Алексей Шепелёв - Грани судьбы
Эльф смущенно умолк.
— Напротив, я теперь хоть что-то стал понимать.
Значит, потомок людей и ангелов. Дальний, очень дальний потомок. Отсюда перстень и кортик, сработанные не ведомо когда и способные неведомо на что… А дед, получается знал… Но тогда… Может быть, и гибель Риты и Кристины связана с этой тайной Гаяускасов. Может быть, убить хотели его, Балиса, наследника полулегендарного короля, отдававшего приказы Горлойсу Корнуольскому. Но перстень защитил его, предупредив об опасности, и он остался жить, а погибли жена и дочь, которые никакого отношения к этой истории не имели. А то, что это произошло наутро после штурма Вильнюсского телецентра — просто совпадение. Ну, да на Дороге "отец Эльфрик" прямо сказал…
Вы напрасно связываете убийство жены и дочери с тем, что произошло накануне ночью. Если бы Вы не участвовали в том бою, а провели бы ночь дома, это ничего бы не изменило: утром Вас всё равно попытались бы убить.
А Балис тогда ему не поверил. Почему? Да потому что не понимал: за что. А теперь ясно. Не понятно только, кто мог это сделать? Если на Земле когда-то действительно жили потомки ангелов, эльфы, кентавры и прочая, прочая, прочая, что сейчас считается сказками и выдумкой… Если от них остались не только легенды, но и вполне осязаемые могущественные талисманы, вроде перстня и кортика… Если ещё кто-то из ныне живущих наделён длинной памятью… Почему бы и нет? Дед знал, наверняка знал, на что способно его наследство, потому и оставил его Балису. Но, если знал дед, то могли знать и другие. Попади талисманы в недобрые руки, тогда бы… Знать бы ещё, на что они способны. Известного Гаяускасу хватало, чтобы подготовить супердиверсанта. Конечно, непобедимых воинов в природе не существует, но за двадцать лишних процентов к вероятности успеха любой командир разведовательно-диверсионной группы отдаст… Сложней придумать, чего он не отдаст…
А кто сказал, что он знает про талисманы всё? Больше похоже, что он не знает об их возможностях почти ничего.
Балис шумно выдохнул, вытер ладонью вспотевший лоб.
— Тебе плохо? — участливо поинтересовался Наромарт.
Нет, всё-таки наивность целителя была настолько искренней и как-то особенно беззащитной, что на него даже сердиться было невозможно. Да и чего сердиться. Он действительно хотел как лучше. Не его вина, что душа земного человека конца двадцатого века была ему непонятна. Зато на Дороге и на Вейтаре Нар оказался надёжным другом, о котором можно было только мечтать. Да за одно то, что он вылечил Серёжку, Гаяускас был готов простить ему всё.
— Нормально. Скажи только одно: я теперь знаю всё или мне ещё предстоит узнать про себя ещё много нового?
— Ну и вопрос. Разве ты не понял, что с тобой всё настолько непросто, что я мало в чём могу быть уверен? Сегодня у ворот ты удивил меня до глубины души. Откуда я знаю, что принесёт завтрашний день?
— Но сегодня ты про меня что-то ещё знаешь? Да или нет?
Лицо Наромарта исказила гримаса, в которой было очень трудно опознать улыбку. Но Гаяускасу, который знал целителя не первый день, это удалось. Даже без особого труда.
— Знаешь, у нас тоже есть свои… фольклорные истории. Есть вот такая поговорка:
У эльфа и у ветра
Не спрашивай совета:
Получишь в ответ,
Что да, то и нет.
Я не ведаю твоих тайн, Балис. Но в любой момент может случиться так, что я что-то почувствую. Это будет не знание, скорее — видение. Образ, который может означать одно, а может — и совершенно другое. И мне снова придётся размышлять, сказать тебе или нет о том, что мне привиделось. А если сказать, то что именно говорить. Мне жаль, но по-иному у меня не получится.
Гаяускас вздохнул.
— Ладно, раз не получится, значит, не получится. Не могу же я разобрать тебя на части, а потом заново слепить другим.
— Это уж точно…
— Пойдём обратно. Наверное, не стоит надолго оставлять Серёжку без твоего присмотра.
— Да говорю же тебе: ему ничего уже не грозит. Надеюсь, он мирно проспит до утра, а утром будет почти как новенький. Кости, хвала богам целы, а юные организмы, как правило, крепкие. Через три дня будет бегать, будто ничего с ним и не было.
— Будем надеяться, всё будет именно так, как ты говоришь.
Кроме самочувствия Серёжки у Гаяускаса нашлись и другие поводы для беспокойств. Пока они с эльфом выясняли отношения, Олх и Реш развели костёр и довольно сильный. Конечно, наивно было бы ожидать, что жители условного Средневековья озаботятся установкой дымового рассеивателя, но уж пламя-то могли бы и не делать столь заметным.
