Александр Маркьянов - Сожженные мосты. Часть 1
Немного подождав, выпив и закусив, начали разъезжаться и остальные. Купаться в бассейне никто не хотел — а бассейн тут был и знатный, в гольф играть — тоже потому что был рабочий день и они и так потратили немало времени. Все вместе они вышли из здания гольф-клуба, направились к машине, сопровождаемые сотрудниками Секретной службы.
Уже на стоянке, у Джона Уайта в кармане завибрировал его Blackberry,[149] с виду обычный — но с системой кодирования, официально сертифицированной АНБ. Уайт прочитал сообщение, состоявшее всего из двух слов, немедленно удалил его. Впрочем, если бы даже это сообщение попало не в те руки — ни один прокурор не решился бы строить обвинение на таком шатком фундаменте, состоявшем всего из двух слов.
Дело сделано.
Мисли чуть сбился с ноги, повернулся — как раз настолько, чтобы увидеть едва заметный утвердительный кивок Уай та, обращенный в пространство. Дело и в самом деле было сделано, еще одним врагом стало меньше.
— Джон.
Уайт чуть вздрогнул, оборачиваясь. Министр обороны Нолан пристально смотрел на него.
Заметил?
— Проедешь со мной?
Министра обороны Ричарда Нолана, учитывая желтый уровень опасности[150] на сегодня, охранялся помимо сотрудников Секретной службы еще и собственным, армейским спецотрядом быстрого реагирования. Это были пять человек, ездившие в отдельном бронированном Субурбане. Как и сотрудники Секретной службы, они были одеты в дешевые костюмы с короткими рукавами,[151] носили черные полицейские очки и постоянно оглядывались по сторонам. В отличие от сотрудников Секретной службы каждый из них был вооружен коротким карабином Кольт-М4 Коммандо, которые они носили в специальной кобуре под мышкой. Все эти люди являлись участниками боевых действий и при необходимости каждый мог противостоять как минимум троим террористам. Такая охрана делала министра обороны Нолана самым охраняемым в САСШ лицом после президента — всех остальных членов кабинета охраняли много хуже.
Сейчас черный Субурбан военных сдал назад, давая Уайту место в конвое. Сам Нолан ехал на второй машине — черном, бронированном Линкольн Таун Кар. В отличие от других членов кабинета, Нолан сохранял приверженность старым добрым Линкольнам.
Ричард Нолан жил в Джорджтауне, в одном из поселков, небольших и охраняемых одной из его охранно-боевых структур, которой он через подставных лиц владел. Нолан официально был в браке, но с женой отношения у него были плохие, а оба ребенка учились в университете Гарвард. Поэтому, сейчас он жил один, и дом его был нарочито скромным, двухэтажным, с гаражом на первом этаже. Когда их кортеж ехал по тихим, лубочно красивым улочкам, у Уайта в голове возник вопрос — интересно, а у кого больше людей, у Нолана или у армии САСШ? Если взять все структуры, которые тот расплодил — транспортные, охранные, прочие — то сказать сразу было нельзя. Даже военные объекты в Мексике сейчас охраняли частные военные компании, в которых служили те же военные, только ушедшие из армии на гражданку.
У дома Нолана стоял открытый Порше. Верней, стоял он хитро между домами, так что было непонятно, к кому именно приехали — но Уайт сразу понял, к кому. Заметил он и колыхнувшуюся штору на втором этаже.
Министр обороны выбрался из машины, потянулся…
— Кости затекли, старость… Пойдем, я позвонил чтобы нам приготовили сосиски на гриле. Сосиски на гриле с табаско — черт, когда я приглашаю генералов на уик-энд, они поглощают эти сосиски так, что мне приходится закупать их оптом.
Те, кто хорошо знал изнанку вашингтонской политической жизни в городе, уже начали задаваться вопросом — с чего это министр Нолан так хочет подружиться с боевыми генералами. Ведь работа министра — это бюджет и организационные вопросы, а также контакты с производителями вооружений — но никак не сами боевые действия. Вопрос — на который можно дать не один десяток вариантов ответов.
— Познакомишь? — небрежно заметил Уайт, когда они проходили биллиардной комнатой — она была на первом этаже, за гаражом, и оттуда был выход к бассейну и во дворик, уже манивший запахом поджаренных на гриле сосисок.
— Ты о чем?
— Да о даме, что ждет тебя наверху.
Министр развернулся как балетный танцор, крутанувшись на месте — да так что идущий следом Уайт едва не налетел на него.
— Многие познания умножают скорбь, Джон… — мягко сказал он — ты не слышал такого выражения?
