Алексей Волков - Поход Командора
По сути, они были обречены. С трех сторон – враг, с четвертой – река. Все, что им оставалось, – это прихватить на тот свет как можно больше врагов, тем более они сами на помилование рассчитывать не могли.
Они и не рассчитывали. Дрались до конца.
Первого неприятеля я застрелил отнюдь не по-джентльменски, в спину. Бой вообще не место для взаимных реверансов. Сосед убитого обернулся, направил на меня мушкет, только я успел метнуть нож раньше.
Рядом упал кто-то из моих людей. Времени разбираться, кто, не было, да это было и не столь важно. Мне был дорог каждый человек, дорог настолько, что легче самому оказаться на его месте.
Еще одного британца я достал шпагой. Метнул нож в другого, однако пират оказался неожиданно ловким и уклонился буквально в последний момент.
Наши клинки скрестились, замелькали в воздухе. Пират так удачно контратаковал, что оттеснил меня назад. Спиной я почувствовал дерево, которое не давало мне свободы маневра, а противник налетал, нанося удары в таком темпе, что я едва успевал отбивать.
И тут мне почудился вскрик. Нет, не почудился. Я был уверен, что неподалеку вскрикнула Юля.
Размахивать шпагой стало некогда. Я выхватил левой рукой пистолет и выстрелил в упор. Пират еще падал, когда я проскочил мимо и устремился туда, где находились мои девочки.
Дорогу мне преградили сразу трое. В одного я удачно метнул нож, зато двое других обрушились на меня с такой яростью, что мне пришлось отбивать удары с двух сторон. Потом откуда-то выскочил Гранье, и вдвоем мы управились с противником за десяток секунд.
Откуда-то сбоку выскочил старший из проводников. Лицо его было перекошено в гримасе боли и ненависти. С топором в руке он обрушился на какого-то очень здорового британца. Только оружием еще надо владеть, а не просто иметь его в руках.
Здоровяк довольно легко отбил удар, а в следующий момент полусабля полоснула проводника по горлу. Фонтаном брызнула кровь. Я машинально качнулся в сторону победителя, но туда уже устремился Жан-Жак.
Какой-то молодой флибустьер выстрелил в меня с другой стороны. Я успел вовремя заметить его движение, бросился на землю, уклоняясь от пули, и в свою очередь подстрелил молодца еще будучи в полете.
Когда я вскочил, на Гранье наседало сразу двое морских разбойников, здоровяк и полуголый матрос. Я выстрелил в полуголого, решил, что дальше канонир справится сам, и вновь бросился в ту сторону, откуда перед этим звучал голос Юли.
Там, у кустов, шла жестокая схватка. На траве валялось несколько тел, уж не знаю, наших или чужих, а над ними в смертельном хороводе кружились Ширяев, трое моих матросов и два британца.
Один крепкий мужчина с бородой атаковал Григория, второй, безусый, одетый в богатый камзол с пистолетными перевязями, в одиночку умудрялся отбиваться сразу от троих моряков.
На моих глазах он выстрелил в одного, потом спустя секунды пронзил шпагой другого и обрушился на третьего.
Я был совсем близко, удачливый противник в пылу схватки оказался ко мне спиной, и в тот момент мне ничего не стоило покончить с ним одним ударом.
Я наверняка так бы и поступил, но тут понял, кто это.
– Ягуар!
С этим человеком я должен был драться. Я просто обязан был отомстить ему за все в честном поединке, так, чтобы никому и никогда не пришло в голову идти по его стопам.
– Он мой! Ягуар!
Британский капитан полоснул по руке последнего матроса, а затем молниеносно обернулся и без всякого перехода обрушился на меня.
Натиск был настолько стремительным, что первые секунды я был вынужден лишь отбиваться. У меня даже не было мгновения посмотреть по сторонам, взглянуть, как обстоят дела у Григория или Жан-Жака.
Что-то в чертах Ягуара показалось знакомым, однако разбираться тоже не было времени. Наши клинки мелькали в бешеном темпе, да и сами мы словно танцевали некий дикий танец.
В какой-то миг моя шпага зацепила треуголку Ягуара, и та эффектно полетела в сторону.
Впрочем, волосы флибустьера еще эффектнее упали на его плечи каштановым водопадом.
И тут я вспомнил все.
– Леди? – Моему изумлению не было границ. В этот момент я был беззащитен, и Ягуар, пардон, леди Мэри могла с легкостью нанизать меня на свой клинок.
Не нанизала. Она стояла и смотрела на меня, и лишь судорожное дыхание вырывалось из ее уст.
Вся моя злость куда-то прошла. Я прекрасно помнил, сколько зла принесла мне и моим друзьям эта высокая девушка, что по ее вине умер Владимирцев, едва не погиб Ярцев, а если вспомнить всех, кого мы потеряли в затянувшемся походе…
Я уже ничего не говорю про Наташу и Юлю, хотя мне следовало помянуть о них в первую очередь. Только… Ну, не знаю…
– Защищайтесь! – Мэри приподняла опущенную шпагу.
