Сухой закон (СИ) - Дорохов Михаил Анатольевич
Люди начали спускаться с парохода, неся в баулах и чемоданах свои вещи. К ним пугливо липли дети, хватаясь за мам и пап. Напряжённые, усталые. Радости на лицах, вопреки многочисленным «воспоминаниям» более богатой части населения, которые потом будут публиковать свои мемуары — заметно не было. Скорее, настороженность. Чем их встретит эта новая, неизвестная земля с чужой культурой и языком?
Спустя несколько часов томительного ожидания редкие струйки людей потянулись из палаточного лагеря на выход из терминала. А затем… Затем пошли и первые посетители. Надо сказать, очень колоритные.
Очередной такой искатель работы в данный момент сидел передо мною на стуле. Прямой взгляд холодных серых глаз. Русые волосы, аккуратные усы. Даже не знаю, как он поддерживал их такими в плавании. Изящная осанка выдавала его родовитость. И после вступительного разговора:
— Требуете кратко? Что ж, извольте. Окончил Николаевскую инженерную академию. Умею работать с большинством современных типов взрывчатки, пулемётами семи различных систем…
Он всё продолжал говорить, а я отметил себе на листе только одно слово: «Принят».
Уважаемые читатели! Блог с авто того времени — по ссылке ниже!
https://author.today/post/541421
Подписывайтесь и не пропустите новые обзоры! Всем по Паккарду!
Глава 23
Выход из тени
— По-моему, всё смотрится замечательно! — Симон Дуглас улыбался на все тридцать два, оглядывая свежеокрашенную вывеску и прижимая к груди только что подписанные документы.
Не так давно за кругленькую сумму он сделал так, чтобы информация о сгоревшей лавке отца и подвале под ней не попадала какое-то время в реестр отдела недвижимости департамента городского хозяйства Нью-Йорка. Поэтому я решил и дальше работать с «прикормленным» человеком.
Одевшись попроще, я стоял, засунув руки в карманы брюк и закинув полы пальто назад. Голову пришлось задрать вверх — вывеску по моему указанию сейчас вешали на уровне второго этажа.
«Суповая кухня Ивана Соколова» — гордо белела надпись, сработанная на дореволюционный лад и правописание. Писал сам, даром, что ли, исторический в «прошлой» жизни оканчивал.
Почему я решил назвать всё именно так?
Ну, во-первых, о том — кто настоящий хозяин — в Бронксе узнают уже к концу дня.
Во-вторых, я решил, что это будет достойная дань памяти отца Алексея — Ивана. Хорошее дело, чтобы о нём была добрая память.
В-третьих, я с самого начала решил, что буду использовать фамилию там, где будут открыты легализованные бизнесы или точки. В имперской России за такими названиями скрывалось желание удержать клиентов и показать качество. Пройдите по главным мостам Санкт-Петербурга и посмотрите на тяжёлые металлические панели, на которых выбиты имена инженеров, строителей и проектировщиков. И вы сразу узнаете — кто нёс ответственность за конкретный мост?
Также и какая-нибудь «Булошная купца Парамонова» это уже не просто лавка, а ответ перед покупателями своей фамилией. Опростоволосишься, и негатив будет чётко ассоциироваться с тобою и твоими родственниками лично. А значит, будь добр поддерживать качество, если хочешь прибыли и уважения. Потом при Союзе всё стало государственное, и потребность в таком отпала. А в XXI веке с этим уже проблема. Обезличенные названия магазинов и торговых центров в своей массе больше не указывают на владельцев.
Возможность аренды здания суповую кухню я выбил через того же Симона. Ему досталась круглая сумма, но аренду я буду отчислять небольшую, ибо это предприятие шло по категории мест благотворительности. Бесплатными обедами здесь будут кормить только что прибывших соотечественников, людей в трудной жизненной ситуации и, в перспективе, я хотел открыть детскую столовую. Всё это грозило обходиться примерно в полторы тысячи долларов в месяц. Однако в нашем случае, это три машины виски в Вирджинию. Учитывая, что я собирался увеличить автопарк на порядок, то это была вполне приемлемая сумма.