— Гостей заманиваем? — хмуро поинтересовался морпех.
— Каких гостей? — не понял Глид.
— Огонь, дым, запах… Всё сделано, чтобы нас поскорее заметили.
— А, ты об этом… Не волнуйся, костёр нам не повредит.
— Это почему же?
— Огня с дороги не видно, проверено.
— А что, погоня обязательно должна ездить по дороге? Они не могут лес прочесать?
— Могут, — спокойствие местного воина выглядело поистине прибалтийским, что невольно помогало Балису выдерживать нужный стиль общения. — Могут, но если начнут лес прочёсывать, то по-всякому на нас выдут. Хоть с костром, хоть без костра.
— Только с костром заметят быстрее.
— В любом случае, дозор заметит их раньше, — равнодушно пожал плечами Глид.
Морпех быстро окинул взглядом поляну.
— Бараса?
— Он самый.
— Двоих поставить — повернее будет.
— Повернее, — согласно кивнул воин. — После ужина кого-нибудь из своих отрядите. И на вторую, и третью стражу хорошо бы вам людей назначить.
— Обязательно назначим.
— Вот и ладно… Теперь дальше. Дым, говоришь? Посмотри на погоду.
Погода поискам, конечно, не благоприятствовала. Низкие обложные тучи не пропускали света лун и звёзд, верхушки сосен расплывались в туманной мути.
— Ну, и запах. Ты сам с какого расстояния костёр унюхаешь?
Чистый воздух в плюс, дождь в минус, поправка на ветер, навыки наверняка изрядно растеряны… За километр с подветренной стороны должен учуять. По местному это будет…
— Если по ветру, так за шестую часть лины.
— Сухопутной или морской?
— Обижаешь. Сухопутной, конечно.
Глид одобрительно прицокнул языком.
— Уважаю. Я за шестую не учую, разве за десятинку. Барса — может и за пятую возьмёт. Олх — за четверть, а то и за треть. Ну а Льют — за половину, на то она и эльфийка.
— Ты льстишь мне Глид, — наверное, воительница уже давно прислушивалась к разговору, но вмешалась только сейчас. — За пол-лины я узнаю о костре только в эльфийском лесу. И то не по запаху.
— Говорят, Угольный Лес когда-то был эльфийским лесом, — присоединился к разговору и Мирон, удачно вспомнив слова Йеми.
— Когда-то был, теперь перестал. Ваш друг Наромарт подтвердит, что убить душу леса не слишком сложно.
— Убивать всегда проще, чем созидать, — промолвил полуэльф. Он хотел добавить ещё что-то, но промолчал. Неожиданно возникла неловкая пауза, которую с грацией медведя прервал Глид.
— Как бы то ни было, а преследователи наши и за десятинку костра не почуют.
— Это почему же?
— Городские наёмники, — презрительно хмыкнул воин. — Кто идёт на службу Ордену? Как правило, те, кто не способен честно себе заработать на жизнь топором. Живут в городе, за стены почти не выходят. Да они севера-то в лесу не сыщут, а ты — костёр.
— Где деревья сильнее мхом обрастают, там и север, — хмуро бросил сидящий у костра Женька. Как всегда, подростка злила взрослая самоуверенность. Тоже выискался Зверобой по кличке Соколиный Глаз. Если человек вырос в городе, так значит, непременно должен в трёх соснах заблудится.
Глид только одобрительно кивнул.
— Не думаю, что хоть один из воинов Ордена знает даже об этом простейшем ориентире.
— Случаи бывают разные, — школа «Кировухи» Балису отступать без боя не позволяла.
— Да, один на сотню. Или даже один на три сотни. И мы останемся ради этого без горячего ужина? Лично я предпочитаю набить брюхо не только сытным, но и горячим. Клянусь кораблём Серого Капитана Руи, мы её заслужили.
— Ужин готов, — провозгласила наблюдавшая за котлом Рия. — Давайте миски.
Никого упрашивать не пришлось. Путники моментально расселись возле костра и принялись с аппетитом поглощать солидные порции тушеной репы с копчёной грудинкой, заедая крупнонарезанными ломтями хлеба. Даже вампирята, в человеческой еде не нуждавшиеся, тоже уселись в общий круг, облюбовав себе места по обе стороны от Наромарта: Женька справа. Анна-Селена — слева, рядом с Рионой. Йеми такое соседство, похоже, не слишком радовало, но отказать племяннице, чуть ли не за рукав притащившей его сесть рядом с вампирами, кагманец не решился.
— А почему именно кораблём? — по-простому дуя на горячее варево, поинтересовался Сашка. — Разве ты моряк?
