Сергей Шкенев - Параллельные прямые
Начальник японского Генштаба задумался, наблюдая за игрой бликов на поверхности саке. Помолчав для важности минут сорок, он продолжил свои расспросы.
— Почему же мы? Ведь сделку заключили китайцы?
— Но все знают, кто правит там на самом деле. У нашего мукденского суслика нет ни одной капли реальной власти. Зато очень много русской водки — генерал Егоров прислал в подарок.
— Кстати, — вскинул голову принц, — а нельзя ли сделать так, чтобы сам командующий Дальневосточной Армией отказался от своей затеи? Может стоит попробовать дать взятку?
— Как же, Канъин-сама, с этого и начинали. На подкуп потрачено двести миллионов йен золотом.
— И…?
— Да пусть обрушится на его голову справедливость во имя Луны! Этот варвар взял деньги, поблагодарил нашего агента, а потом заплатил со всей суммы подоходный налог и партийные взносы.
— Так это хорошо! Теперь Сталин его расстреляет за мздоимство.
— Нет, Ваше Высочество, не расстреляет. Как сообщает наш посол в Москве — генерал уже наказан. Ему объявлен строгий выговор с занесением.
— За что?
— За недостаточно высокую самооценку, порочащую положительный образ советского командира.
— И это хорошо, — кивнул маршал, и уронил чашку. На татами расплылось тёмное пятно, повторяющее очертаниями остров Хоккайдо. — Теперь он будет вынужден сделать себе сэппуку. Если не жалко, можете послать в подарок свой любимый кусунгобу. Или выберите мой.
Принц сделал жест рукой, призывающий оценить его щедрость. У стены, рядом с токоно-ма, на лакированных подставках, располагались многочисленные катаны, вакидзаси, сациви, киндзмараули…. Отдельно от всех, гордясь своими пьедесталами из слоновой кости, помещались Большой Меч Для Поля, Средний Меч Для Гор, и совсем маленький — Для Леса.
— Боюсь, Канъин-сама, — высказал свои опасения Йосиока, — он не поймёт наших намёков. У северных варваров нет прекрасного и поэтического обычая вспарывать себе живот.
— Дикие люди, дети лесов, — покачал головой начальник Генерального штаба.
— Варвары, — согласился военный атташе.
— И всё же, господин генерал, у Вас есть сведения, компрометирующие Егорова?
Йосиока тяжело вздохнул, скупая самурайская слеза пробежала по морщинистой щеке, чуть задержалась на жёсткой щёточке коротких усов и упала. Старинное татами задымилось в этом месте, но пол, сделанный из столетней криптомерии, остался равнодушен к генеральскому горю.
Досье было. Точнее — имелось в наличии. Вот только стоило ли оно разоблачения ста двенадцати разведчиков, работавших маскируясь под китайских гастарбайтеров на строительстве авиационного завода в Хабаровске? Своими расспросами и активностью они вызвали интерес со стороны ОГПУ, и при аресте покончили с собой, массово сделав сэппуку штыковыми лопатами.
— Извините, Ваше Высочество, но шантажировать генерала Егорова не получится, настолько он безупречен в службе и личной жизни.
— Так не бывает, потому что этого не может быть!
— И, тем не менее, — ещё раз поклонился Йосиока. — В быту он непритязателен, порой доходя до крайнего аскетизма. Вино пьёт старое, сыр ест с плесенью. Даже автомобиль — и тот без крыши.
Маршал Канъин опять замолчал, на этот раз на полтора часа, наблюдая, как дрожат сухие веточки икебаны, чувствуя отдалённые толчки привычного землетрясения. Но вот его лицо озарилось мыслью, и принц прервал раздумье:
— Мне докладывали, Йосиока-кун, что Егоров так и не перевёз свою семью из Москвы. Так, может быть, он расходует казённые суммы на оплату услуг дорогостоящих гейш?
— Увы, Выше Высочество, и с этой стороны не подступиться. Из строжайшей экономии генерал не посещает гейш, обходясь тремя любовницами.
— Вот незадача. Неуязвим. А, может, попробовать… — маршал не успел высказать мысль.
По коридору еле слышно протопали таби, выдавая изящную походку. Из-за сёдзи прощебетал нежный, с низкой хрипотцой, голос:
— Сенсей, настала пора полуденной трапезы.
Принц милостиво кивнул, и по шороху шёлкового шарфа на шее служанка догадалась о положительном ответе. Перегородка сдвинулась, и размалёванная, как в театре «Кабуки», девица внесла поднос и с поклоном поставила перед господином.
— И моему гостю, — повелел хозяин дома.
— Будет исполнено, Сенсей, — угощение тут же появилось перед генералом.
