Терри Пратчетт - Финт
– Эти кирпичи никуда не годятся, – объявил он из ближайшего угла. – Они же насквозь прогнили: эту кладку необходимо разобрать, заменить и облицевать керамической плиткой – только такое решение в перспективе и возможно; кафель воду не пропускает.
– Увы, в бюджете нет денег, – откликнулся Дизраэли, пристально разглядывая нечто, оказавшееся половиной дохлой крысы.
– Нет денег – получайте зловоние, – отрезал Базалджет. – Я видел реку при отливе; ощущение такое, будто весь мир наглотался слабительного. Условия абсолютно антисанитарные, сэр, согласитесь.
Они шли все дальше, пока позволяло освещение; общая добыча двух начинающих тошеров увеличилась еще на один шиллинг и на фартинг; Дизраэли, надо отдать ему должное, с поклоном передал монетки Симплисити. А Чарли, засунув руки в карманы, наблюдал и ждал, на губах его играла пытливая, оценивающая улыбка; порою он вытаскивал свою треклятую записную книжицу и принимался что-то строчить, порою приветствовал одобрительным возгласом очередную находку, а порою внимательно разглядывал завалы мусора и выходные отверстия малых туннелей.
Свет понемногу мерк. Ничего страшного – в дополнительном освещении недостатка не было, Финт загодя позаботился, чтобы у каждого было по фонарю, хотя сам он обычно обходился и так. Но луч фонаря высвечивал в темноте лишь небольшое пятнышко, и, по мере того как день угасал, канализационные туннели словно бы оживали. Не то чтобы зловеще, нет; но легкие шумы и шорохи зазвучали резче; крысы, которые прежде преспокойно занимались своим делом, теперь разбегались с дороги; капли падали с потолка с громким отзвуком, тени словно бы задвигались; в такие минуты в голову закрадывается мысль, что если вдруг споткнешься об эти обваливающиеся кирпичи или свернешь не туда на одном из перекрестков, где туннели сходятся и перетекают один в другой, то внезапно окажешься очень далеко от привычного цивилизованного мира.
Так, у Симплисити проблем быть не должно, думал про себя Финт; он тщательно разметил дорогу, где-то подложил кирпич посветлее прочих, где-то замаскировал повороты, ведущие в неверном направлении, отбросами и мусором. Он чувствовал на себе неотрывный взгляд девушки; не время терять голову. Еще несколько минут, и довольно, прикинул он. Вот скроется солнце – тогда и только тогда ты почувствуешь себя настоящим тошером.
– Финт, вот там, кажется, многообещающее местечко, – внезапно заявил Чарли. – При желании даже что-то вроде входа разглядеть можно.
Финт со всех ног кинулся к нему:
– Нет, туда вниз не ходите, сэр. Там очень опасно: пол размыло. Очень, очень неприятный участок, сэр, и сплошь завалы; в туннелях много таких мест – их толком и не чистят никогда. А теперь, поскольку почти совсем стемнело, думаю, мы все можем согласиться, что мистер Дизраэли, хоть он и джентльмен, сегодня стал еще и тошером! Урра!
Симплисити, то есть мастер Роджер, весело рассмеялась, вслед за нею – Базалджет, Чарли зааплодировал, и едва отгремели аплодисменты, послышался новый звук – характерный металлический скрежет: где-то впереди них ломиком приподняли решетку сливного люка.
– Финт, что это? – осведомился Чарли.
– Да что угодно может быть, сэр, – пожал плечами Финт. – Фокусы клоаки, если угодно. Солнце село; как говорится, что-то расширяется, что-то сжимается; туннели полнятся звуками. День выдался жаркий; иногда кажется, будто тут, внизу, рядом есть еще кто-то. Если мы прямо сейчас повернем назад, то неспешно прогуляемся себе до нашего выхода. По правде сказать, мы не так уж далеко и зашли.
– Если не возражаете, я хотел бы побродить здесь подольше, – возразил мистер Базалджет, размахивая фонарем.
В конце концов Финт утешил инженера обещанием сводить его на прогулку по туннелям еще более дальним на следующий же день, возможно, даже в компании мистера Генри Мэйхью, который не смог присоединиться к сегодняшней экспедиции.
Финт снова свистнул по-тошерски. Отзыва не последовало, и юношу это встревожило: любой тошер откликнулся бы свистом… Да ведь даже у крысоловов хватает мозгов покричать в ответ на тошерский свист – во избежание обоюдной неловкости. «Что ж, – думал Финт, – хороший был план, очень хороший – но как же к нему приступить, если здесь, под землей, шастает кто-то еще?» Юноша внутренне застонал. Ну да ладно, может, завтра придумается что-нибудь новенькое.
А ведь после того скрежета никаких больше звуков ухо не улавливает; слышно только нас, отметил Финт; а это значит, кто-то затаился. Так что прямо сейчас главное – убрать отсюда Симплисити. Очень может быть, что это – совсем юный тошер, зеленый новичок, даже азов еще не освоил. Или что-нибудь другое… в любом случае рисковать не стоит. С Симплисити ничего не должно случиться.