Более того, это моя первая точка «притяжения» в Бронксе. Быть на хорошем счету у людей — тоже важно и полезно в моём бизнесе. А на заднем дворе из-под полы будут кормиться нищие с района. Суть в том, что у них есть якобы государственные кухни, в которых на самом деле кормят откровенно несъедобной баландой невероятно маленькими порциями. Но так как они есть, я не имею права «перебивать» эту меру поддержки официально.
Здание «кухни» представляло собою кирпичное трёхэтажное строение с угловыми эркерами на третьем этаже. Первые два этажа были выкуплены мною. На третьем располагались квартиры под съём. Пока что не стоит тратить деньги на покупку хотя бы одной из них, но в будущем надо задуматься — сам дом располагался почти на краю Бронкса. Дальше через пару кварталов начинался Ист-Сайд. Людей тут уже побольше, толпы снуют по своим делам туда-сюда весь белый день и вечер. Через дорогу множество мелких лавок эмигрантов. Удобное место.
На заднем дворе заканчивали сооружать тёплые вагончики, там будут стоять длинные столы для бродяг и нищих Бронкса. А с ними часто будет видеться Гарри. И через него они станут моими дополнительными глазами и ушами в этой части города. А там посмотрим и постараемся развить эту сеть «шпионов» до масштабов всего Большого Яблока, приплачивая за полезную информацию…
Управляющей «кухни» станет моя сестра. Тоня, как никто лучше справится с этой задачей. Работящая, сердобольная, но экономная. Я думаю, более подходящего варианта на роль местной помощницы нуждающимся — я не найду. А маме, если она захочет продолжать работу, я подыщу дело. Хотя, надеюсь, она просто займётся мелким Сашкой и, наконец, отдохнёт.
Вот уже пару дней я не появлялся дома, предоставив сестре задачу «готовить» мать к информации о неожиданном переезде. Она должна объяснить и появление денег, и эту суповую кухню, и бизнес. Понятное дело, что решающее слово придётся говорить мне. Но пусть Тоня «подстелит соломки» для завтрашнего вечернего разговора.
А вот в «охране» суповой будет задействован Степан Молотов с парой людей. Потомственный казак-пластун прибыл в Америку вместе со своей женой и двумя сыновьями. Жилистый, высокий, с непослушным чубом тёмных волос, черноглазый, горбоносый, он даже вызвал у меня улыбку, когда зашёл к нам устраиваться на работу в ту конторку на причале. Потому как был очень уж похож на Петра Глебова. Замечательного актёра, сыгравшего Григория Мелехова в «Тихом доне». Степан сам казак, и похож на персонажа-казака из фильма. Такое вот интересное совпадение.
Молчаливый, серьёзный, он не задавал лишних вопросов. Жену его, Марью, я решил устроить как раз в кухню. Она будет главной на ней. Фронт работы большой, ибо суповая будет готовить и для тех, кто трудится на мебельной фабрике и в гаражах, которые находятся недалеко отсюда.
Второй «ударной» силой моей организации должен был стать капитан Георгий Синицын, офицер инженерного корпуса, который успел пройти со своими подчинёнными горнило Первой Мировой и выполнял на ней даже те задачи, который должны были ставиться совсем другим подразделениям. Выпускник Николаевской инженерной академии был дворянин-однодворец. Человек отчаянный и решительный, за показной холодностью которого скрывалась способность к авантюрам и риску. А это и было мне нужно. Работникам благообразным и заносчивым, делающим всё по бумажке и писаному закону — у меня не место. Род деятельности не тот…
Бытует расхожее заблуждение, что дворяне в Российской империи, это всегда что-то «на-богатом». На деле же реальными «олигархами» того времени были латифундисты, имевшие до Великих реформ больше десяти тысяч душ крепостных. От тысячи — богатые, ни в чём себе не отказывающие. До тысячи — средней руки. И опять-таки, это если посмотреть на имущих. Но подавляющее количество дворян не были теми, кто скопил большие средства. А однодворцы-офицеры зачастую хорошо, если имели при себе одного крепостного, выполнявшего функции денщика.
