Владимир Свержин - Сеятель бурь
– Думаешь, ему необходимо зерно для нормальной жизнедеятельности?
– А хрен его знает, чем эта тварь питается! Какой-то ж источник энергии должен быть! Может, он скрепки канцепярские хряцает, а может… Слушай, а он часом не заклевал, на фиг, своего хозяина? Его ж, кажется, так и не нашли!
– Сергей, по-моему, это перебор. – Я направился в сторону кухни.
– Перебор – это вид игры на гитаре. – Лис огляделся по сторонам и, вытянув из арматюры [24], украшавшей стенку, старинную шпагу, направился за мной. – А я помню, в первоисточнике четко сказано, что петух с шеста сорвался, накинулся на царя и заклевал его к фуруруям. Кто знает, может быть, если бы это условно пернатое существо не оттащили, глядишь, и схарчило бы оно царя-батюшку, шо тот гамбургер.
– Что ты предлагаешь?
– Тоже какое-нибудь дреколье себе отвернуть! – не моргнув глазом ответил Сергей.
– А петушок за это время куда-нибудь скроется.
– Куда он скроется? Дом заперт! Ну а даже свалит в туман, может, оно и к лучшему. Как говорил один мой знакомый стоматолог, всего золота в рот не вставишь.
– Послушай, – я оглянулся на мальчонку, по-прежнему в обалдении стоящего у дверей библиотеки, – то, что о нынешнем происшествии завтра будет судачить полгорода, это уж ты мне поверь. Но тут, пожалуй, еще скажут, что мы какой-то механической птицы испугались.
– Ваше сиятельство, вот как Бог свят, я никому о том не скажу, – затараторил Тишка. – А только б не ходили вы никуда. Брусьев Костыль – место мороченное! Здесь всякое случиться может!
– Отставить причитания! – крикнул я. – Неси сюда шпагу да пистоли, что в ларчике у глобуса лежат.
– Сей момент, – выпалил малец, скрываясь в библиотеке.
– Если не петуха ловить, то хоть поупражняться, – пытаясь доказать себе правильность отданного распоряжения, в пространство кинул, я.
– Верно, – согласился Лис. – Не догоню, так согреюсь! Пойду пока гляну, куда исчадие побежало.
Как сообщила разведка, направившийся в сторону кухни железный кур вовсе не собирался попасть в ощип. Задумчивый Лис, вернувшись ко мне из следопытского рейда, предположил, что птице, вероятно, стало невмоготу слушать на трезвую голову наши рассуждения, а потому она решила промочить горло.
– В винном погребе дверь распахнута, а я ее самолично на ключ запирал после того, как утром туда бутыли сгрузили, – пристально осматривая замок, сообщил бдительный напарник.
– Может, забыл? – предположил я.
– Щас! Буквально ж святое выплеснуть в помои, оставить на поток и разграбление, как это у вас по-модному говорится, источник живительной влаги? Там одного «Лисового напию» литров двадцать! Еще венского розлива!
– Когда ж ты успел? – изумился я.
– Когда я успел – это мои проблемы! Но дверь винного погреба открыта нараспашку, а шо там может успеть этот, не побоюсь этого слова, петух, одному его хвостатому богу известно.
– Ладно, идем. Тихон, прибери здесь все! И еще: если кто вдруг придет, говори, что мы скоро будем.
– Как прикажете, барин, – тихо проговорил малец и продолжил с просительной интонацией в голосе: – А не ходили б вы туда, не к добру это…
– Принеси-ка лучше фонарь, – отметая сомнения, произнес я. – А то действительно шеи себе на ступеньках поломаем.
В погребе было темно и холодно, как в погребе. Атмосфера, идеальная для содержания вин, на живого человека производила удручающее впечатление.
– Ну, где же твой петух, спрашивается? – поводя фонарем из стороны в сторону, тихо спросил я.
– С каких это бодунов он мой? – возмутился Лис. – Он тутошний. – Сергей немножко помолчал и добавил: – Я чувствую, вот задним мозгом чувствую, эта тварь где-то близко. – В ответ на его слова послышался характерный звон вдребезги разбиваемых бутылок. – Я ж говорил! – страдальчески выпалил Лис. – Дай сюда фонарь! Этот зверский петух-вредитель – наймит мирового закордонного общества трезвости. – Сергей выхватил из моих рук светильник, и огонек на фитиле шарахнулся в ужасе, точно не желая следовать впереди разъяренного секретаря. – Вот шо бывает, когда добрые мышки не разбивают своевременно золотые яйца! Хвостиком, хвостиком надо было вовремя махать! – В этот момент раздался новый звон битого стекла и плеск выливаемого наземь алкоголя. – Шо ж ты делаешь, тварь необразованная?! Это ж марочные вина, а не какое-нибудь «солнце в стакане»!
Едва эти страдальческие крики достигли темного свода винного погреба, как к их звукам примешался негромкий скрип, затем наши глаза ослепил яркий свет, вырвавшийся из приоткрывшейся щели в том месте, где еще минуту назад была заставленная ящиками стена.
