанова, однако мы нуждались в продовольствии для продолжения пути, и волей-неволей приходилось рисковать.
– Плохо, что в случае чего мы не сможем им помочь. – Стоявший рядом Валера словно читал мои мысли. – Этот хренов форт потопит бригантину быстрее, чем мы доползем до берега. Может, им стоило отправиться на шлюпке с «Некрасова»? Моторов здесь еще не знают. Глядишь, и приняли бы нас за чародеев.
– И сожгли бы на костре, – докончил я. – Не знаю, как в колониях, а в Испании еще может действовать инквизиция, а общение с нею обычно кончается весьма плачевно. Если бы вместо шлюпки у нас был торпедный катер, тогда другое дело. У него хотя бы хорошая скорость.
Насколько часто в наши разговоры влезало сослагательное наклонение! Если бы уцелел «Некрасов». Если бы у нас была пара пулеметов. Если бы… Если бы… Если бы… Наши главные беды произошли не только из-за того, что мы попали в прошлое, а еще и из-за того, что попали мы в него без привычной техники. Окажись мы здесь не на круизном лайнере, а на крейсере, ситуация бы в корне изменилась. Нам осталось бы только выбрать любую страну и без проблем ее завоевать. Не знаю, как там насчет приемов против лома, но приемы против ракет в это время не изобрели. Мы-то смогли захватить бригантину с минимумом современного оружия, едва ли не голыми руками, однако вряд ли у наших предков удался бы такой фокус с боевым кораблем конца двадцатого века. Вот только на крейсере никто из нас оказаться не мог…
– Тогда уж лучше парочку вертолетов огневой поддержки. Мечтать так мечтать, – усмехнулся Валера, набивая трубку.
Практически вся наша команда собралась на верхней палубе. Итоги переговоров волновали всех, да и люди не очень-то стремились проводить время в кубриках, с их клопами и тараканами. Многие даже предпочитали спать на палубе, где хоть насекомых поменьше.
Что меня раздражает больше всего – никаких условий для интимной жизни. Я всласть отвел душу с Леной на том маленьком островке, но мне ведь не шестьдесят лет, чтобы заниматься любовью раз в три месяца. Если так пойдет и дальше, то надо будет поговорить с Сергеем, чтобы отвел одну каюту под место интимных свиданий. Наш командор старается выглядеть строгим, но у него, по-моему, роман сразу с двумя хорошенькими стюардессами. Остальные женщины тоже смотрят на него, как на бога. Помани он кого-нибудь из наших свободных дур пальцем – любая с готовностью раздвинет ноги, а потом станет гордо задирать перед подругами нос. И это те самые бабы, которые до катастрофы внимания на Кабана не обращали!
Но что тут странного? Женщине свойственно стремление отдаться не просто мужчине, а мужчине с положением. В наше время положение определялось толщиной кошелька. Я и сам погулял всласть, пользуясь своим богатством. Теперь наши прошлые банковские счета ничего не значат. На первый план вышли чисто бойцовские качества: умение драться, присутствие духа в любых ситуациях, мгновенная ориентация в самой тяжелой обстановке, одержанные победы… В этих делах даже Сорокин не в силах составить Кабану конкуренцию. Вот и смотрят бабы голодными глазами на нашего командора, а тот воспользовался ситуацией и взял себе сразу двоих. Видно, и в этом деле он малый не промах и мелочиться не любит.
Во мне нет зависти. Если хочет – пусть забирает хоть половину женщин, только вытащит нас в места более спокойные. Если ему для этого необходима смена партнерш, готов сам их поставлять. Лишь бы итогом стало наше спасение, а все остальное неважно.
– Все, отчалили. – Валера опустил бинокль и, стараясь выглядеть спокойным, затянулся трубкой. Но затяжка получилась нервная, и Шкипер (так с моей легкой руки стали называть Ярцева в отличие от командора – Кабанова) смущенно улыбнулся: – Волнуюсь, черт!
– Я тоже, – признался я. – Еще месяц такого круиза – и можно всех нас скопом отправлять в дурдом лечить расстроенные нервы. Кроме командора и его лихих товарищей. Их, по-моему, заставить волноваться в принципе невозможно. Или они умеют это скрывать?
– Не знаю. Уставать – устают, сам видел. И до женского пола охочи, как… – Валерка замялся в поисках сравнения.
– Как все вояки, – подсказал я. – Кавалергарда век недолог… Раньше не задумывался, а теперь прекрасно понимаю. Когда постоянно рискуешь жизнью, мелкие радости кажутся намного слаще. Сегодня недогулял, недолюбил, а завтра уже поздно.
