Наши уже не придут 5 (СИ) - "RedDetonator"

— Это вы у Столыпина в его антинаучно-фантастических статьях вычитали? — улыбнулся Немиров.

— Вы, офицеры, вонзили нож в спину царя, — твёрдым тоном заявила Мария Константиновна. — Ты давал присягу. Мой Мишенька исполнил свою присягу до конца, а ты — ты предал царя.

— Это я-то? — усмехнулся Аркадий. — Царя предали и скинули совершенно другие люди. Даже если бы у меня было желание спасать его, что бы я мог сделать? К «черносотенцам» пойти или к Столыпину? Чтобы что? Единственное, чего бы мы добились — кровавая гражданская война на долгие годы.

— Почему большевики? — с болью спросила Мария Константиновна.

— Они должны были победить и победили бы, со мной или без меня, — честно ответил Аркадий. — Мы с покойным генерал-полковником Алексеевым спасли сотни тысяч, если не миллионы, жизней русских людей. Могут этим похвастаться Корнилов или Столыпин? Не думаю. А мы можем.

В ходе Гражданской войны в России Красная Армия потеряла безвозвратными около 200 тысяч бойцов. Белое движение же потеряло около 300 тысяч солдат. Потери среди гражданского населения составили суммарно около 800 тысяч человек, если верить различным оценкам. Это совершенно несопоставимо с числом жертв из его прошлой жизни — от 10 до 17 миллионов человек. Так много, что никто даже не считал, а статистика везде приводилась оценочная.

Можно сказать, что Аркадий, своими действиями, предотвратил Гражданскую войну.

«Ежов, мать его…» — вспомнил он, когда подумал о Гражданской войне. — «Сукин сын, не сдержался».

Ежов начал активные действия слишком рано. Его задание заключалось в формировании масштабного подполья, которое, когда настанет час послевоенного раздела мира, почти мгновенно вырвет Индию из лона Великобритании.

Но, судя по последним донесениям, Ежову было слишком скучно, поэтому он начал действовать. Сейчас это больше похоже на битву Давида с Голиафом — за Николаем охотятся гуркхские стрелки, колониальная армия, подразделения егерей, а также местные жители, желающие заработать награду за его голову. А нынче голова Ежова оценивается в 1200 фунтов стерлингов.

За Ежова выступает экстремальная заразность его учения — оно распространяется по всей Индии. У его учения есть сторонники везде и из-за этого сам Ежов может быть в любом месте. Его везде прикроют и спрячут, а также дадут ему решительных молодых людей, которых останется только вооружить…

По сути, это разрушение планов Аркадия на Индию. В краткосрочной перспективе это просто усложнит жизнь британцам, а в среднесрочной перспективе усложнит жизнь Литвинову.

Для британцев это лишь ещё один виток Большой игры.

Восстания для них не новинка, они знают, что делать в таких случаях, а в то, что СССР не имеет к этому никакого отношения, они не верят. Поэтому в Афганистане начались смутные брожения среди племён…

«С Ежовым теперь ничего не поделать», — подумал Аркадий. — «Он как тигр-людоед в джунглях. Когда-нибудь придётся собрать команду охотников, чтобы избавиться от него».

Следующие минут семь они шли молча. Мария Константиновна без особого интереса смотрела на Неву, на прохожих, а также на проезжающие машины.

— Им не дали шанса, — произнесла она. — Ты не дал им шанса.

— И слава богу! — усмехнулся Аркадий. — Я беседовал с обоими. С Корниловым непосредственно перед казнью. А со Столыпиным перед тем, как он предал Корнилова.

— Предал? — нахмурилась Мария Константиновна.

— Ах, вы же не знаете, — вспомнил Немиров. — В своих статьях он об этом не писал, как я понимаю…

— Что ты имеешь в виду? — напряжённо спросила она.

— Я думал, что это общеизвестно в кругах эмигрантов, — задумчиво произнёс Аркадий. — Помнится, когда мы брали Хабаровск… Это было почти двадцать лет назад — так же, в ноябре, только 1919 года. Возникла проблема — чтобы взять город, пришлось бы форсировать Амур, что грозило очень большими потерями. А мост, несомненно, был заминирован. Но тут на связь вышел сам Пётр Аркадьевич Столыпин и сделал предложение, от которого я просто не мог отказаться… Он предложил освободить мост и сдать Хабаровск, вместе с Корниловым и нелояльными Столыпину офицерами и генералами. В обмен он потребовал время на эвакуацию из Владивостока. Как вы, наверное, понимаете, мы «задержались» в Хабаровске.

