Сергей Щепетов - След кроманьонца
— Но…
— Возгорится, не сомневайся! Я покажу тебе, как надо правильно просить об этом: сыпануть на дрова чудесного порошка, коснуться их волшебным предметом — и готово! Тут главное — бороду не спалить, но мы потренируемся. А зажигалку ты мне потом вернешь.
— Что говоришь ты?!
— Да ничего особенного! Не ты ли рассказывал мне, как Сеймон извлекал воду из ствола дерева? Как по его слову с неба падала живая рыба? А у тебя что, вера слабее? Дело, конечно, хозяйское: не хочешь — не надо!
— Я должен видеть!
— Все покажу и объясню, только убери сначала людей от шатра: не ровен час, увидят или услышат что-нибудь лишнее. А то ведь слаб пока в вере народ этот, правда?
— Всех отправил? Правильно! Так что у тебя за новости? Что за добрые знамения? Сны, наверное?
— Ты знаешь?! Многим воинам ночью являлся ангел и говорил, что на поле сем будет явлена мощь несокрушимая!
— Ангел не советовал им точить мечи, потому что они не понадобятся? И пусть к бою готовятся те, кто сомневается и не верит?
— Так говорил ангел Его, и многие слышали голос этот!
— Разумеется! А кто-нибудь может указать воина, который сам, лично, видел такой сон?
— Не знаю… Все говорят, что многие видели! Я прикажу разыскать…
— А вот этого — не надо! Раз все говорят, значит, так оно и есть! Или ты сомневаешься? То-то! Как же поживают ваши враги?
— Их стан в смятении! Там тоже видели сны о явлении мощи, что сокрушит их. И кроме того, перебежчики…
— Ага, появились и перебежчики! Много?
— Их сотни! Вражеский лагерь полон слухов!
— Уж-жасные, наверное, слухи?
— О да — для них! Будто эроды сговорились с рамедами против инимшей; томаши узнали, что атолаги и инимши хотят перейти к иревам, ибо бог их несокрушим, а едуки обвиняют эродов и томашей в том, что они хотят напасть на них в ночь перед битвой.
— А рамеды узнали совершенно точно, что все остальные сговорились и хотят отнять у них добычу?
— Именно так, странник Вар-ка!
— Да-а-а, случай, конечно, тяжелый. Нехорошо, когда люди вышли на битву и начинают ссориться между собой. Им в этом и помогать почти не надо: через недельку-другую они бы и сами передрались. Человек охотно верит, когда слышит именно то, о чем он и сам догадывается. Тут главное — не перепутать, кому что говорить. Но ты не гордись — твои иревы тоже хороши! И как это Ноедег с ними справляется? Одна радость — язык у всех почти одинаковый. Я даже думаю, что все вы здесь иревы с примесью туземцев, или наоборот — люди Нааха с примесью иревов. Жили бы дружно!
— Не может быть дружбы с народами, что приносят детей своих в жертву деревянным и каменным идолам!
— А настоящему богу, значит, можно? Ладно… Уводи своих людей по домам, Мишод! Не сам, конечно, — пусть Ноедег уводит.
— Но почему?! Враги наши… Наоборот: надо скорее ударить, пока они… не разбежались!
— Слушай, ты чего хочешь от всего этого? Моря крови?
— Мне не нужна кровь… иревов!
— Если тебе надо сплотить, явить и всех убедить, тогда слушай меня или сам придумай что-нибудь лучше. Требуется простое и понятное чудо? Так дай ему свершиться, создай такую возможность!
— Ты знаешь, как это сделать?
— Главное — не устраивать битвы. Если твои люди разнесут сейчас врагов по кочкам, то они решат, что просто оказались сильнее, и никакого чуда тут нет. А вот если противник будет поражен без вашего оружия, каждый поймет, что это явление мощи несокрушимой, которое обещал ангел! Получится наглядный урок и иревам, чтоб не гордились, и остальным, чтобы знали, кому поклоняться!
— Уж не смеешься ли ты надо мной, Вар-ка?
— Все еще не понял, Мишод? Тебе нужно просто все подготовить. Для этого не понадобятся тысячи воинов, а всего человек двести-триста. Ты уже знаешь, из кого их отобрать?
— Из тех, кто поверил знамению и не готовился к битве?
— Умница! Правильно! Вот через них-то Всемогущий и явит свою силу!
— Так ты предлагаешь… Просто голова идет кругом! Послушай, волхв, а ведь это может получиться! Достаточно только пугануть, и они… А народ пусть смотрит!!
— Хорошо бы, конечно, но надежнее ночью.
— Да, ночью вернее: они войдут в их стан и…
— Во-во, это самое! Что у вас есть: трубы, барабаны?
— Труб мало, они возьмут барабаны! И зажгут факелы!
— Тогда им придется нести с собой огонь.
— А это никак нельзя… сделать? Ну, как с жертвенником?
