Вячеслав Коротин - До последнего вымпела
- Я это знаю, Зиновий Петрович, - терпеливо продолжил контр-адмирал, - но прошу понять мою мысль: со дня на день будет заключён мир. Ну хорошо, не завтра и не через неделю, но судьба войны практически решена. И эта война дала нам возможность выявить наиболее толковых, инициативных и мужественных офицеров. И нужно постараться создать механизм, который поможет им скорее продвигаться по службе, чтобы они не находились в равных условиях с теми, кто просто честно служит...
- Ну, знаете ли, таковые тоже нужны.
- Несомненно, но на мостиках крейсеров и броненосцев следующей войны должны стоять не они. А те, кто хоть и младше по времени производства, но настоящие бойцы. А при существующей системе, в мирное время, расти в чинах они будут вне зависимости от своих талантов.
Так вот: чин капитан-лейтенанта, это 'ступенька', на которую можно подтолкнуть перспективного офицера не вызывая возмущения ни у начальства, ни у сослуживцев. Возможность дать ему должность, на которой можно набраться опыта не только в боевом, но и в хозяйственно-административном плане.
- Убедительно излагаете, Роберт Николаевич, - усмехнулся Рожественский. - Я обещаю обдумать ваше предложение. А пока - прошу меня извинить - вон уже Варвара Сергеевна за мной поспешает - пора на обед. В госпитале расписание почище, чем на эскадре. Честь имею!
Адмиралы простились.
Беременная женщина, конечно, не хорошеет. Да этого быть и не должно - сама природа делает всё, для того, чтобы мужчина не мешал заниматься самым на данный момент важным делом - готовиться произвести на свет новую жизнь. Но в глазах этого самого мужчины, любимая, готовящаяся стать матерью его ребёнка - самое прекрасное, самое восхитительное существо на свете.
Когда Ольга открыла дверь мужу, у того просто перехватило дыхание от восторга. Пусть стало слегка одутловатым лицо, пусть совершенно не угадывалась под широким платьем талия - для Василия жена никогда ещё не выглядела столь красивой и привлекательной.
- Васенька! - всхлипнула Соймонова, закинув руки на шею лейтенанта. - Живой! Вернулся!
- Здравствуй, родная! - будущий отец сдержал порыв и прижал к себе супругу очень осторожно и аккуратно. - Как чувствуешь себя? Как вообще?..
Последовала 'поцелуйная пауза' на несколько минут.
- Да чего же мы на пороге до сих пор? Проходи уже! Анфиса! Кофе приготовь!
- Анфиса? - приподнял брови Соймонов.
- А ты как думал. Тяжело мне теперь одной с хозяйством управляться. Ты не голоден?
- Не беспокойся - пообедал. Слушай! А как с деньгами? Прислуга ведь...
- Держимся. Ты надолго?
- Точно не знаю, но что-то около двух недель - 'Пересвета' в док поставили, так что экипаж на берегу, в Экипаже, извини за каламбур. На службу, конечно, ходить нужно, но ночевать дома, надеюсь довольно часто. От Михаила Николаевича вестей нет?
- Нет. Последнее письмо из Порт-Саида было. Если верить газетам - прошли две недели назад мимо Сайгона.
- Понятно - оперативную информацию в личной переписке использовать нельзя. Надеюсь, что Третья эскадра скоро объявится - заступить им дорогу теперь некому.
- Ты-то как? Не ранен? Как бой прошёл?
- Я цел и невредим. А вот Володю Денисова убило. Единственного из офицеров на броненосце. Я ведь не сразу домой - сначала на кладбище заехал, хоронили его без меня...
- Прими, Господи, душу раба твоего, Владимира! - перекрестилась Ольга погрустнев.
С кухни появилась Анфиса с подносом. К кофе были поданы ещё тёплые пирожки с повидлом, и Василий с удовольствием отведал стряпню новой служанки, предварительно с ней познакомившись.
Анфиса не блистала красотой - совершенно средняя двадцатилетняя девушка, ни чем особым не примечательная внешне. Однако Ольга, в беседе за кофе, не могла нахвалиться своей новой... помощницей, что ли: получая весьма скромное жалование новая 'прислуга' стала фактически подругой лейтенантши. Дочь капитана первого ранга никогда не была чванливой дворяночкой, а ситуация, когда общаться просто больше не с кем, весьма способствовала установлению практически дружеских отношений между молодыми женщинами.
Сегодня, конечно, Анфиса поспешила оставить супругов вдвоём, но в дальнейшем обедали, ужинали и чаёвничали Соймоновы с ней совместно.
А сейчас, когда супруги были вдвоём, начался разговор на вечную тему:
- Ты мальчика или девочку хочешь?
- Оленька, я хочу, чтобы у нас с тобой появился малыш. Или малышка. Только бы свершилось! - Василий смотрел на жену влюблёнными глазами и говорил совершенно искренне.
- А всё-таки? - капризно 'прицепилась' Ольга. - Тебе всё равно, кем будет твой первенец?