– Туда! – скомандовал я, бросаясь на свет.
– Куда? На фига? – заорал Лис, кидаясь вслед за мной.
Я успел рассмотреть широкие ступени, идущие вниз, и даже, перепрыгнув через стоящую на полу корзину с пузатыми бутылями, кажется, ступил на край лестницы. Но тут свет погас, а вслед за этим мчавшийся за мной Лис врезался в препятствие, внезапно образовавшееся на его пути. К сожалению, это оказалась моя спина, поэтому дальнейшее продвижение вниз по ступеням получилось непреднамеренно ускоренным.
– А-а! – вдруг заорал летевший вслед за мной Сергей, и фонарь, который он все еще держал в руке, с жалобным звоном рухнул на каменный пол. – Капитан, он меня клюнул!!! – Звук Лисова голоса звенел возмущением, точно колокольной медью.
Мы оказались в кромешной темноте и, кажется, в этот миг достигли низа лестницы.
– Кто? – потирая ушибы, со стоном поинтересовался я.
– Кто-кто! Ну не ты же! Петух!! Может быть, даже жареный. – Сергей принялся руками ощупывать холодные стены. – Вальдар, слушай, а где мы находимся?
– Судя по количеству ступеней, метра на три ниже пола винного погреба, – сообщил я, потирая множественные ушибы.
– Очень содержательное замечание. – Лис озадаченно начал ощупывать стены. – А если серьезно?
– Не знаю, вероятно, какой-то подземный ход. В замках это обычное дело.
– Капитан, ты сбрендил, – с грустью констатировал мой напарник. – Может, в горах Шотландии поземный ход в порядке вещей, но в Питере на два штыка в землю уже болото. Здесь же все на сваях. Ход можно разве шо только к водяному рыть.
– Все может быть, – вставая на ноги и делая пару шагов, примирительно выговорил я. – Факт остается фактом, мы ниже винного погреба, и пол здесь идет под уклон.
– Блин горелый! – выругался Лис. – И петушка ж нигде не видно. Шо за засада?
Точно дожидаясь последних слов моего напарника, впереди ярким светильником вспыхнул, переливаясь золотом, профиль беглой птицы. Вспыхнул довольно-таки далеко и значительно ниже того места, где мы находились.
– Капитан, – без былой уверенности в голосе Сергей потянулся за лежащей на ступенях старинной шпагой, – по-моему, этот шайтан нас заманивает. В сказке, конечно, ничего такого не было, но даже там шуточки это чародейское существо отмачивало еще те. Может, он нас и вовсе к Шемаханской царице ведет?
– Что б ей под землей делать?
– Ей – не знаю, – немедля парировал Лис. – А нам точно нечего. Возвращаемся, пожалуй, наверх, а то неровен час лестница растает, и отыщут нас археологи лет через двести пятьдесят. Вот будут гадать, с какой ветки местной цивилизации мы сюда рухнули!
– Ладно, – я кинул прощальный взгляд на сверкающего вдали петушка, – Бог с ним. Пора выбираться. Захочет – сам вернется.
Подъем был настолько прост и безопасен, что это даже вызвало у меня невольное разочарование. Как-никак в подземелье мы оказались по весьма нетривиальному поводу, и столь простая концовка мало вязалась с загадочным происшествием. Узкий проход в стене, тот самый, через который мы попали на злополучную лестницу, оставался по-прежнему открыт, хотя по законам жанра ему надлежало бы захлопнуться с душераздирающим скрежетом.
– Вальдар, – окликнул меня Сергей, едва ступив в темное чрево винного погреба, – признайся, у нас с головой действительно все в порядке?
– Что еще такое? – всполошился я.
– Слушай, мы отсутствовали от силы пять минут, а закрома Родины пусты, как башка после экзамена.
– Объяснись! – Я втиснулся через проход в подвал и моментально перестал нуждаться в объяснениях Лиса. Ни ящиков, ни корзин, ни бутылей, ни даже осколков и влажных следов от недавно пролитого вина не было видно, сколько бы я ни напрягал глаза.
– Японский Бог! Как оперативно сработали – я хренею! Не, ну я знал, шо Питер – криминальная столица, но шоб вот до такой степени!
Столпы мироздания рухнули, безжалостно роняя небосвод на голову моего верного соратника. Три кита, на спинах которых держался плоский блин Земли, утонули в бездонном океане неумолимо и бесповоротно, а затем были съедены подводными комарами, вылупившимися из банки черной икры. Святая святых, храм божественного вдохновения, буквально сегодня утром наполненный Лисом и готовый к многочисленным возлияниям, был пуст. Рассудок не желал с этим мириться, но и ссориться по этому поводу было не с кем. Сергей, осунувшись, поднимался вверх по лестнице, будто там наверху его ждали гильотина и полное отсутствие благодарной публики, которой он мог сказать прощальное слово.
