Алексей Волков - Штык и вера
Снаружи тоже все было в порядке. Орловский обошел периметр обороны, распорядился стрелять лишь залпами, если же отходить, то звеньями, прикрывая друг друга.
– Ни в коем случае не бежать. Вид бегущего противника вызывает стремление преследовать его. Запомните: перед вами банда. Ее цель – пограбить, а не воевать. Получат хороший отпор, больше не сунутся. Увидят ваши спины – будут гнаться, пока всех не перебьют. Понятно?
– Так точно, ваше высокоблагородие! – почти по уставу, лишь несколько вразнобой отозвались солдаты.
– А понятно, так действуйте.
В том, что отвыкшие от опасностей запасные сумеют действовать, Орловский несколько сомневался. Только вида не подавал. Главное – чтобы люди сами верили в себя, тогда никакой банде их не одолеть.
Орловский уже собрался возвращаться к дому, когда дальше по улице торопливо грянуло несколько выстрелов.
Солдаты сразу насторожились. Их настроение заколебалось между желанием показать всем, какие они молодцы, и элементарным стремлением сбежать куда-нибудь подальше.
– В шеренгу! Для стрельбы с колена! – тихо скомандовал Орловский.
Его тон подействовал. Солдаты послушно опустились на колено. Лязгнули затворы, и две дюжины винтовок уставились во тьму.
Впрочем, не совсем во тьму. Из-за облаков наконец-то выглянула луна, и улица не тонула больше в кромешном мраке. Метров за сто можно было разобрать людские силуэты, а большего пока и не требовалось.
Вновь несколько выстрелов, жалобный скулеж убиваемых собак, и в поле зрения появилось три бегущих к площади человека.
– Может, наши, ваше высокоблагородие? – предположил унтер Синельников. Тот самый, который так и не расстался с полученным на фронте крестом.
– Увидим, – коротко процедил Орловский.
Как ни быстр был обмен репликами, однако беглецы неслись так, что за это время сумели преодолеть большую часть разделяющего их расстояния.
Впереди троицы действительно несся Семен, и концы клетчатого шарфа развевались в воздухе, подчеркивали развитую скорость. Солдаты несколько отстали, причем оба, Орловский отметил это сразу, так и не бросили винтовки.
Что ж, уже неплохо. Те, которые спасались у вокзала, быстро избавились от мешавшего им оружия.
Орловский сделал несколько шагов вперед и остановился на пути беглецов:
– Что?
– Там… идут… – Семен никак не мог восстановить дыхание. Вид у него был таким, будто, не задержи его Георгий, он был готов без остановки пробежать весь город.
– Кто? – с наигранным непониманием спросил Орловский.
– Что? – в свою очередь удивился Семен.
– Не что, а кто. Кто идет? – уточнил Георгий.
Среди напряженных солдат послышались смешки.
– Эти… Как его? Бандиты.
– А вы уверены? В темноте можно и спутать, – уже серьезно произнес Орловский.
На его памяти стрельба по своим велась не один раз. А уж в нынешней обстановке, где чужие – практически вчерашние свои…
– Не наши энто, ваше высокородие, – вместо Семена ответил один из сопровождавших его солдат. – У энтих всех белые повязки на рукаве, чтоб, значится, не спутать. И опять-таки стрелять в нас стали, едва заметили. Ни вопросов, ничего.
Да, о том, чтобы отметить защитников Смоленска каким-нибудь знаком, Орловский не подумал. Привык к ситуациям, когда врага выдает форма.
Или хорошо, что не подумал? В голову все равно бы ничего не пришло, кроме тех же повязок. На будущее надо будет иметь в виду нечто более неординарное.
– Сколько их?
– Не успели разобрать. Однако немало, и идут как раз на нас ровно стая волков, – вновь проговорил тот же солдат.
Орловский посмотрел на луну, на шеренгу людей, отчетливо видимых в ее свете, и коротко распорядился:
– В цепь! Ложись!
Сам он отступил под прикрытие дерева, укрываясь не от возможных пуль – избави Боже! – лишь от взглядов противника. Теперь на улице в открытую продолжал стоять лишь Семен.
– Я сказал: ложись!
Кто-то дернул незадачливого филера за штанину. Другой тихонько прикрикнул. Пришлось Семену залечь рядом со всеми, хотя никакой пользы в такой ситуации от него не было.
А еще через полминуты в поле зрения показалась толпа. Сколько в ней было людей, понять на самом деле было невозможно. Улица, свет луны, чуть дальше – темень. А вот повязки на рукавах слабенько белели.
Орловский выждал еще немного. Тут главное – подгадать момент, когда подойдут поближе, но еще не заметят. Вот сейчас…
– Огонь!