- Я уверен, что он не последний из наших детей, - улыбнулся лейтенант. - Но, если ты так настаиваешь - хотелось бы для начала сына.
- Это ещё почему?
- Во-первых, хочется быть уверенным, что фамилия Соймоновых не пресечётся в случае чего, а во-вторых, - Василий показал рукой на стену, - вот шпага, которую Михаил Николаевич строго-настрого приказал передать его внуку. Так что первым у нас будет мальчик. Не возражаешь?
- А если девочка?
- Она будет такой же красивой как ты. Может даже ещё красивее, хотя я такого не представляю.
- Льстец. Я тебе не верю, - лицо Ольги слегка порозовело, но было совершенно очевидтно, что мужу она верит в этом плане без всяких сомнений. - А как назовём дочку или сына?
- Оленька, как захочешь. Не я ведь вынашиваю ребёнка - ты. Все тяготы тебе достаются.
- Ладно, договоримся так: если мальчик - имя выбираю я, а если девочка - ты. Ладно?
- Хорошо! - поспешил согласиться лейтенант, наивно пологая, что тему можно закрыть.
- А как ты хочешь назвать дочку?
Соймонов с тоской вспомнил о службе на 'Пересвете' - неудержимо потянуло на броненосец. Причём не 'к', а 'от'. Что самое парадоксальное - от любимой и единственной, от самой дорогой и родной на свете, с которой к тому же не виделся несколько месяцев...
- Назовём Настей.
- А почему? - тут же ревниво поинтересовалась супруга.
- Ну не Ольгой же! Две Ольги в одном доме - это много. Как вы поймёте, кого из вас я зову? 'Настя' просто звучит нежно, а моя дочка будет самой нежной и красивой. Как ты.
- Ладно, - прижалась к Василию жена. - Прощаю
- За что, Оленька?
- За всё, дурак.
Соймонов совершенно не понял в чём он был виноват, и за что его простили. Но не начинать же выяснение отношений: простила тебя жена - радуйся и не лезь в бутылку. А захочешь узнать в чём виноват - узнаешь. Даже о таком узнаешь, о чём у тебя никакой фантазии не хватит представить. А виноват в этом ты и никто другой...
У Василия хватило мудрости не развивать тему.
Глава 43
...
Все еще по-летнему яркое солнце щедро заливало светом пристанционную площадь и без того до краев запруженную народом. Нахлынувшие, было, на монарха воспоминания отступили. Но ощущения остались. Стыд. И чувство вины. Да, сделано очень много, но этого еще слишком мало! Нужно еще что-то. Поэтому здесь и собрали народ. Даст Бог - поможет! А если и нет - так чистая совесть для искренне верующего Царя тоже немалого стоит. Перекреститься - и вперед! Когда на трибуне, наконец, появился Император, людское море не сразу успокоилось, но, видя, что он готов говорить, толпа понемногу затихла.
- Народ мой! Все вы знаете, что полтора года назад подлый враг, пользуясь покровительством наших недругов, без объявления войны напал на нашу страну. Полтора года наши воины с честью ведут тяжелейшие бои на суше и на море. Но самые подлые поступки каким-то чудом сходят нашим врагам с рук. И даже выдающийся героизм наших воинов снова и снова не дает нам добыть победу. Хотя нам ли не знать, что тот, кому помогает Бог, - Николай медленно перекрестился, - не проиграет никогда! Пятьсот лет назад святой воин Меркурий один вышел против всего несметного войска Батыя - и оно повернуло прочь от Смоленска. Так может быть дело не в злобности наших врагов, а в нас самих? Как усилилось лицемерие в наших сердцах?! За неделю до войны Царица Небесная обещала защитить Порт-Артур, если образ ее будет вовремя туда доставлен. И что же: под тысячей самых благовидных предлогов дело это все более оттягивалось, пока, наконец, не стало слишком поздно. И это только один пример! Очевидно, что грехи наши уже так вопиют об отмщении, что призывают на наши головы столько бед, сколько мы уже почти не в силах вытерпеть! И нам надо срочно что-то делать, пока не стало слишком поздно! Много ли шансов выжить, имеет человек, переплывающий бурный поток, с привязанный на шее каменным жерновом?*... - притихшая толпа не ответила, но отведенные взгляды говорили лучше любых слов. - Так и мы, в нынешней сложной ситуации запросто можем оказаться в положении, когда тяжесть висящих на нас грехов низвергнет все, что нам дорого, во мгновение ока. Не для нас ли написано "Покайтесь, ибо приблизилось Царствие Небесное" И еще написано пророком: сердце смиренно Бог не уничижит". Поэтому нам надо покаяться, изменить свою жизнь и тогда, Господь даст - наладится жизнь в государстве нашем! За грех, сделанный в тайне, и каются тайно. А по грехам, сделанным на виду у всех и каяться престало всенародно... Для чего сегодня я к вам и пришел. Призываю вас всех последовать моему примеру, да Господь помилует нас, грешных. Аминь. Во-первых, выкупные платежи...
