Егор Чекрыгин - Хроники Дебила. Свиток 3. Великий Шаман
…Но какая же это мука — читать десяток глиняных табличек (а где взять столько кожи, не говоря уже про бумагу?), испещренных чудовищными каракулями и малосвязанными предложениями. Причем слова писались по принципу «как слышу, так и пишу, а попутно извращаюсь». А еще ребята толком не понимали, о чем надо вести записи. Так что вместо описания технологических процессов мне подчас приходилось читать перечисление птичек, снизошедших до приземления на забор вокруг мастерской или меню обедов-завтраков.
…Ну да зато, когда в каракулях пацанья я находил нечто полезное, то торжественно записывал это в отдельный свиток «Высокие технологии» с внесением имени добытчика, притащившего столь ценную информацию. — …И мне дополнительные знания будут не лишними, и для пацанья — неописуемый источник гордости.
…К концу недели шпана уловила смысл моего задания и активно включилась в промышленный шпионаж, вынюхивая секреты олидикских мастеров. Очень полезная, на мой взгляд, игра!
Вот только, как всякие малообразованные люди, пацанята не очень понимали суть процессов и иногда несли полную чушь и отсебятину. А еще старались написать как можно меньше, пугаясь длинных слов и предложений… Что подчас делало их писанину вообще абсолютно неудобоваримой, и тогда мне приходилось ставить автора рядом с собой и требовать перевода.
Короче, как обычно наказал сам себя! Но с другой стороны, моя шпана, как ни странно, несмотря на адские муки чистописания, очень довольна. (В кои-то веки реально прикоснулись к настоящей магии!) И всерьез интересуется ремесленной магией и письмом.
Потом мы сделали деревянный болван, срубленный по размерам головы в подшлемнике. На нее аккуратно нанесли разметку и наложили поверх воск, армированный толстыми нитками и кусочками ткани… Естественно, — просто полосками никто не удовлетворился. — На лепку узоров, а главное согласование какие изображения считать «правильными» и достойными подобного изделия ушло куда больше времени, чем на все остальное.
Хотя лично для меня куда более сложным и важным казалась маска, которая будет закрывать лицо примерно до крыльев носа, чтобы ходить на манер робокопа. Хотелось, с одной стороны, создать максимальную защиту, а с другой — все-таки оставить будущего шлемоносца «зрячим». Ведь нам драться приходится не только в строю, но иногда и врассыпную, а то и поодиночке. А значит, надо видеть, что происходит у тебя по бокам. Так что количества шкурок, изведенных для определения идеального размера «очков», хватило бы на написание… ну пусть и не войны и мира, но уж какой-нибудь повестушки точно.
Долго мучился со всеми линиями и пропорциями, пытаясь создать максимальный баланс между красотой и надежностью, прочностью и весом, функциональностью и дешевизной… А как трудно было убедить коллег, что мы делаем не готовое изделие, а лишь пробный образец?! Ребята тут к такому не привыкли и все делали на века.
Наконец я передал плоды своих трудов в профессиональные руки Миотоя и Ундая и решил, что могу слегка расслабиться, а заодно и навестить Эуотоосика, которого я за всеми этими пирушками, рисованием открыток и работой в мастерской так и не удосужился повидать и разговорить. Хренушки.
Глава 23
— Я поговорила с бабами, Дебил… Многие согласились!
Ну еще бы они не согласились!
У меня в племени назревал очередной гендерно-демографический кризис… — В смысле, — двадцать семь новых соплеменников, семеро неженатых ирокезов из бывших ребят Кор’тека, да еще и четверых подростков в этом году можно будет женить… Хотя нет, вру! Из восемнадцати леокаевких работничов шестеро пришли уже с женами. Так что племени ирокезов срочно требуется «всего лишь» тридцать две женушки… Потому как мужики без баб, да еще в окружении семейных, да при отсутствии нормальных стен вокруг спален… Это, знаете ли, весьма взрывоопасно!
