Артур Прядильщик - Прозрачные воды южных морей
Диск! Окаджима мгновенно покрылся холодным потом. Если диск сейчас у него найдут…
Девушка, будто заранее зная, где он спрятал заветный футляр с диском, проигнорировала его набедренный кошелек-сумочку и — раз! — рванула у него на груди рубашку (оторванные пуговицы крупой ссыпались на палубу) — два! — в руке щелкнул и сверкнул лезвием небольшой, в ладонь, нож — три! — шнур на шее натянулся и тут же лопнул. И вот — потайной кошелек уже в руках девушки.
(«Лучшее решение от карманных воришек, покупатель-сан! Для туриста — незаменимая вещь! Особенно там, где в ходу наличные деньги! Очень рекомендую, покупатель-сан! Ни одного негативного отзыва от других покупателей!»).
— Бинго! — Девушка открыла кошелек, двумя пальцами извлекла из него футляр с диском и продемонстрировала негру, что-то веско объясняющему сидящей на корточках команде. — Дилетанты!
Пустой нагрудный кошелек шмякнулся к ногам Окаджима.
— Нет! Пожалуйста… — Запоздало прошептал Окаджима.
Разумеется, на него даже внимания не обратили. Мало кого интересует мнение человека, стоящего с поднятыми вверх руками… ну, разве что этому человеку был задан какой-нибудь вопрос. Но это явно не тот случай. Впрочем…
Ксо-о-о, накаркал!
— Господин японец. — Белозубая улыбка и сверкнувшие черные очки-консервы. — Это тот диск, который нам нужен?
— Откуда я зна…
Бац! И Окаджима сидит на палубе. И — ерунда, что он получил слабый тычок кулаком в челюсть. В школе и институте бывало и пожестче. А вот то, что в данный момент его «держали на мушке»…
Это вам не фильмы, это вам не книги. Когда черный зев огромного револьвера, внутри которого вы даже успеваете увидеть «звездочку» нарезки, направляется вам точно в грудь (потому что это не книги и не фильмы, и потому что профессионалы, оказывается, целятся туда, куда легче попасть и что труднее всего убрать с линии выстрела) — это незабываемые ощущения!
Сразу начинаешь понимать, что такое «поджилки» и как они «трясутся», как ощущается та самая «душа», которая рушится вниз… Правда, оказывается, что «душа» уходит не в пятки, а куда-то в район ануса… Ах, да, все ближе ощущение, что еще минута и ты начнешь понимать, что такое «обделался».
— Господин японец. — Громила сел перед ним на корточки и задал неожиданный вопрос. — Ты кем работаешь?
— Я… геолог. — Выдавил из себя Окаджима.
— О! — Восхитился собеседник. — В земле копаешься и камушки собираешь?
— Н-нет. Результаты геологоразведки. Обработка и аналитика.
— О-о-о! Настоящий «белый воротничок»! То есть ты даже не в курьерской службе?
— Нет.
— Ага. Давай-ка я еще раз уточню на всякий случай. Может быть, ты работаешь на службу безопасности вашей конторы?
— Н-нет.
— Имеешь отношение к каким-то правоохранительным органам?
Окаджима помотал головой.
— К спецслужбам?
Окаджима замотал головой еще яростней.
— Тогда почему ты изображаешь стойкого оловянного солдатика и разыгрываешь сценку «Я вам ничего не скажу, можете резать меня на кусочки»?
Ответа на этот вопрос Окаджима не знал. Он вдруг со всей отчетливостью понял, что аргументы, связанные с важностью этой миссии для его дальнейшего карьерного роста и места в штатной таблице транснациональной корпорации, для ЭТОЙ аудитории — не аргументы вовсе! Более того, почему-то и ему самому сейчас все эти аргументы стали казаться незначительными и неубедительными.
Негр совершенно правильно понял его молчание.
— Итак, господин японец. — Новая белозубая улыбка. — Это тот диск, который нам нужен?
— Д-да…
— Молодец! — Его дружески стукнули кулаком в плечо. — Так бы сразу и сказал!
Окаджима покосился на остальных членов команды захваченного судна, которые на корточках, положив руки на затылки и уткнув глаза в доски палубы, сидели рядочком в десяти метрах у палубной постройки. Вряд ли они услышат…
— Можно… с вами?
Огромный пират даже чуть отодвинулся от него, демонстрируя нешуточное удивление. Но быстро догадался:
— А-а-а… Сынок, ты сильно разочаруешься, когда поймешь, что твое геройство никому не нужно, и никто его не оценит. Людям важен результат, понимаешь? К тому же, мы — не самая лучшая компания для морского путешествия.
— Датч, чё ты с ним возишься? — Вступила в разговор красивая девушка.
— Реви, не мешай мне общаться с интеллигентным и образованным человеком! — Отмахнулся негр. — С тобой только о пушках можно поговорить, а Бенни…
Неожиданно оба, Датч и Реви, чуть подняли головы, будто к чему-то прислушивались.
