Андрей Захаров - Перекрёсток времён. Бородатые боги
В тот вечер Олег узнал для себя много нового, а особенно – об устройстве империи инков и отношениях, царящих в ее верхушке. Не все здесь было однозначно. Правда, Манко старался сдерживать себя и поменьше болтать, но все же Уварову постепенно удалось вытянуть из двоюродного брата Сапа Инки нужную информацию. И она не очень обрадовала Олега. Задача усложнялась. Оказалось, что прошли те времена, когда семья Великого Инки была едина и все беспрекословно подчинялись воле Единственного. Сейчас элита империи представляла из себя гремучую смесь ядовитых змей и пауков в одной банке. Уаскару с трудом удавалось удержать власть даже у себя в Хосхо-Куско, не говоря уже о севере империи, где сейчас правил Атауальпа и теперь шел на юг, чтобы окончательно добить терпящего поражение за поражением Уаскара. Брат шел войной на брата, дядя воевал против племянника, дети ради собственной выгоды предавали родителей, а матери и отцы травили ядом своих детей. Не проходило и недели, чтобы кто-то из близких родичей не отравил другого или тот «случайно» не погиб на охоте. И все это ради одного – ВЛАСТИ. Как все знакомо… Природа человеческая одинакова во все времена, со своими страстями и пороками. Ну что же, на этом и будем играть. И для начала поддержим клан отца Манко – Майта Юпанки, губернатора провинции Уануко. Может, его поставить императором, если первый вариант с зятем Синчи Пумы не пройдет? Всегда надо иметь запас кандидатов, тем более в такое смутное время!
На следующее утро Синчи Пума проснулся рано. После вчерашнего ужина у него немного побаливала голова и сушило во рту. Ох уж эти виракочи! И придумали же такой напиток, что отключает разум и делает сговорчивыми любых собеседников. Говорил Ника Тима – меньше пить этого зелья, но что не сделаешь ради своего народа! Приходится вредить уже не молодому здоровью. Пока Уваров обрабатывал Манко Юпанки, Синчи Пуме удалось склонить на свою сторону вождей уру и чичас, пообещав им свободу и помощь виракочей. Со всеми вытекающими из этого благами. Поклявшись на крови, вожди решили навечно стать братьями и помогать друг другу во всем. Вождь уру даже пообещал приобщить к союзу родственное племя уанта, с которым они постоянно обменивались женщинами и различными товарами. И, как всегда, для такой честной компании нашелся свой козел отпущения – вождь мохос Мака. Какие только унизительные слова не звучали в адрес мохос и их вождя… Было решено при первой же возможности наказать предателя, а еще лучше – перебить его племя и поделить захваченные земли.
Синчи Пуме захотелось пить, да и справить нужду не мешало. Вождь, кряхтя, вылез из-под одеяла, обошел храпевших рядом уже ставших братьями вождей-соседей и с удивлением обнаружил сидящего на крепостной стене Уварова. Недалеко от него спал закутанный в одеяло ординарец Синица.
– Что ты делаешь Ол Увар? Почему не спишь и как там Манко? – поинтересовался вождь, подойдя поближе. – Помогла ли тебе Талла? Она любит мужа, но еще больше любит свой народ. Когда она была еще в животе у матери, здесь погибли ее отец и братья. Я спас беременную сестру, уведя из крепости тайным ходом. Девочка еще в детстве поклялась, что Урак-канча снова будет принадлежать уаминка. Не убивай Манко, иначе сделаешь ей больно. Через нее он станет нашим союзником. А там и его отец может нас поддержать…
– Не переживайте, уважаемый Синчи Пума. Я не хочу зла Талле, а тем более – ее семье. С Манко мы уже подружились, как и вы с другими вождями. А на его отца у меня появились виды. Он нам действительно пригодится, – улыбнулся в ответ Олег. – Составляю план крепости и плато. Надо сегодня же послать гонца к Николаю. Как только Манко вместе с нами уйдет отсюда, пускай наши занимают Урак-канча. Талла прикажет открыть ворота. Мы с ней договорились…
Утром выйти в поход не получилось. Сказалось выпитое вождями и Манко Юпанки с вечера. Пока командиры приходили в себя от непривычно крепкого напитка виракочей, их воины готовились к выходу. К тому же была надежда, что подойдут опоздавшие отряды уанта и мохос. Наконец Манко надоело ждать, и он приказал начать движение в Уануко. Не успели первые воины пересечь мост через реку, как подбежал гонец от уанта с сообщением, что отряд племени ожидает всех на выходе с плато. От мохос никаких известий не поступило.
– Быстрее, быстрее!
Николай подгонял и без того торопливо бежавших мимо него воинов с длинными жердями и лестницами в руках. Он с тревогой посмотрел в сторону крепости, над которой начинали подниматься густые клубы дыма разгоравшегося пожара. Антоненко нервничал. Они опоздали. Всего-то на несколько часов, но опоздали.
