Побег из волчьей пасти (СИ) - "Greko"

Я начал стаскивать с него исподнее. Эдмонд подчинился, как ребёнок.

— Помнишь, ты втолковывал мне, что у Англии нет ни вечных друзей, ни незыблемых правил — исключительно текущие соображения, конкретные задачи? — я тщательно вытирал его полотенцем.

— Да, конечно! И сейчас не откажусь от этих слов. Только не пойму: причем здесь это?

— Сейчас поймешь. Безусловно, исходи я из исключительно текущих соображений, я, конечно, должен был бы бросить тебя здесь, уж извини, подыхать. Или, даже раньше. В Кутаиси, например. Так?

— Дааа…– Спенсер выдавил согласие.

— Нет, Эдмонд. Нет. Может, стране и позволительно так себя вести, в чем я абсолютно не уверен… А, положа руку на сердце, считаю такое поведение и такие правила — попросту погаными. Но человеку так себя вести нельзя. Иначе — вымрем. И кому тогда нужна будет твоя Англия? Твои записи?

Спенсер молчал.

— Я расскажу тебе одну восточную притчу. Мастер и его ученик кладут кирпичную стенку в три кирпича шириной. Уже, практически заканчивают. И выясняется, что не хватает нескольких кирпичей, чтобы стена была готова. Мастер вздыхает. А ученик ему говорит, мол, в чем проблема? Давайте в середину положим не кирпичи, а засыплем ломом, крошкой. Сверху закроем целыми кирпичами. Как раз хватит. И будет все — шито-крыто. «Да, — отвечает мастер. — Мы, конечно, можем так сделать. Но только два человека будут об этом знать. И им всю жизнь будет очень стыдно!» «Кто ж об этом может знать, мастер⁈ — удивился подмастерье. 'Ты и я!»…

Спенсер молчал.

— Да, ты меня освободил от моего слова. Но, поступи я сейчас так, как ты предлагаешь, может и выживу. Но и только. Жизни уже не будет. Даже, если и проживу до ста лет.

— Я не хотел тебя обидеть, Коста… Просто…

— Просто это нецелесообразно?

— Да.

Я подхватил его. Перетащил на свою постель. Уложил. Накрыл одеялом. Эдмонд был не очень хорош. Но зато уже не паниковал. А это — больше чем полдела на пути к выживанию.

— И, кстати, про железные принципы твоей ненаглядной Англии. Уж, прости…

— За что?

— Ну, я подумал, когда еще мне представится момент все тебе высказать начистоту? Мало ли. Вдруг, действительно, ты… — я изобразил мертвого, сложив руки на груди, закатив глаза и высунув язык.

Эдмонд, борясь с кашлем, засмеялся.

— Ты, все-таки, иногда бываешь невыносим!

— Так ты — хороший учитель, а я способный ученик!

— Прошу тебя! Ты теперь хочешь, чтобы я помер от смеха! Черт с тобой! Выкладывай про Англию!

— Безусловно, великая страна. Такая история! Такой вес! Столько колоний!

Спенсер на каждый довод не без довольства покачивал головой. Я наполнил кружку водой. Поднес её ко рту Эдмонда.

— А ты не думал… — Спенсер жадно осушил всю кружку. — Еще?

— Нет. Продолжай.

— А ты не думал, что рано или поздно все это величие растает?

— Такого, конечно, нельзя исключить…

— Нет. Нельзя. И, допустим, лет через сто от всех ваших колоний останется… — я «задумался», — пара мелких островов где-нибудь на краю света. У берегов, например, Южной Америки. И все ваше величие будет заключаться в том, чтобы изо всех сил защищать, в общем, не особо важные островки, чтобы доказывать миру свою силу?

— Островки?

— Ну, да!

— А Индия⁈

— Конечно, вы потеряете её. Я не сомневаюсь в этом. Думаю, и ты в глубине души понимаешь, что на таком расстоянии и при огромном количестве населения Индии… Рано или поздно вы просто надорвётесь. Нет?

— Я, конечно, могу предположить такой исход. Но не верю в него.

— Как ты не веришь в то, что Россия утвердится на Кавказе?

— Да! Мир не позволит этого!

Я усмехнулся.

— Ты полагаешь другое? После того, что видел⁈

— Да, как ни странно.

— Но почему? Варварская страна. Варварские методы! И героическое сопротивление горцев!

— Да, методы часто неоправданно жестокие. Но, думаю, что в какой-то момент обе стороны поймут одну простую вещь. И когда поймут, то и методы изменятся, и сопротивление.

— И что же?

— Для Кавказа Россия — единственный надежный сосед и союзник. Только и всего, Эдмонд. Мне ли тебе говорить, что историю часто определяет география? Поэтому вы потеряете Индию, а Россия прирастет Кавказом!

Я замолчал. Спенсер выдохнул. Покачал головой.

— Понимаю, Эдмонд, понимаю. Все это весьма спорно. Но это моё мнение. А, как ты помнишь, мы уже вспоминали про Вольтера.

— Да, да… Я не отрицаю. И сейчас подтвержу, что готов умереть за твоё право высказать своё мнение.

— Давай, на сегодня, перестанем уже умирать!

— После того, как ты описал столь мрачную картину для моей страны? — Эдмонд улыбнулся. — Даже не знаю, чего мне теперь больше хочется. Умереть, чтобы не увидеть этого. Или, наоборот. Дожить, чтобы своими глазами убедиться!

— Я за жизнь! Тем более, что необязательно прислушиваться к моим сказкам. Я ещё много сказок могу тебе рассказать!

— Например? Честно говоря, ты меня увлёк!

— Ну, например… Не знаю… — я «думал». — Как тебе такая? В один из дней премьер-министром Англии станет женщина! Какая-нибудь, скажем, Маргарет. И все признают, что она — самый выдающийся премьер за всю историю страны!

— Ох! — Эдмонд покачал головой.

— Веришь?

— Эээээ… Нууууу… — Спенсер боролся. — С трудом… Но — такое возможно! Что ещё?

— Потеряв Индию, в какой-то момент, вы станете чувствовать вину за то, как вели себя там. Начнете лебезить перед ними. Выходцы из Индии заполонят вашу страну. Образуются целые города и районы, населенные только индийцами.

— Коста, ты уверен, что занимаешься своим делом? Может, пока не поздно, переметнёшься в мой лагерь? С такой-то фантазией тебе прямая дорога к письменному столу!

«Ну, да. Ну, да. „Тебе бы не картины, начальник, тебе бы книжки писать“»!

— Благодарю! Я подумаю! — Глаза мои загорелись, «Остапа несло» — И в какой-то из дней премьер-министром Англии станет индиец!

Я застыл в эффектной позе. Посмотрел на Эдмонда. Тот был явно ошарашен. Но быстро пришёл в себя. Замахал руками, стал валиться на бок. Начал хохотать.

— Коста… Ох, Коста… — пытался он вставить слово. — Нельзя же так! Я по твоей милости сейчас от смеха умру!

Я тоже не выдержал. Присоединился к Эдмонду. Отсмеялись.

— Признаю, Эдмонд! — я выдохнул. — Тут я палку перегнул, конечно!

— Зато, кажется, с того света меня вернул!

— Ты же знаешь, это в моих интересах! Давай спать!

— А как же ты?

— Не беда. Лягу поверх одеяла, накроюсь черкеской. Ты помнишь, надеюсь, что нас завтра отвезут на серный источник?

…Я не слышал, как утром вошли наш милый «врач» и её верная «санитарка». Спал без задних. Проснулся только, когда рука Тамары коснулась моей. Попросту вскочил, ожидая очередного фортеля от Эдмонда. Напугал её.

— Извините! — произнесли мы оба в унисон.

Она засмеялась. Я подхватил.

— Как он? — кивнул я на Спенсера.

Хотя особой нужды спрашивать не было. Эдмонд, судя по его умиротворенному виду, очевидно пережил кризис и шёл на поправку.

— Хорошо. Слаб, конечно. Но все самое неприятное позади, — Тамара подтвердила моё предположение. — Одевайтесь, позавтракайте и поезжайте к источнику. Манана объяснит вам дорогу.

— А вы?

— Я вас там подожду, — улыбнулась. — Есть дела.

…К источнику ехали молча. Спенсер, переживший ночную панику, теперь окончательно успокоился, понимая, что будет жить. С улыбкой смотрел по сторонам, словно заново родился и видит этот мир впервые. Я копался в себе, размышляя о природе молниеносной влюблённости в Тамару.

«Химия! Это всё — химия! Другого объяснения быть не может. От неё нет спасения! Забавно! Нет спасения! А, между тем, мы едем к химическому источнику, который, как убеждает нас Тамара, обязательно поможет, вылечит нас. Оксюморон: нет спасения — поможет наверняка!»

— О! Я же говорил! — неожиданно раздался радостный возглас Спенсера.

— Что? — я посмотрел на него в недоумении.