Василий Сахаров - Ведун
— Нет. Мох с парнишкой сами управятся. А на тебе другое дело. Помнишь, три дня назад мы с тобой говорили насчет Норланда?
— Да, конечно.
— Так вот, там сейчас обитают лапоны-лапландцы и вендели-полукровки. Однако сколько их и какие точно рода и племена держат за собой эту местность и торгуют с норгами и свеонами, точно неизвестно, а мне нужно это знать. Поэтому пойдешь в порт и найдешь купца Сигурда из Нерке. Говорят, у него рабы есть, природные вендели. Так ты посмотри на них, и если найдешь кого-то с разумом в глазах, кто сможет рассказать про северные земли, то попробуй такого человека купить.
— По какой цене?
— Больше десяти ногат купцу не давай, сейчас рабы стоят дешево.
— Понял. А что потом?
— Пройдешься по городу и соберешь все наиболее интересные новости и слухи.
— Можно идти?
— Да.
Один за другим люди, которые связали свою судьбу с Вадимом Соколом, покидали горницу и отправлялись по делам, а я, проводив их, перебрал свой гардероб, переоделся в чистую трофейную рубаху из синего шелка с распашным воротником, и вернулся обратно. Сел на свое место во главе стола, машинально отметил, что посуда уже убрана и помыта, и дождался появления Нерейд.
Девушка, которая как всегда, выглядела сногсшибательно, сегодня была одета в хорошо пошитое серое платье из трофеев замка Валлеборг. Она остановилась в дверях, и я, улыбкой, поспешил развеять ее сомнения, входить или нет. Нерейд, эмоции которой не были для меня тайной, расслабилась и по ее душе прокатилась волна из позитива и добра. Это был хороший знак и, указав на место слева от себя, я спросил ее:
— Поговорим?
— Да-а, — немножко плавно, на прибалтийский манер моего времени, ответила она и присела.
Наши взгляды встретились, и девушка, искренне смутившись, опустила глаза долу. Я протянул вперед руку и взял в нее узкую хрупкую ладонь Нерейд. После чего начал наше ежедневное общение и спросил красавицу, какие венедские слова она еще не понимает. Девушка стала вспоминать труднопроизносимые и непонятные выражения, а я объяснял ей их значение и смысл, и так пролетел час.
Мостик доверия между мной и шведкой становился крепче с каждой минутой и, наконец, я решил, что пора с ней поговорить всерьез. При этом, совершенно понятно, что с высоты своих восемнадцати прожитых зим Нерейд понимала жизнь гораздо лучше, чем ее избалованные благами цивилизации среднестатистические ровесницы из двадцать первого века. Но понимать и получить объяснение лично от того, кто имеет право распоряжаться тобой словно движимым имуществом, две большие разницы, и девушка ждала разговора, который бы определил ее статус, ибо это краеугольный камень всего современного общества. Ну, а я не торопился, и это будило в ней двойственные чувства. С одной стороны, она ожидала, что, возможно, вернувшись в город, я словно дикий зверь наброшусь на нее и немедленно поволоку в постель. И если бы мне было двадцать лет, то все сложилось бы именно так.
Однако реально Вадиму Соколу уже под полтинник. Поэтому мне хотелось чего-то большего, чем просто секс и, стараясь не отпугнуть девушку, я был осторожен. Это ее немного удивляло, радовало и, одновременно с этим, смущало и расстраивало, поскольку мои реакции не укладывались в общепринятые нормы современной морали. Ведь вокруг двенадцатый век, и кто сильнее, тот и прав, а рабыню никто не спрашивает, хочет она удовлетворять желания хозяина или нет. Правда, в славяно-языческом обществе Руяна противоположный пол обладал массой свобод. Но здесь-то не венедский остров, а Скандинавия, которая совсем не похожа на бесхребетный лубок двадцать первого века, где приезжие негры кошмарят коренных жителей, как и где хотят. Так что фактор бытия, определяющего сознания, в данном конкретном случае, роль играл преогромную.
Итак, я решил, что девушка готова, еще раз просканировал ее чувства и затронул серьезную тему:
— Нерейд, скажи мне, а какой ты видишь свою дальнейшую жизнь?
— Я не знаю, хозяин, — ответила она.
— Не называй меня так, и обращайся на «ты».
— Но вы мне волю так и не дали.
— Да, не дал. Но если ты пожелаешь, то можешь покинуть меня хоть сегодня. Возьмешь все свои вещи, которые прихватила из Валлеборга и ступай на все четыре стороны, никто держать не станет.
Нерейд замялась, а затем выдохнула:
— И ты меня отпустишь?
— Да, поскольку мне нужна жена, а не наложница.
— Жена… — удивленно протянула девушка, и ее сердечко радостно забилось.