Получив вчера от Олега письмо и план местности, отряд Николая выдвинулся в долину Антавайлла и расположился лагерем вблизи селения под аналогичным названием. Там к ним присоединилась конная группа Новицкого, испугавшая своими лошадьми и двуколками местных жителей. От невиданного зрелища те попрятались по своим хижинам и боялись высунуть нос даже в свои дворики. Воинам-уаминка приходилось силой вытаскивать пуриков на улицу и заставлять идти работать. Своих сил соорудить до конца достаточно мощный помост для спуска из горного тоннеля Новицкому не хватило. Пришлось рекрутировать крестьян-общинников. Пурики со страхом, но все же и с интересом рассматривали непривычных для себя людей в мохнатых шапках и странных одеждах. А особенно их животных. При каждом всхрапе лошадей местные жители шарахались от них как ошпаренные. От прошедшего здесь ранее вождя Синчи Пумы пурики-марка уже знали, что перешли под власть уаминка, но о том, что вместе с новыми хозяевами появятся и виракочи, их никто не предупреждал.
К четырем сотням воинов, имевшихся у Антоненко и Новицкого, Качи привел из Уаман-канча еще шесть сотен. Половину из них составляли девушки и молодые женщины, вооруженные арбалетами. К ним племянник вождя добавил восемь сотен воинов-общинников, дополнительно собранных по селениям, перешедшим под власть уаминка. Правда, все они были практически безоружными, если не считать дреколья в руках и привычных для местных пращей с камнями.
От селения Антавайлла до Урак-канча всего-то несколько километров. Чуть больше часа ходу всем отрядом, не больше. Николай решил не спешить. Тем более надо дать людям передохнуть, привести себя в порядок, чтобы во всей красе войти в город, как посланцам богов и новым хозяевам. В таких делах спешка не нужна. Кроме того, необходимо выждать время, чтобы инки во главе с Манко Юпанки отошли подальше от крепости и не смогли быстро вернуться. Поэтому, посовещавшись, решили выдвигаться через сутки, предварительно выставив посты, чтобы никто не смог предупредить инков о прибытии отряда.
Встав пораньше, сделав зарядку и совершив необходимые утренние процедуры, Николай Антоненко с помощью своего верного ординарца Валью не спеша одевался. Выступать собирались сразу же после завтрака. Правитель Новороссии должен официально войти в первый взятый город-крепость инков во всей красе. Для этой цели прихватили из Новоросска специально изготовленный для него полный доспех, очень похожий на увиденный ранее в тайной пещере. Как говорится, встречают по одежке… От общего набора тяжеловооруженного гоплита он не особо отличался. Разве что размером, а также золотыми узорами на местную и православную тематику по всей кирасе, сделанными пришедшими в Новоросск мастерами-уаминка. На стальной шлем-каску надели золотой обруч – корону. На обруче закрепили плюмаж в виде веера из белых и золотистых перьев, над которыми возвышался султан их трех больших перьев голубого цвета – символа Неба и богов. Благодаря такому украшению, и так не маленький Антоненко казался великаном среди низкорослых аборигенов. На плечи он набросил плащ синего цвета с золотой застежкой. В таком виде Николай чувствовал себя неуютно, будто он индийский магараджа, а не русский полковник. Хотел было отказаться от яркого петушиного наряда, но Иллайюк, Качи и даже Новицкий настояли. Правитель виракочей должен одеваться соответственно. Он представляет не только себя, но и всю Новороссию! И выглядеть Правитель обязан, как принято в этих краях. Обычай! А обычаи местных народов надо уважать! Иначе какой ты тогда сын богов, их предков!
Короткая сабля пехотинца показалась Николаю с его ростом игрушечной. Поэтому слева, на широкой кожаной плечевой портупее, украшенной золотыми бляшками, висела изготовленная в Мастерграде метровая кавалерийская сабля. По примеру Уварова Антоненко-старший взял «Маузер» К-98, а свой ТТ отдал Максиму. У Правителя виракочей должно быть и оружие соответствующего размера! Из прошлой жизни остался лишь любимый десантный нож, привычно висевший на поясе.
Не отставал от Николая и верный Валью. Его внешний вид представлял из себя чудную смесь всего, на что было способно воображение храброго уаминка, уже ставшего новороссом. Поверх пончо-безрукавки была надета жилетка-бригантина, а достаточно широкие штаны-шаровары заправлены в кожаные сапожки с коротким голенищем, перетянутым шнурком. На шлеме-каске имелась повязка, указывающая на принадлежность Валью к своему народу. Такую повязку имели все воины-уаминка независимо от того, носили они каску или нет. И никто не собирался ее отменять. Каждый человек должен знать, к какому народу-племени он принадлежит, и гордиться этим. За спину Валью закинул подаренный ему немецкий карабин. На поясе висели короткая сабля, топорик-томагавк, немецкий штык-нож и два подсумка с запасными обоймами. Кроме подсумков на поясе грудь отважного оруженосца пересекал патронташ-бандольер. И конечно же имелась обязательная для каждого аборигена плечевая сумка с запасом бинтов, коки и тройкой гранат с новомодной зажигалкой.
