Вячеслав Шпаковский - «Умрем же под Москвой!» Свастика над Кремлем
На всех зенитных батареях, на всех постах американцы напряженно всматривались в небо вокруг острова. Немногочисленные мирные жители сидели в заранее приготовленных бомбоубежищах, прикрытых в три слоя плитами из железобетона, пожарные также находились на своих местах, а все емкости с горючим были обвалованы и имели окружающие их ровики для стока их горящего содержимого в безопасное место. Ветер мирно покачивал зеленые головы кокосовых пальм. Море было спокойным, видимость отличная.
В 6.40 японские самолеты наконец-то появились с запада: темная масса бомбардировщиков и серебристо-серые «крестики» юрких «Зеро». Истребители «Буффало» попытались атаковать бомбардировщики противника, но тут же подверглись сокрушительной атаке японских истребителей: из двадцати взлетевших с острова самолетов на свой аэродром вернулись только два. Капитан-лейтенант Футида, которому вновь доверили вести самолеты в атаку, обратился к пилотам по радио: «Пилоты Кидо Бутай! Враг перед вами. Вперед на врага, и да прибудет с вами милость высокого неба. Достигнем священной земли!»
Один за другим, скользя между черными клубами дыма от разрывов зенитных снарядов, японские самолеты устремились на цель. Град бомб обрушился на цистерны с топливом, взлетно-посадочные полосы аэродромов, административные и жилые здания, казармы. Опыт Перл-Харбора был тщательно изучен и обобщен. Теперь пополнение японской авианосной авиации пожинало результаты долгих и упорных тренировок: бомбы ложились точно в цель, в то время как вражеские снаряды пролетали мимо. Наиболее успешной, с точки зрения японцев, оказалась атака на аэродромы, в результате которой их бетонные полосы были столь сильно разрушены, что уже было нельзя использовать по назначению. Теперь ни один американский самолет уже не мог взлететь с Мидуэя либо приземлиться на него.
И все это ценой всего лишь пяти самолетов «Кейт», трех «Велсов» и одного «Зеро»!
Между тем на расстоянии 150 миль от острова американские самолеты, взлетевшие с его аэродромов, приближались к кораблям флота Ямамото. И все-то они делали правильно, так, как их учили: подходили к целям на разной высоте и с разных направлений, беда была лишь в том, что делали они это в разное время, вместо того чтобы обрушиться на врага единым сокрушительным ударом.
В результате атаковавшие первыми пикирующие бомбардировщики были встречены мощным огнем зенитной артиллерии, подверглись атакам истребителей ПВО с авианосцев и сбросили бомбы очень неточно. Лишь три бомбы взорвались в непосредственной близости от авианосца «Сорю» и сбросили с его палубы в море три самолета. Другие и вообще промахнулись и постарались поскорее возвратиться назад.
Только теперь до вражеских кораблей дотащились торпедоносцы, которые также подверглись сосредоточенному огню кораблей охранения и атакам быстрых «Зеро». В итоге только лишь двум из них посчастливилось вернуться назад на остров, где их пришлось сажать на воду, поскольку взлетно-посадочные полосы были разбиты. Ни одна из торпед так и не поразила цель!
Наконец в небе над японскими кораблями появились Б-17, шедшие на высоте 20 000 футов. По сообщениям с этих самолетов, наблюдались прямые попадания в японские корабли, в том числе и в авианосцы, однако на самом деле все бомбы, хотя и упали от них неподалеку, по-настоящему в цели не попали.
Между тем Ямамото получил уведомление от Футиды, что все цели на острове поражены и что повторной атаки не требуется. Раз так, то Ямамото тут же приказал Нагумо отменить вылет самолетов второй волны и заменить на них бомбы на торпеды, чтобы иметь под рукой соответственным образом вооруженные самолеты для атаки американского флота. Он был уверен, что тот хотя еще и не обнаружен, но должен быть где-то поблизости, и не сомневался, что после его удара по острову корабли янки поспешат на встречу с ним полным ходом. Была отправлена смена дежурным «Зеро», и вновь наступило томительное ожидание.
Приблизительно в 8.20 самолеты капитана-лейтенанта Футиды начали садиться на палубы своих авианосцев, где их тотчас же начинали заправлять и вооружать. В 9.00 этот процесс в крайней спешке был завершен, однако ни самолеты, ни корабли противника по-прежнему не появлялись. Ямамото уже начал было думать, что он ошибся и что американцев по каким-то причинам вообще не было поблизости, когда в 9.25 пришло сообщение с разведывательного самолета с авианосца «Агаки»: «Большие силы противника, включая четыре авианосца, движутся в нашу сторону. Расстояние до вражеских кораблей 120 миль от острова Мидуэй в направлении на юго-восток».