Нервное напряжение разрядилось дружным залпом, и сразу всем стало не до отвлеченных переживаний.
Торопливо клацнули затворы, послали в патронники очередную смерть.
– Огонь!
А там, дальше, уже творилось нечто неописуемое. Не ждавшие отпора бандиты торопливо заметались, кто-то упал, кто-то тихонько завыл от боли, кто-то, не то более трусливый, не то более здравомыслящий, бросился удирать… И только открыть ответный огонь никому не пришло в голову.
Пяти залпов хватило вполне. С десяток врагов остались лежать, остальные рассеялись. Был бы день, Орловский обязательно бросился бы в преследование. Но ночь имеет свои особенности. Тут мигом можно поменяться ролями. Да и бандитам ничего не стоит спрятаться за заборами, а на тщательный осмотр всех дворов нет людей.
– Молодцы! Поздравляю с успехом!
И такой подъем духа вызвала легкая победа, что стрелки дружно рявкнули согласно дореволюционному уставу:
– Рады стараться!
Только титула не прибавили, да и то потому, что не знали звания своего командира.
– Рядовой Курицын! – Никаких фамильярностей ни в бою, ни в строю Орловский не признавал.
– Я, ваше высокоблагородие! – Иван Захарович вскочил.
Он тоже не обижался на смену обращения. Понимал обстановку.
– Возьми Семена. Сообщите на другие заставы. Пусть приготовятся к бою. Бандиты могут попытаться пройти соседними улицами.
– Слушаюсь!
Курицын подхватил недавнего филера и исчез с ним во тьме.
На месте короткого боя воцарилась тишина. Лишь постанывал кто-то из раненых бандитов, да еще дальше слышался тихий от расстояния гомон многих голосов.
Пользуясь паузой, Орловский в полный рост прошелся вдоль цепи. Насколько можно было судить, люди были бодры и полны готовности отразить возможное повторное нападение.
А потом с той стороны улицы загрохотали винтовки. Бандиты не решились идти в атаку, но и уходить просто так не хотели. Прицел был взят слишком большой, и почти все пули пролетали высоко над головами. Подобная стрельба действовала главным образом психологически, заставляя нестойких вжиматься в булыжник мостовой.
Орловский нарочито неспешно дважды прошелся вдоль фронта, а затем во весь рост застыл на фланге цепи.
– Прицел… Залпом… Пли!
Собственная стрельба действует успокаивающе. Жаль, что в темноте нельзя было поручиться за результаты. Но после второго залпа огонь с той стороны стал значительно реже. После третьего – практически утих, а затем вдруг возобновился с удвоенной силой, хотя и без всякого результата.
Затишье наступило без всякого перехода. И сразу в свете луны возникла толпа, несущаяся на небольшой отряд Орловского.
– Пли!
Шанс добежать у бандитов был. Для этого требовалось немного жертвенности. Ровно на два залпа, которые могли дать солдаты. Перезарядить винтовки стрелки бы уже не успели, а в рукопашной шансы всегда на стороне тех, кого больше.
– Пли!
Вот жертвенности у нападающих как раз-то и не было. Орловский хотел уже скомандовать: «В штыки!», но тут толпа не выдержала и торопливо бросилась обратно.
Жаль, что ее нельзя было проводить огнем. Солдаты принялись вгонять в винтовки новые пачки патронов, и лишь Орловский смог позволить себе впервые за весь бой вскинуть трехлинейку и, как на стрельбище, дважды выстрелить вслед убегавшим.
Двое упавших добавили остальным прыти, и освещенная часть улицы мгновенно опустела. Зато из темноты вновь открыли огонь, разве что прицел взяли еще хуже, чем в первый раз. Пули свистели едва ли не в поднебесье, и уже никто не пытался вжаться в неласковый булыжник.
Отбитая атака и отсутствие потерь лишили солдат робости. Орловский не спеша прошелся перед фронтом и с удовлетворением отметил, что люди стали много спокойнее.
А вот о нем этого сказать было нельзя. Смущала целеустремленность бандитов. Перед ними лежал целый город. Было бы логичнее захватить то, что плохо лежит, и дать деру. Они же ввязались в бой, словно поставили себе целью завоевать Смоленск или хотя бы добраться до резиденции правительства. Зачем?
Нет, резон захватить новоявленную столицу у них был. Скажем, для основательного грабежа. Только для подобной акции требовались и соответствующие силы. Это не поселок, которым легко овладеть с налета, повластвовать там какое-то время, а затем направиться дальше. А то и вообще сделать своей базой.
Но если это не налет, а захват, то следующий логичный ход – обойти очаг сопротивления и атаковать обороняющихся с тыла. Если же нет, то достаточно блокировать их на какое-то время, за которое остальная часть банды сумеет вывезти из города то, что достойно их внимания.