Он с подозрением оглядел подаваемые блюда.
— Простите, Канъин-сама, может быть, я покажусь невежливым, но разве это можно есть? Великий дух Ямато рекомендовал нам вкушать пищу растительного происхождения или дары моря, включая рыбу фугу. Я не могу пойти на грубейшее нарушение традиций и заветов предков.
— Вы про холодец, господин генерал? Да, это блюдо русской кухни, и готовится почти из мяса. Знаю, но что поделать? Видите ли, он сварен из свиных ножек, похищенных нашими разведчиками из подсобного хозяйства при штабе Дальневосточной Армии. Улавливаете мысль?
Йосиока просиял:
— Так это не будет отступлением от кодекса Буси-до? Если я правильно понял, то эту свинью кормили объедками с командирского стола? И, таким образом, мы сможем узнать замыслы и коварные планы противника, мысленный след которых перешёл с едой в грязное животное. Это великолепный приём, Ваше Высочество.
— Я и сам гениальный человек, — скромно подтвердил принц.
Гость с энтузиазмом достал кедровые палочки, завёрнутые в шёлковую вату, и решительно придвинул к себе поднос. Раз…! Дрожащий кусок подтвердил своё свинское происхождение, на половине пути ко рту упав вниз. Генерал с ужасом увидел, как маршал Канъин вытирает с лица брызги самого мерзкого вида. Но реакции не последовало, и Йосиока предпринял ещё одну попытку. Хитрый холодец упорно и агрессивно сопротивлялся, бегая по лаковой поверхности подноса. Вот в его жирный бок глубоко вонзилась палочка…. В ответ на предательский удар студень задрожал, позволил поднять себя повыше, потом развалился пополам и сполз на штаны по парадному мундиру, попутно обгадив Орден Восходящего Солнца. Но неудача не сломила самурайский дух. Он же не позволил отступить перед трудностями. С обречённостью и фанатизмом камикадзе, гость предпринял ещё одну атаку на непокорную еду.
— Осторожно. Он….
Предупреждение Канъина несколько запоздало. Да и договорить он не успел — пакостный холодец залепил ему рот и оба глаза. И ещё раз разделился. И если одна половина бессильно зашипела на углях жаровни, испустив смрадный дух, то вторая мстительно проскользнула в узкое горлышко кувшинчика с саке.
Принц потрясённо молчал, наливаясь дурной кровью сиятельного гнева, а генерал поспешил оправдаться.
— Ваше Высочество, это была неправильная свинья. И студень из неё неправильный. Наша разведка ошиблась.
— В чём? — маршал с превеликим трудом преодолевал искушение собственноручно отрубить повинно склонённую голову.
— Она не могла питаться объедками с командирского стола, — торопливо заговорил Йосиока, стараясь отвести от себя грозу. — Я только что вспомнил — генерал Егоров завёл себе собаку. Вот она все остатки и съедает.
— Какая ещё собака?
— Маленькая и противная. Представляете, мой принц, в Советском Союзе у всех военачальников и ответственных работников высокого ранга появилась мода на собак одной определённой породы. Говорят, сам Сталин первым подал пример. И даже лично выгуливает щенка на поводке по кремлёвским газонам.
— Вы отвлеклись, — строго напомнил Канъин.
— Прошу прощения. Так вот, теперь почти у каждого есть такая собака — мелкая, длинная, ушастая. А ещё у неё кривые ноги, большая пасть и зверский аппетит. А похожа она на уродливую лису. Что с Вами! На помощь!
Начальник японского Генерального штаба побледнел так, что стала не видна благородная желтизна лица, и упал в обморок, сломав затылком стойку с мечами. На шум прибежала всё та же актриса из «Кабуки», быстро оценила обстановку, присела враскорячку, уперев руки в колени, и сильно топнула правой ногой. Потом, пронзительным голосом закричав: — «Сумимасэн!», бросилась делать принцу искусственное дыхание.
Через несколько долгих минут лицо маршала приобрело естественный оттенок, он поднялся с татами и властно отстранил помощь.
— Спасибо, сэр Лоренс. Можете быть свободны.
— Но Ваше Высокопревосходительство, мне приказано….
— Я ценю заботу лорда-адмирала о моём здоровье. Можете передать ему благодарность от лица Микадо. А пока оставьте нас.
Актриса попыталась молодцевато щёлкнуть таби, но из-за отсутствия каблуков на белых тапочках этого не получилось. Чуть смутившись, она покинула комнату, чётко печатая строевой шаг.
— Не удивляйтесь, Йосиока-кун, — ответил Канъин на вопросительный взгляд генерала. — Это представитель английского адмиралтейства. И, одновременно, правительства. Удачная маскировка, не находите?