– Я не воюю с дамами.
– Ненавижу! – Наверное, Мэри хотела выкрикнуть это слово, но не восстановленное до конца дыхание превратило его во всхлип.
Следом на меня обрушился такой каскад ударов, что, тренируйся я чуть поменьше, и этот день стал бы для меня последним.
Я не контратаковал, только защищался. Один раз Мэри едва не достала меня, однако в последний момент я успел отклониться назад, и клинок лишь вспорол камзол на плече. В следующий миг мне удалось отбить выпад, направленный точно в сердце.
Она и раньше была превосходной фехтовальщицей, сейчас же отточила мастерство настолько, что справиться с ней стало очень трудно.
Нет, пару раз в горячке схватки Мэри приоткрылась. Будь на ее месте мужчина, я бы обязательно воспользовался этим, поставил окончательную точку на всей истории, однако вонзать клинок в женское тело не мог.
– Что же вы трусите? – с какой-то отчаянностью выдохнула Мэри. – Давайте, ну!
– Вы сказали: защищайтесь, я и защищаюсь, – выдавил из себя я, пытаясь унять дыхание.
– Нападайте! – поменяла точку зрения леди.
– Я не воюю с дамами, – повторил я уже не помню в который раз за время нашего знакомства.
– Ненавижу! – Девушка вновь обрушилась на меня, однако в ярости допустила небольшую ошибку. Ту, которую я ждал.
Шпага вылетела из ее руки почти как тогда, на палубе фрегата, который потом долго являлся моим флагманом.
– Сережа! – Из кустов позади Мэри выскочили мои девочки. Живые, невредимые, только грязноватые и в рваных платьях.
На руках Наташи был сверток, и я, к своему стыду, не сразу понял, что это означает.
Я вообще думал не о том. Кто просил вылезать, когда еще кипит бой и нежность вкупе со страстью могут привести к смерти? Не столь важно, чьей.
Юля с разгона бросилась мне на шею, повисла, лишив обзора и возможности движения.
– Сережа! Я знала! Знала! Наконец! Нашелся!
Наташа так быстро подоспеть ко мне не могла. У нее на руках был ребенок – мой ребенок! – а с ним, как известно, не побегаешь и не попрыгаешь. С ним на руках ходить надо. Осторожно, чтобы не потревожить и тем более не уронить.
Она и шла, проходя рядом с Мэри. Юлины волосы залепили на мгновение мне глаза, когда же я чуть отвел голову в сторону, было поздно.
Наташа стояла, прижатая спиной к обхватившей ее сзади Мэри, а правая рука леди прижимала к горлу молодой матери кинжал. Так прижимала, что Наташа не могла даже вскрикнуть.
Юля почувствовала, что я больше не поддерживаю и не обнимаю ее тела, обиженно отпрянула, но увидела мой взгляд и как-то осторожно проследила его направление.
– Ой!
Шпага в подобных ситуациях бесполезна. Мои пистолеты были разряжены. Хотя… Во внутреннем кармане, специально вшитом мной в камзол, хранился револьвер. Из него я мог с гарантией всадить пулю в лоб леди раньше, чем она успеет надавить на кинжал посильнее. Тем более совершит характерно резкое движение.
Нет. Не выход. Это не выход.
– Не подходите! – предостерегающе произнесла Мэри.
– Я не подхожу, – заверил я. – Более того, с вашей головы не упадет ни волоса, и вы будете доставлены на один из островов, принадлежащий британской короне. Надеюсь, вас это устраивает?
Кто-то явно был рядом. Я осторожно посмотрел по сторонам. Жан-Жак, Григорий, Антуан. Все перебинтованные, раненые, однако живые. Так что – мы выиграли? Но где тогда остальные? Где Юра, Костя, Женя?..
– И где наш чудо-младенец? – чуть в стороне послышался голос Петровича, и наш эскулап появился из-за деревьев в сопровождении толстой Жаннет. Голова у доктора была обмотана какой-то окровавленной тряпкой, а сам он заметно припадал на правую ногу. – Что это?!
– Леди, я еще раз повторяю, что вы находитесь под моей защитой, – я старался говорить медленно и спокойно, воздействуя не только смыслом, но и интонациями. – Мы только совершим небольшое совместное путешествие по реке, а у устья нас ждет корабль. На нем мы доставим вас, куда пожелаете. Конечно, в разумных пределах и по мере возможности.
Я чувствовал рядом дыхание друзей. Будь их воля, они, по-моему, разорвали бы благородную леди на куски.
Наташа была бледна как мел. Она прижимала к себе младенца, как будто это последнее, что у нее есть в жизни.