Наконец-то! Тотчас же по приказу адмирала Нагумо с японских авианосцев начали поднимать самолеты. Пилоты, полетевшие на этот раз, были в основном ветеранами Перл-Харбора, которых он придерживал до этого решающего момента. Более сотни самолетов – пикировщиков, торпедоносцев и истребителей – выстроились в небе над эскадрой в один большой клин и уже вскоре после 10.00 исчезли из вида, оставив двадцать «Зеро» прикрывать авианосцы от возможного удара врага.
Предусмотрительность японцев оказалась вознаграждена. Вскоре эсминец «Тахацуки», находившийся в зоне дальнего дозора ПВО, сообщил о большом количестве вражеских самолетов, приближающихся с севера. Это были самолеты адмирала Холси.
* * *Начиная с момента обнаружения японских кораблей, американские авианосцы полным ходом шли к югу таким курсом, что рано или поздно должны были пересечь их курс, если бы они продолжали двигаться так и далее. Наконец в 9.20 разведка доложила о сокращении дистанции до приемлемой, и Холси отдал приказ поднять самолеты в воздух. Пролетая мимо Мидуэя, их пилоты могли видеть огромное облако черного дыма, которое легкий бриз относил в сторону японцев. Ну что же, они хотели войны, теперь они ее получат, в большинстве своем думали американские летчики, рассчитывая сразу же расправиться с ненавистным врагом. А дальше все было, как и всегда: тот же шквал зенитного огня, черные клубы разрывов, неожиданные атаки японских «Зеро». Только лишь нескольким самолетам-пикировщикам удалось преодолеть все эти преграды и сбросить свой бомбовый груз на японские корабли, однако поразить их им так и не удалось. В то же время они отвлекли «Зеро» от более тихоходных торпедоносцев, и те, прижимаясь к самой поверхности моря, все же сумели прорваться через плотную завесу зенитного огня. В результате торпеды сразу трех торпедоносцев «Авенджер» попали в авианосец «Кага»: одна около кормы, а две других – непосредственно в центр корабля. Огромный столб воды поднялся над палубой корабля и буквально смыл за борт все, что на ней находилось. После этого «Кага» потерял ход, тут же начал крениться и уже через полчаса повалился набок. Какое-то время он еще плавал в этом положении, давая возможность эсминцам подбирать людей как вокруг, так и с возвышающегося над водой днища. Но вдруг внутри у него что-то неожиданно грохнуло, и огромный корабль стремительно исчез под водой, оставив после себя лишь огромную воронку, курившуюся клубами пара.
Битва у атолла Мидуэй
На командиров японских авианосцев это зрелище произвело крайне тяжелое впечатление. Один Ямамото был, как и раньше, спокоен и невозмутим. Впрочем, он тоже, разумеется, волновался, однако причина его волнения носила несколько иной характер: он только что получил сообщение о том, что эскадра адмирала Такаги подходит к Мидуэю с юга!
* * *Надо сказать, что адмирал Ямамото уже с некоторых пор опасался того, что американцы расшифровали и читают японский военно-морской код. Большинство офицеров его штаба начисто отвергали такую возможность, однако старый адмирал не видел в этом ничего невероятного. Ведь разве мало японских подводных лодок с шифровальными книгами на борту были потоплены в самых разных местах, и – кто знает? – может быть, одна или даже две из них вполне могли быть уничтожены на такой глубине, где противник мог бы их поднять со дна на поверхность.
А дальше все было делом времени и техники. Ямамото удивлял целый ряд совпадений, когда американцы слишком уж точно оказывались со своими кораблями именно там, где сил у японцев было явно недостаточно, и наносили по ним слишком уж точные удары. Именно поэтому, выходя к Мидуэю, он решил лишний раз подстраховаться и вывел в море не одну эскадру, а две, причем приказ адмиралу Такаги был передан письменно, в двойном запечатанном конверте, с предложением сразу по его получении прекратить с его штабом всякую радиосвязь.
Конверт был доставлен на военную базу на острове Трук на борту эсминца, и, кроме самого Ямамото, никто не знал его содержания. В то время, пока главные силы Императорского флота двигались к Мидуэю с северо-запада, Такаги должен был подойти к нему с юга и обнаружить себя лишь в случае начала морского сражения. Связь с ним Ямамото предполагал поддерживать при помощи простейшего кода, который он сам же и придумал. Поэтому узнать его американцы никак не могли, а раз так, то и появление Такаги должно было стать для них полной неожиданностью. Правда, под его началом находились далеко не новые авианосцы, а самое что ни на есть старье: «Хосё», спущенный на воду еще в 1922 году и имевший на борту всего лишь двадцать самолетов, «Юньо» и «Рийю» – тоже не первой молодости корабли, а также несколько более новый «Рюдзё», законченный постройкой в 1933 году, с 37 самолетами на борту, с эскортом из одного линкора, крейсера и четырех эсминцев. Эскадру сопровождали корабли с десантом на борту, который они должны были высадить на Мидуэе.