— Именно.
— Но я уже была замужем…
— Ничего страшного. Главное, что я люблю тебя, а ты неравнодушна ко мне. Я знаю это. Поэтому мне не нужны пустые слова. Все просто и не надо придумывать ничего лишнего.
В душе Нерейд, которая молча встала и подошла к окну, поднялась буря из самых добрых чувств и ко мне пришло понимание того, что если я сейчас не поцелую ее, то буду полным ослом. Тупым животным быть не хотелось, а поцеловать красавицу, напротив, желание имелось преогромное.
Со спины я приблизился к девушке. Обхватил узкую талию Нерейд ладонями, развернул податливое теплое тело к себе и впился губами в ее алые губки, и она, что меня порадовало, не только не отстранилась, а ответила и подалась навстречу. И в этом ее порывистом движении было столько страсти и сексуального природного желания, что я, теряя голову, подхватил девушку на руки и без промедления направился в спальню.
Однако на крыльце загремели чьи-то торопливые шаги. И опустив Нерейд на пол, я положил ладонь на рукоять Змиулана, и обернулся к выходу.
— Бах!
С грохотом дверь ударилась в стену, и на пороге возник Ставр Блажко, лицо которого было словно у вареного рака. Купец задыхался, видимо, бежал, и было понятно, что он принес мне некие важные известия.
— Что случилось? — огладив Нерейд по спине, я шагнул навстречу купцу.
— Вадим Андреич, — захлебываясь, выпалил Ставр, — помните, вы говорили, что хорошо бы прикупить свой кораблик?
— Да, было такое, — подтвердил я, вспоминая одну из бесед с Блажко, когда мы посещали Сигтунский порт.
— Есть возможность такой корабль купить. Но надо в порт бежать. Срочно!
— И что там? — недовольно поморщившись и уже понимая, что временно секс откладывается, поинтересовался я.
— Ярл Дунгаль Два Крыла совершил удачный набег на гетландских христиан и угнал у них три новых шнеккера, которые полностью оснащены и пришли в Сигтуну самостоятельно. Когда он причалил, я рядом был и слышал, как ярл сказал, что отдаст любой кораблик за сто кельнских марок серебром. Но прямо сейчас, чтобы до вечера забрали. Видать, торопится Дунгаль, и я подумал, что вам это будет интересно.
Блин на! Интересно ли мне это? Еще как! Очень даже интересно, поскольку о своем кораблике я задумывался давно, а сто кельнских марок сумма хоть и большая, в перерасчете на привычную мне систему сто двадцать пять новгородских гривен или двадцать пять килограмм серебром по весу, но я могу ее собрать. Благо витязи Святовида рядом и денег займут, да и Выдыбай, если его попросить, в помощи не откажет. Ну, а дальше все просто. Кину клич по варяжским экипажам, соберу десять-пятнадцать добровольцев и вместе со всей нашей эскадрой отправлюсь на Руян, где новенький шнеккер, на самый крайний случай, коли у меня дела не пойдут, можно будет продать по двойной цене.
Почему так дорого? Да потому, что хороший корабль строят целый год, а то и два, и на его изготовление, насколько мне известно, уходит очень много дорогостоящих материалов. Взять как пример тот же самый стандартный шнеккер на шестьдесят бойцов. Это минимум сто пятьдесят дубовых стволов, которые необходимо распустить на доски, высушить, а затем обработать ценным лаком и клеем. Полтонны смолы, которую надо собрать в лесах и сварить. Четыре с половиной тысячи железных гвоздей, которые не появляются из магазина, а должны быть выкованы кузнецами. Больше тысячи метров пенькового каната, который требуется сплести. Полторы тысячи килограмм овечьей шерсти, из которой ткачихи соткут парус. Рыбий жир, дабы обработать парусину, краски и так далее. И это все, не считая работы мастеров-корабелов.
Поэтому предложенная Дунгалем цена была минимальна, а шнеккеры, небольшие драккары с прямоугольным полосатым парусом и двадцатью пятью парами весел, которые способны развивать скорость до восемнадцати узлов, на дороге не валяются. И эти хорошие суда, новенькие, только-только из корабельных мастерских, могут в любой момент выйти в море, пройти по любым узким фьордам или проскочить по рекам. Борт у них низкий и силуэт шнеккера со снятой мачтой среди волн различить нелегко. Так что, как ни посмотри, на сегодняшний день в регионе Венедского моря, это практически идеальное боевое судно для налетов на вражеские берега, где можно взять неплохую добычу. Следовательно, для меня это наилучший вариант и я не раздумывал. Сорвался с места, на бегу подмигнул Нерейд, мол, вечером продолжим, и помчался в сторону порта.