Стараясь, чтобы голос его звучал нарочито бодро, Финт повел свою маленькую паству к выходу тем же путем, каким они пришли, – и проклинал про себя каждый шаг. Пробираться в темноте оказалось, вопреки ожиданиям, не так уж и просто даже с фонарями – свет их темноту почти не рассеивал.
– Джентльмены, если не возражаете, мне тут кой-куда еще нужно заглянуть, – промолвил Финт, когда впереди наконец-то замаячил выход. – Когда окажетесь наверху, позаботьтесь, пожалуйста, о… Роджере, пока карета не приедет. Иногда внизу, в туннелях, попадаются темные личности, скажем так, потемнее, чем обычная здешняя темнота. Я осмотрюсь по-быстрому – и сразу назад. Наверняка ничего страшного, но поскольку с нами еще и мистер Дизраэли, я так думаю, осторожность не помешает.
Симплисити не спускала с него глаз, мистер Базалджет заметно встревожился, и только Чарли шагал себе, внимательно глядя под ноги, в направлении люка. Мистер Дизраэли неожиданно взял Симплисити за руку.
– Пойдемте… мисс… то есть молодой человек. Правду сказать, глоток свежего воздуха мне бы не помешал.
Пока его спутники выбирались наружу, Финт на всякий случай заверил их еще раз:
– Наверняка ерунда, ничего страшного; но я лучше сбегаю проверю.
С этими словами Финт спрыгнул обратно в туннель – теперь он был сам себе хозяин и полностью независим от других людей. Кто-то забрался в его клоаку; будь это рабочие бригады, так они бы давно уже крик подняли: «А ну вон пошли, тошерята!» – и все такое: не самое жизнерадостное приветствие, но, по крайней мере, по-людски. Да, там кто-то есть, точняк. Вряд ли Аноним, правда? Это вышло бы прямо как по писаному. Но Госпоже ведомо, за Финтом охотится еще много кто; а ведь все знают, где Финт обычно обретается. Ну что ж, по крайней мере, он в своей стихии, пусть и зловонной и вязкой.
Из темноты над головой донесся грохот кареты, гул голосов, причем один из них явственно принадлежал Симплисити. Финт облегченно выдохнул. Итак, что бы ни произошло теперь, Симплисити не пострадает. Конечно же, твердил себе Финт, почти наверняка и скорее всего никакой это не Аноним: он же, в конце концов, не иначе как просто выдуманная страшилка… хотя сколько бы Финт ни старался, мысли его от оптимистичной бодрости неудержимо перескакивали к: «Дурак я набитый!» Если Аноним настолько мастер своего дела, так он небось уже все разузнал доподлинно и про Финта, и про Симплисити.
Перед мысленным взором тошера теснились, распихивая друг друга, самые кошмарные сценарии – и это было только начало. В голове стремительно проносились пренеприятные картины. Да, право, неужто такой пижон, как Аноним, полезет в канализацию? Может, и полезет, если ему заплатили достаточно. Какие еще варианты развития событий способна подсказать подступающая паника? Всем известно, что Финт спустился в канализацию вместе с несколькими спутниками. А с кем вообще знаком этот Аноним? Как быстро распространяются слухи? А ведь Аноним наверняка чертовски умен, раз умудрился сохранить голову на плечах до сего дня, при том что наверняка нажил себе стольких врагов в стольких странах, так? Ну не идиот ли Финт, славный старина Финт, невесть с чего решивший, что от такой угрозы можно просто отмахнуться? Или это все-таки не он?
Ладно, на данный момент Симплисити в безопасности. А самое разумное, что может сделать Финт, это побыстрее выбраться из туннелей, прежде чем невидимка его настигнет. Сердце его непривычно гулко колотилось о ребра, а Финт между тем обдумывал свой не то чтобы богатый выбор возможностей. Можно вылезти на поверхность, воспользовавшись соседним туннелем, – но пока он туда доберется, случиться может всякое; а если лезть через ближайший, так тот, кто рыщет во тьме, – внезапно Финт преисполнился уверенности, что это и впрямь Аноним и он заперт здесь, внизу, наедине с убийцей, – с легкостью подберется сзади.
Последний отсвет дня погас. «Это мой мир, – сказал себе Финт. – Я знаю тут каждый кирпич. Я знаю каждое местечко, где если оступишься, так окажешься по пояс в вонючей жиже. Вот он я, – думал Финт. – Почему бы не воспользоваться своим преимуществом? Почему не придумать новый план – план, согласно которому добиться той же самой цели получится иным способом?» В памяти возник Юлий Цезарь – признаться, сидел он на толчке (этот образ впоследствии еще долго преследовал тошера): он ведь был воин, верно? И убить его оказалось куда как непросто. «Так-то!» – шепнул юноша и произнес вслух, во тьму:
