Алекс Мак - Чужаки
«А сил-то у них еще меньше, чем я думал!» — возликовал Бонсайт.
Пришельцы что-то прочирикали между собой, и дон Толомео обратился к Сайласу:
— Ладно, мы дадим тебе время все еще раз обдумать. Два дня. Если ты ничего не решишь или примешь неправильное решение, мы убьем, нет, не тебя — ее. Если ты хочешь увидеть ее смерть, так же как смерть твоего рыжего приятеля, то решай. Хотя, может, мы убьем ее в любом случае!
Он резко дернул дверь, и оба чужака вышли. Когда через некоторое время Сайлас выглянул в тамбур, там уже никого не было. Он вернулся к белой как мел Алёне.
— Кто это был? — спросила она помертвевшими губами. — Это они убили Алекса?
— Они, — устало ответил Бонсайт. — А кто это был… Ты уверена, что тебе хочется это знать?
Девушка замотала головой, в ее глазах стояли слезы.
— Да. Нет. Не знаю… — бормотала она. — А что они хотят от тебя, что ты должен решить?
— Они хотят, чтобы я помог им уничтожать все живое во всех мирах, во все времена…
— Но ведь так не бывает, это фантастика, — всхлипнула Алёна.
— Как видишь, бывает, — обнимая ее и укачивая, как ребенка, сказал лорд. Ему самому хотелось плакать. — Еще и не такое бывает. И смерть бывает, и боль бывает, и любовь тоже бывает…
Она уткнулась ему в плечо и разрыдалась по-настоящему. Уже вечером, сидя у открытой дверцы чугунной печки, в которой весело пылал огонь, он рассказал ей все. К его удивлению, рассказ впечатлил ее гораздо меньше, чем он мог ожидать. Может, потому, что она уже справилась с первым шоком и теперь воспринимала все гораздо легче.
— Ты говорил, что можешь Прыгнуть в любое время, если настроишься перед прыжком? — деловито спросила она. — Почему же ты не можешь прыгнуть в «до того», в любое время, когда еще ничего не было потеряно? И никто не был потерян, — тихо добавила она.
— Могу, — с тоской отозвался он. — Но они меня здесь вычислили за несколько дней, а может, и раньше. А во времени, где они уже «есть», это займет от нескольких минут до нескольких часов. Я им очень нужен, они на всё пойдут, чтобы отыскать меня и заставить работать…
— Я все придумала, — решительно заявила Алёна, поднимаясь с топчанчика, на котором они сидели. — Ты же можешь взять меня с собой? Мы застанем Алекса еще в живых и уж втроем точно что-нибудь изобретем!
— Я тоже, кажется, все придумал, — тихо, себе под нос сказал Сайлас, не разделяя бодрого энтузиазма девушки.
— Ты что-то сказал? — спросила она.
— Да нет, — задумчиво глядя на огонь, ответил он. — Просто думаю, как мне повезло. Какая ты у меня умная, красивая и страшно решительная.
Он тоже встал и нежно обнял девушку, зарывшись лицом в ее волосы. В его голове набатом звучали слова Святого: «Не вздумай убегать!» Он попытался убежать, но, очевидно, что ничего из этого не вышло. Он сможет еще, конечно, поскакать по времени, пытаясь найти норку для себя, но в конце концов они его поймают. Он только зря потратит время и силы. А значит, он не будет убегать.
— Решено: завтра едем в город и совершаем этот твой Прыжок. Ты жареную картошку будешь?
«Как у нее все просто, — ужаснулся и восхитился лорд. — Поразительно. А они хотят все это уничтожить! Так не бывать этому!» И он присоединился к явно все решившей для себя Алёне в сложном деле жаренья картошки.
На следующий день грохочущий поезд привез их обратно в город. Алёна побежала на работу. «Нужно оставить им все мои материалы, а то нехорошо как-то!» — заявила она, а Сайлас в последний раз отправился походить по улицам старого города. Он уговорил Алёну отложить «путешествие» до следующего утра, мол, ему нужно подготовиться, и она согласилась, не испытывая ни малейших сомнений. Вечером он устроил настоящий банкет, а ночью они любили друг друга нежно и страстно.