«Гарнитуры, да еще и специализированные, с ларингофонами. — Понял Окаджима. — Продвинутые нынче пираты…»
— Понял тебя! — Произнес в пространство негр. И, обращаясь к Окаджима, добавил. — Мы тебя можем подбросить до одного городка. Но вот беда — мы отчаливаем уже сейчас — там на радаре кто-то светится. А ты без документов и без денег… У нас нет времени ждать, когда ты сходишь за вещами.
— У меня с собой. — Окаджима хлопнул ладонью по набедренному кошельку.
— О! Опытный путешественник! — Одобрил негр.
Ну, еще бы! Все благодаря Мори-сану, который выкроил минутку, чтобы проинструктировать молодого коллегу перед путешествием: «Все твое должно быть всегда с тобой, Окаджима-кун! И это „все“ обязано уместиться в маленькой сумочке!»
Кстати, огорченным негр не выглядел.
«А чего ему огорчаться-то? Если что не так пойдет — за борт и нет проблем!»
— Ну, тогда пошли.
— Датч! — Возмутилась красавица-пиратка. — Ну, нахуя?!
— Это будет весело. — И новая белозубая улыбка.
* * *Шеньхуа, как кошка, поводила ушами, встала и тихонько вышла, закрыв за собой входную дверь. Каблуки поцокали куда-то в направлении лифта. Не прощалась ни со мной, ни с Йонг… А-а-а, понятно. По какой-то причине не хочет встречаться с проснувшейся только что Ритой.
Через минуту из спальни вышла покачивающаяся девушка в моей рубашке. Я тут же сунул ей огромную кружку с кофе, над которой она и застыла в прострации.
— А где… чудное видение? — наконец, спросила она.
— Тебе, видимо, приснилось…
— Я про Шеньхуа.
— Кто такая Шеньхуа?
— Шеньхуа — наемная убийца с двумя большими черными ножами и внешностью дорогой тайской «эскортницы»… и соответствующим поведением.
Хм. В досье у Балалайки есть даже такие подробности?
— Первый раз слышу.
Как и ожидалось, Рита не обиделась — такой ерундой вывести ее из себя было тяжело. К тому же она еще не проснулась окончательно…
— Это сакэ — такая дрянь, оказывается…
Это точно.
— … но язык развязывает — любо-дорого посмотреть!
— Кто такой Паук? — Спросил я.
Рита от этого вопроса скривилась:
— Насекомое такое противное. Паучью сеть плетет. Мух-дур в нее ловит…
Ясно, ничего интересного не узнаю. Связать бы ее и залить бы в нее несколько бутылок сакэ. Раз уж они так на нее действуют. Но — ей на работу и выполнять ее собственное задание. Балалайка, если узнает, за такое меня по голове не погладит. Может, просто спросить? В конце-концов, иногда это действует!
— Ты много интересного мне вчера рассказала…
— Ой, не надо… — Поморщилась Рита. — Я прекрасно помню, что рассказывала вчера тебе… и этой… «типа того». Так вот тебе я ничего интересного не рассказывала. Так что не надо «ля-ля»…
— Я правильно понял: все «интересное» ты рассказывала Шеньхуа?
Рита глубже «нырнула» в свою кружку и буркнула:
— Типа того.
— А мне…?
— Нет. — Сказано было твердо и решительно. — Не волнуйся — что узнала Шеньхуа, никому не повредит… из нас. А то, что знаю я — тебе нахер не нужно…
Интересное уточнение.
— Я — в ванну! — Рита поднялась и пошлепала босыми ногами в сторону душевой.
— На месте Ватанабэ-сенсея. — Впервые подала голос Йонг, сидевшая до этого мышкой. — Я бы рекомендовала вам, онее-сама, добавить обязательное: «И не вздумай за мной подглядывать, бака!»
— Я — в ванну! — Повторила разозлившаяся, кажется, Рита. — Йоган, потрешь мне спинку?
— Ну, или так. — Хладнокровно кивнула Йонг.
— Йоган, я серьезно! Встал и пошел!
— Не хочу. — Я лениво водил ложечкой в своем кофе. — Что-то у меня в последнее время на тебя не стоит…
Дверь в ванну за Ритой громко захлопнулась. Нестрашно: сейчас семь утра — во всем доме двери хлопают. А вот то, что мы только что неслабо поссорились — это плохо.
— Они-сама! Ну, нельзя же так с девушками!
— Нельзя. — Мне оставалось тольк овздохнуть.
— А мне спинку потрете, они-сама? Или… — Она шмыгнула носом. — У вас… на меня… тоже…?
Маленькая зараза! Но своего она добилась — я рассмеялся. Тихо рассмеялся, чтобы Ритка в ванной не услышала. А то подумает, что над ней смеюсь — обидится еще сильнее.