— Ты вошел во вкус, Мишод! Нельзя! У меня только одна зажигалка — нехорошо таскать посторонние предметы в другие миры.
— Ничего страшного, это мы организуем. Есть способ: берется пустой кувшин…
— Вот и делайте! Ты уже придумал, что они будут кричать, когда зажгут факелы и начнут бить в барабаны?
— «Преданы мы в руки врагов наших!»? Нет, не то. «Меч Бога иревов поразил нас!»? Тоже не то… Может быть, просто: «Меч Всемогущего! Меч Всемогущего!»?
— Ты МЕНЯ спрашиваешь?! Как будто это я все придумал! В конце концов, там начнется буча, и никто потом точно не вспомнит, кто что кричал. Совет, конечно, я дать могу…
— Так скажи, мудрый странник Вар-ка!
— Ага, я уже и мудрый? Ладно! Если бы эту идею Бог послал не в твою, а в мою голову, я бы приказал воинам… Я бы разделил их на несколько групп и одним велел бы кричать: «Бей инимшей!», другим — «Эроды наших бьют!», третьим: «Рамеды нас предали!» и так далее! Но эта идея — твоя…
— Да, Всемогущий сподобил меня. Поэтому «Бей инимшей!» будут кричать иревы в одежде эродов и рамедов — те, которые умеют искажать слова, как эти язычники. А «Рамеды — предатели!» возопят воины в одежде инимшей и томашей, которые могут говорить как они. А…
— Погоди, Мишод! Избавь меня от подробностей! В конце концов, какое мне дело, кто и что будет кричать на самом деле, и как это все будет выглядеть для потомков? И уж тем более мне наплевать, кто и как подаст в темноте сигнал, чтобы твои люди начали шуметь одновременно со всех сторон.
— А мы отправим…
— Я же сказал — это ваши проблемы! Вот и решайте их с Ноедегом! И не забывай: до многого Ноедег додумается сам, или… Или ты поможешь ему понять, что он сам додумался. С помощью Всемогущего, конечно!
— Да, Вар-ка: ты или действительно Посланник, или…
— Перестань, Мишод! Ведь ты не глупее меня! За эти дни я устал, как собака. Давай так: когда уйдут ваши воины, я покажу тебе, как пользоваться зажигалкой, и отсыплю горючего порошка. Дальше фантазируйте сами (в смысле: понимайте волю Его и претворяйте), а я потом подойду посмотреть, что получилось. Ладно?
— Да будет так, странник Вар-ка!
Жертвенный костер давно прогорел, зола остыла, но запах горелого мяса сохранился — им пропитались кусты и камни вокруг. Рассвет уже наступил, однако дно долины еще оставалось в тени. Облаченный в униформу раба (то есть полуголый), Вар-ка ежился от утренней свежести и слегка завидовал Мишоду в его просторных и почти белых одеждах служителя бога. Спать хотелось неодолимо, но он крепился.
— Как успехи, Мишод?
— Все получилось! Ночью Ноедег сам отправился в лагерь врагов и чуть не опоздал: они начали драться друг с другом даже раньше, чем он подал сигнал. Сейчас мы увидим…
Лучи восходящего солнца наконец преодолели невысокую гряду холмов, образующую противоположный склон долины. От огромного стойбища иревов осталось только два десятка шатров и палаток, между которыми прохаживались часовые, охраняющие сон участников ночной операции. Лагерь языческой коалиции являл собой картину полного разгрома: всюду трупы, разбросанное оружие и снаряжение. Оставшиеся в живых разделились на плотные кучки, которые старались держаться друг от друга подальше. Кто-то приветствовал встающее солнце ритуальным плачем по мертвым, кто-то торопливо навьючивал груз на лошадей и верблюдов, кто-то уже двинулся по долине на юг, подгоняя животных и поддерживая раненых.
— Они уходят, Вар-ка!
— Можешь считать, что они бегут с поля боя. Но как много мертвых!
— Согласись, что несколько сотен убитых язычников все-таки лучше, чем тысячи павших.
— Соглашусь, хотя мне и сотни не нравятся.
— Честно говоря, мне тоже. Утешением может быть лишь то, что Господь явил всем свою силу. Надеюсь, что смогу растолковать людям: не нуждаются в оружии те, кто угоден Всевышнему, и бессильны мечи тех, кто поклоняется мертвым богам!
— Вот-вот! Народу иревов хватит ума в ближайшую сотню лет не пытаться это проверить еще раз?
— О да! Доказательство явлено однозначно.
— Среди твоих людей много любителей помахать мечом? Такие обычно находятся среди любого народа.
— Они есть, конечно, и это меня беспокоит. Ноедег мечтал о воинский славе… Придется потрудиться, чтобы сделать из него невоенного героя. Может быть, не мне, а ему надо было вчера встать у жертвенника и молитвой возжечь огонь?