Рано утром Сайлас, который почти не спал, глядя на тихо посапывающую рядом девушку, встал и принял холодный, очень холодный душ. Тихо оделся и подошел к кровати, в которой все так же мирно спала Алёна.
— Прощай, моя маленькая, — прошептал он, поправляя прядь волос, упавшую на лицо спящей. — Мы больше не увидимся. И так из-за меня погибло слишком много людей, я не допущу, чтобы погибла и ты.
Он нежно погладил ее по щеке, в ответ на что Алёна заворочалась во сне. Он легко поцеловал ее в губы и решительно вышел из квартиры. Сначала он хотел написать записку, но потом подумал, что не знает, что писать.
Он поднялся на последний этаж, где находилась дверь на чердак с заржавленным, никогда не работавшим замком. Он прошел по загаженной лестнице и вылез на насквозь продуваемую крышу. Некоторое время он смотрел на розовое в лучах восходящего солнца небо, а потом подошел к краю.
— Эх, была не была, — выдохнул он по-русски, загнув особенно заковыристое ругательство.
Он закрыл глаза и постарался изо всех сил сосредоточиться на одном определенном времени. Когда ему показалось, что концентрация достигла максимума, он приподнялся на цыпочки и шагнул с крыши.
Момент свистящего в ушах ветра, ощущения падения — и вдруг он приземляется на твердую поверхность.
Сайлас поднял глаза, перед ним был голубой купол, кучка пьяных, бессмысленных, тупых ублюдков вокруг. И он сам под куполом, с отвратительной ухмылкой и Временным Челноком в руках. У него все получилось.
Он поднялся на ноги и, пошатываясь, отправился в свои покои. Открыв личным кодом шкаф для оружия, он выбрал свое любимое ружье — лазерную винтовку. Так же, шатаясь от слабости и волнения, он вернулся к куполу. Некоторое время он смотрел на самого себя в окружении «великих мира сего», потом поднял винтовку и, прошептав: «Это единственный выход», затаил дыхание и сделал один-единственный выстрел.
Голубой купол с мелодичным звоном разлетелся на глазах Сайласа «из времени», все приобрело замедленный темп, как при ускоренной съемке. Сайлас «под куполом» схватился за грудь и упал, маленький фонтанчик крови бил у него из груди, подчиняясь последним ударам умирающего сердца. В этот момент тысячи солнц взорвались в голове Сайласа-стрелка. Он выпал из времени и бытия.
…Он очнулся под голубым, целым куполом, в руках у него был Челнок. Он быстро посмотрел на свою грудь и не увидел ни малейших следов ранения. Непонятно, каким образом, но Сайлас — под-куполом и Сайлас-из-времени стали одним целым. В прямом и переносном смысле этого слова. Он огляделся по сторонам. Вокруг купола толпились люди, которые давно утратили всякий другой смысл жизни, кроме удовлетворения собственных мелкий желаний и желаньиц, потакая своим самым отвратительным порокам и слабостям. А там, за пределами «Дома света», жили другие люди, которые не знали ничего о жизни, кроме каждодневного, тяжелого труда. В их беспросветной жизни не было места искусству, радости, любви… Но теперь лорд Сайлас Бонсайт знал их всех немного лучше и немного лучше понимал. Он знал, что за них стоит сражаться.
— Я знаю, сейчас вы не поймете, о чем я говорю, но я все равно скажу. Я буду бороться за вас. Я буду бороться с вами за вас. Я буду уничтожать мерзких тварей, которые хотят сожрать ваши души, я буду уничтожать все, что превращает вас в бессмысленных животных. Я видел, какими вы можете быть, и я сделаю все, чтобы и вы увидели это.
Он посмотрел на недоумевающие лица людей за стенками купола, и понял, что они его не слышат. Но это было теперь не важно. «Не все же Прыгать на своих двоих», — улыбнулся он, изменяя настройки прибора, и передвинул рычаг.
