Калгари 88. Том 7 (СИ) - "Arladaar"

Шеховцов надел очки и взял в руки листок бумаги.

— Вас интересует, почему Марина обошла Люду в произвольной программе, но осталась на втором месте? — спросил Шеховцов. — Всё началось в обязательных фигурах. Люда повела в счёте с них. В короткой программе они выступили ровно, но судьи поставили больше за технику Люде, потому что лутц и флип, которые она прыгнула, считаются более сложными прыжками. В произвольной Марина сумела отыграться. Она откатала программу уверенно, технически очень точно. Причём точно в нюансах, которые были невидимы массовому зрителю, но хорошо оценены специалистами. Ещё Марина взвела публику. Вы сами всё видели. До слёз. Судьи поставили ей максимальные баллы, шестёрки, но, жаль, их не хватило, чтобы подняться выше — отрыв от Люды к этому времени был слишком велик. Не хватило какого-то мизера. Десятой части балла. Так понятно?

Так было всем понятно, и Чен кивнула головой, показывая, что у неё вопросов больше нет. Разговор перешёл к другим корреспондентам. Как Арина заметила, техническая, спортивная часть соревнований интересовала только Ирину Чен, по работе. Остальные журналисты спрашивали очень обыденные вещи.

— Леонид Парфёнов, специальный корреспондент молодёжной редакции Центрального телевидения, — с места встал застенчивый парень лет 25, в джинсах и кожаной куртке, но, поняв, что вставать не обязательно, хотел сесть, но тоже передумал, вызвав лёгкие смешки собравшейся публики.

Однако Арина, глядя на его чуть склонённую в задумчивости голову, на внимательно смотрящие глаза, вдруг ощутила, что парень-то совсем не прост. За невзрачной внешностью скрывался острый ум, и, возможно, от него стоило ожидать каверзных вопросов.

— Слушаю вас, — вежливо сказала Арина.

— Хочу присоединиться к вопросу моей коллеги, Ирины Евгеньевны, — Парфёнов слегка поклонился Ирине Чен. — Хотел бы у вас спросить, уважаемая Людмила, как получилось, что пьедестал заняли все три фигуристки из Свердловской области. Там открылась какая-то аномалия? Я смотрел результаты. Московские и ленинградские фигуристки, традиционно задававшие тон в фигурном катании, неожиданно оказались ниже уровня, который позволит бороться за медали. Чем это, на ваш взгляд, можно объяснить?

— Скажу за себя, а не за соперниц. Работа, — уверенно ответила Арина. — Только упорная работа. А она не зависит от города, в котором ты проживаешь. Здесь выступало много интересных и очень перспективных девочек. Из Москвы, Ленинграда, Минска, Волгограда, Казани. У многих очень интересные постановки, они много занимаются хореографией. Кому-то просто не повезло, кто-то выступил с небольшими ошибками, и это не позволило им претендовать на более высокие места. В спорте так часто бывает. Нужно лишь принять к сведению ошибки и идти вперёд.

— А можно немного личный вопрос? — неожиданно лукаво улыбнулся Парфёнов.

— Можно, — ответила Арина, с лёгким опасением уставившись на Парфёнова.

— Вы очень грамотно разговариваете, скажите, пожалуйста, вы посещаете какие-то журналистские либо писательские кружки? Ваша речь очень грамотно построена. Я бы даже сказал, прекрасно построена, примерно как у профессионала, часто дающего интервью такого рода или журналиста.

— Нет, я ничего не посещаю, — смущённо ответила Арина. — Я в школе, в седьмом классе учусь.

Парфёнов улыбнулся, развёл руками, словно в удивлении, и сел обратно на место.

— Артём Боровик, газета «Советская Россия», — поднял руку ещё один молодой человек, чуть полноватый молодой человек, сидевший в первом ряду. — Люда, а ты завоевала путёвку за границу, на чемпион мира? Я правильно понимаю правила отбора?

— Я не могу ответить на этот вопрос, — сказала Арина, пожав плечами. — Это решение должны принять руководители федерации.