Несмотря на мягкость голоса и обыденность обстановки, глаза министра Нолана совершенно не соответствовали всему этому. Они смотрели жестко и прямо, и в них читалась нешуточная угроза.
Джон Уайт, будущий министр безопасности почувствовал себя неловко — он никак не ожидал такой реакции.
— Что с тобой? — глупо спросил он
— Со мной ничего. Ты скоро будешь назначен на должность, на которой тебе грозит слишком много знать. И ты уже начал задавать вопросы о моей личной жизни. Мне это не нравится.
— Да брось… Не хочешь говорить — не говори. Но ты пойми, что задавать вопросы — это моя работа.
— Речь не только и не столько об этом. Задавать вопросы — это твоя работа и в самом деле. Но не задавай вопросов о своих друзьях. Не стоит.
Несмотря на поддержку вице-президента, Уайт не знал что делать. С Ноланом ссориться ему не хотелось, учитывая его аппаратный вес
— Кажется, наши сосиски уже горят — съехал с темы он
— Ты прав… — поддержал игру и Нолан.
Сосиски и впрямь были хороши — техасские, из чистого мяса безо всякой сои, возможно даже набитые вручную. Поджаренные на настоящем огне до хрустящей корочки, с небольшим количеством жира. И с табаско — настоящим армейским табаско, обжигающим язык и как нельзя лучше идущем к пышущим жаром, только что с огня сосискам.
Дама так и не появилась в мужской компании, и Уайт больше про нее не спрашивал. Не рисковал.
— Я вот о чем хочу с тобой поговорить… — министр Нолан остервенело рвал зубами горячее мясо — ты ведь скоро станешь царем разведки.
Министр сознательно употребил русское слово «царем» — возможно, желая поддеть этим Уайта…
— Скажешь тоже… Царем
— Все зависит от тебя — министр не говорил предельно серьезно и давил дальше — вот я и хочу знать, на что ты намерен опираться.
— Для чего тебе это знать? — в лоб спросил Уайт
— Для того, что у меня есть пара советов. И деловое предложение.
Советы Уайту были не нужны. А вот от делового предложения отказываться было глупо. Нолан слыл вторым по богатству среди неоконов, после вице-президента Мисли. Тому же Уайту до их денег было как до Луны. Все дело было в военных подрядах и в частных охранных компаниях — откаты уже достигали пятидесяти процентов от суммы контракта, а некоторые вещи, нужные для армии закупались по цене, впятеро превышающей рыночную. Один господь знал, сколько народа кормилось на всем этом и сколько перепадало в карман самому Нолану.
— Давай деловое предложение.
— Разведка… — министр наколол на деревянную шпажку еще одну сосиску и обильно поливал ее табаско — разложилась вконец. В том же СРС — толпы бездельников и меньше тысячи полевых агентов, оперативников. Ты никогда не пробовал подсчитать, сколько людей в СРС реально выполняют работу?
— Это я намерен изменить — сказал Уайт
— Изменить? — Нолан недобро хохотнул — я тебя умоляю. Сними розовые очки. До тебя было полно тех, кто намеревался что-то изменить. Если тебя не подставят собственные работники — тебя просто заклюет конгресс. Комитеты по разведке вцепятся в тебя и будут щипать как гуси, пока ты не сдохнешь всем на радость. Ты просто все время будешь проводить на Капитолийском холме, переходя из кабинета в кабинет и в каждом оправдываясь. Как только наступит время утверждать бюджет — из тебя выпьют всю кровь.
— Что ты предлагаешь?
— То же самое что сделал и я. Коммерциализировать разведку.
Уайт покачал головой — он не был разведчиком, но это звучало дико даже для него.
— Как вы себе это представляете?
— Нормально представляю! Это намного проще! Когда я утверждаю бюджет — я просто ставлю сумму на выполнение тех или иных программ. Нечто вроде грантов. В то же время, если я намереваюсь выполнять работу, используя структуры министерства обороны — я должен представить развернутый бюджет, а затем отчитаться до цента. Черт, на отчетность и на выбивание ресурсов мы тратим больше сил и времени, чем на выполнение самой работы!
— А как быть с режимом секретности?
— Проще простого. Система аттестации — пусть твое же министерство его и проводит. Аттестация зданий, систем шифрования, систем связи, сотрудников.
— А персонал?
— Наберем из того же СРС, из ФБР из военной полиции. Возьмем лучших, на хорошее жалование они пойдут. Так я и сделал у себя. Сейчас я увольняю целые отделы в Пентагоне, там впервые за все время его существования всем хватает места. Единственно что — оставил нетронутым кольцо Е.[152] У нас с генералами негласная договоренность — я даю им доработать до пенсии, они не противятся моим нововведениям.