Он увидел, как изменилось её лицо. Вероятно, это было настоящее откровение для неё.

— Мне нужно переварить и проверить эту информацию, — произнесла Мария Константиновна.

— Если хотите, мы можем съездить в одну усадьбу, где живёт человек, который знает эту историю не хуже, чем я, — предложил ей Аркадий. — Вы не устали?

— Что это за человек? — нахмурилась Бострем.

— Николай Александрович, мой хороший знакомый, — улыбнулся Аркадий. — Тот, кого я «предал», по вашей версии…

— Я и не надеялась… — произнесла потрясённая Мария Константиновна. — Ты же не шутишь⁈

— Нет, — ответил Аркадий. — Я абсолютно серьёзно.

Они подошли к служебной машине, где их ждали водитель и Никита Хрущёв.

— Съезди, узнай у компетентных людей, где сейчас находится Николай Романов, — попросил Хрущёва Аркадий.

— Да я схожу, вон, в кафе телефон есть, — предложил Никита Сергеевич.

— Тогда ждём, — кивнул ему Немиров. — Мария Константиновна, садитесь в машину. Холодно.

Ожидание не продлилось долго — Хрущёв вернулся спустя пять с лишним минут.

— Он в городе, товарищ генерал-полковник, — сообщил он. — У сына гостит, с внуком.

Адрес Алексея Романова Аркадий знал. Он живёт на Приморском проспекте, в новостройке, с супругой. Сыну его, Александру, пятнадцать лет, он тоже учится в Алексеевском военном училище.

Мария Константиновна заволновалась, достала из сумочки косметичку и начала прихорашиваться.

— Посмотрите, какие дома, — произнёс Аркадий и указал на новенькие высотки на набережной. — Это всё построено за последние шесть лет.

Двенадцатиэтажные здания универсального проекта были декорированы колоннами, лепниной, а стены их красились в яркие цвета и покрывались муралами на социалистическую тему.

— Аркадий Петрович! — встретил Немирова в прихожей Николай Романов. — Какими судьбами? Рад встрече!

— Взаимно, Николай Александрович, — пожал ему руку Аркадий. — Здравствуйте, Алексей Николаевич!

— Здравствуйте, — приобнял его бывший цесаревич. — Как у Анатолия дела?

— Насколько мне известно, неплохо, — улыбнулся Немиров. — Вот Мария Константиновна Бострем — моя давняя знакомая и благодетельница, а также ваша верная поклонница, Николай Александрович.

— Мне знакомо ваше лицо… — посмотрел на неё бывший император.

— Я присутствовала на вашей коронации, вместе с мужем, ваше императорское величество, — ответила Мария Константиновна.

Аркадий нахмурил брови.

— Я уже сугубо гражданское лицо, — улыбнулся Романов. — Воспитываю внуков, живу на пенсию, так что оставьте эти более ничего не значащие титулования. Можете обращаться ко мне по имени-отчеству. Проходите, пожалуйста, в гостиную.

— Жена на работе, — предупредил Алексей Романов. — Так что угостить могу скромно — чай и десерты.

— Да мы уже отужинали, поэтому чай будет весьма кстати, — ответил на это Аркадий.

— Дети, а ну-ка все в детскую! — командным тоном велел Алексей.

— Хоть и на пенсии, но подрабатываю нянькой, — сказал Николай Александрович и засмеялся. — Сегодня повезло — Лёша раньше освободился, а то я бы в одиночку против восьми бандитов и бандиток не справился.

На лице Марии Константиновны Аркадием наблюдался острый когнитивный диссонанс. Царя всю свою жизнь до этого она могла только видеть издалека, без шансов перекинуться и парой слов. Единственный раз они были на расстоянии вытянутой руки на коронации.

— Так по какому поводу визит? — спросил Николай, когда они расселись за столом и начали пить чай.

— Мария Константиновна приехала к нам из Соединённых Штатов… — сообщил Аркадий.

— Да, вот, решила посмотреть на Россию, — смущённо произнесла Бострем. — Не ожидала, что удастся свидеться с вами, Николай Александрович…