— Давайте я отвечу на этот вопрос, — опять вмешался Шеховцов. — Люда, безусловно, вошла в сборную команду на чемпионат мира среди юниоров. Так же, как и остальные медалистки. В качестве кандидатов. По регламенту, окончательное решение о подаче заявок в Международный союз конькобежцев будет приниматься тренерским советом, который состоится сразу же после соревнований. Обычно такие вопросы решаются безотлагательно, и уже завтра-послезавтра станет известно, кому будут вручены путёвки на чемпионат мира.

— А… То есть ещё возможны перестановки? — не унимался Боровик. — То есть, теоретически, могут поехать не эти фигуристки?

— По регламенту фигуристки, занявшие первое и второе место на союзном первенстве, едут обязательно. Сняться можно только по состоянию здоровья, — объяснил Шеховцов. — Кандидатура третьей фигуристки может быть изменена решением тренерского совета при Федерации. Изменена в соответствии с текущей необходимостью.

— А что это — текущая необходимость? — поинтересовался Боровик. — Мне просто интересно, есть ли шансы, что Таню Малинину снимут с чемпионата мира?

— Такой шанс есть, но очень мал, — с небольшим недовольством ответил Шеховцов.

Естественно, руководитель федерации был недоволен этим вопросом — он задел его за живое, потому что был как раз на злободневную тему, которую Шеховцов с коллегами уже обсуждал накануне соревнований. Три уроженки Свердловской области, даже не из Свердловска, а из заштатных Екатинска и Первоуральска, заняли все места на первенстве СССР. Послать на чемпионат мира всех троих? Это будет нонсенс — обе столицы, и Москва, и Ленинград, в пролёте. Провинция гуляет. Уважаемые заслуженные тренеры СССР, которые бывали и на Олимпиадах, и на взрослых чемпионатах мира, и привозили оттуда золото, будут смотреть чемпионат по телевизору, а уральцы всей командой поедут…

И ведь ничего не поделать, всё согласно правилам. Но есть решение тренерского совета, и согласно ему фигуристку, занявшую третье место, можно поменять. Но на кого? Достойных кандидатур не особо и много. Фигуристка, занявшая четвёртое место, Наталья Скарабеева, показала себя бойцом, но прокат в произвольной у неё получился с грязнотцой. И Малининой проиграла она порядочно. Даже никакого смысла не было делать эту рокировку. Соборович? Две программы, и все с ошибками. У Антоновой только два тройных прыжка, что тоже не способствует её выбору как третьей кандидатуры. Так что, увы и ах… Скорее всего, придётся на этот чемпионат мира посылать эту свердловскую троицу.

— Разрешите мне задать вопрос! — подняла руку высокая красавица-блондинка в коротком синем пальто, которую Арина заметила ещё на церемонии награждения. — Габриэла Рубио, специальный корреспондент Le Figaro. Люда, открой тайну, кто тебе ставит такие прекрасные программы, которые бьют по нервам и по сердцам твоих зрителей?

Арина с интересом посмотрела на Габриэлу. Вид у неё был замечательный, даже выдающийся, сразу видать — заграничная штучка, прямо из Парижа. И несмотря на то, что Габриэла очень хорошо говорила по-русски, в её речи чувствовался французский акцент. Да и то, как она выстраивает предложения и отдельные фразы, сразу говорило о том, что русский язык для неё неродной. И говорит очень высокопарно, как пишут в газетах…

— Программы ставим мы, с моим тренером, Левковцевым Владиславом Сергеевичем, — показал на тренера Арина. — Хочу, пользуясь случаем, выразить ему большую благодарность. Это только его заслуга, что я здесь.

Пожалуй, что больше сказать на эту тему было нечего…

Глава 4

Прогулка по Ленинградскому проспекту

В конце пресс-конференции, которая длилась около часа и которая девчонкам надоела, как горькая редька, наконец-то задал вопрос и свердловский журналист Егор Войцеховский из областной газеты «Знамя Свердловска». Сидел мужчина, слушал, что говорят другие, и никак не мог вставить слово. В фигурном катании он ничего не соображал, поэтому записывал вопросы и ответы на них, надеясь перелицевать их потом своими словами и написать материалец. Но в конце «пресски» всё-таки решился выказать свою осведомлённость в делах фигуристок, чтобы посрамить более именитых московских коллег. И по привычке неловких провинциальных журналистов, обычно орудующих как слон в посудной лавке, начал с того, что обозначил провинциальную принадлежность своих землячек, одновременно приписав к ним себя и высказав осведомлённость в их делах.