А где же брать жен для моих ребят? Купить невест у Мордуя? А сколько бабла на это уйдет? Стоит только пройти слуху, что очень богатенький буратиночка Дебил ищет такую прорву невест, — и цены на них неизбежно взлетят… Я так понял, что все тут думают, будто ирокезы от богатств лопаются.
А значит что? Правильно. Опять задействуем вдовушек! На них и жениться проще, — не надо проводить церемоний «Первой крови», и опыта в семейной жизни побольше, да к тому же многие придут в племя уже со своими детишками… Моим ирокезам меньше трудиться в качестве производителей. Гы-гы! Шутка.
И Леокай по осени, да и сам Мордуй недавно говорили, что потери в Олидике от войны с аиотееками были огромные. А значит, и вдов должно остаться вполне прилично. А кто такая вдова, особенно ежели она молоденькая и без совершеннолетних детей мужского пола? Сплошная обуза для всего царства. Права владеть землей у нее нету… не потому, что жалко, а потому, что считаемся, что не потянет она в одиночку участок земли и все домашнее хозяйство. (Лишний повод оценить трудовой подвиг Улоскат… а я-то ее еще выгнать подумывал.)
Если есть более-менее взрослые дети, так она еще как-то сможет прожить за их счет или снова выйти замуж, если детей вообще нет, хотя при вызванном войной демографическом перекосе найти жениха будет не так-то просто.
Так что скорее всего вдовушке придется идти на поклон к родителям мужа или своей родне… А там лишний рот тоже нафиг никому не сдался, — лишней еды тут, как правило, не бывает. А если невеста еще и выданная в другое царство или в очень дальний род, — так для своих она фактически мертва… Улоскат вот обратно в семью не взяли, когда муж дал ей принудительный развод.
Так и выходит, что ничего, кроме как идти кормиться со стола Царя Царей, вдовушкам не светит. А этот самый стол, — он как бы не резиновый и скатертью самобранкой не накрыт.
Но у этой медали есть и другая сторона, — сами вдовушки люди свободные. Раньше они принадлежали родителям-роду, потом мужу, а по смерти последнего стали абсолютно бесхозными, приходи и бери кто хочет. Государство право собственности на своих граждан оформлять еще не научилось. Так что вдовы могут сами распоряжаться собой, и калыма платить за них никому не надо. Вон как я на Улоскат легко женился!
Итак, есть никому не нужные вдовушки и есть голодные до семейной жизни, крутые и суровые парни с экзотическими гребнями на голове и, по слухам, очень богатым Шаманом. Тут уж, как говорится, сам бог велел их соединить, и пусть живут долго и Щастливо.
Вот только в процессе решения данного вопроса надо постараться исключить Мордуя. Иначе вдовушки в его глазах из ненужной обузы внезапно превратятся в ценность, и за них придется платить как за невест.
Потому что? Правильно. Засылаем Осакат и Ласту к подружкам, и пусть врут с три короба о том, как хорошо быть замужем за ирокезом. Подружки не упустят возможности почесать языками на столь серьезную тему с другими подружками, и так весть о женихах разлетится по всей стране. Создадим ажиотаж, и пусть потенциальные ирокезихи со всей Олидики бегут вприпрыжку к нашей стоянке, а мы уж проведем отбор наиболее достойных кандидаток!
А Мордую потом скажем, что мы не виноватые. Они сами пришли.
— Тебе все равно не уйти и не скрыться, предатель. Мы не прощаем измены. По твоим следам пойдут охотники, — лучшие из лучших, и в какую бы нору в этих горах ты не заполз. — Месть тебя настигнет!
— А эти твои охотники, они случайно не в таких шлемах ходят?
Это был удар. Когда я достал из мешка тот самый шлем и катнул его в сторону Эуотоосика, появилось ощущение, что ему в поддых дали. Прямо посреди взрыва праведного негодования он резко замолк и как-то даже будто бы сдулся.
— У нас таких еще пять штук, — добавил я. — И еще двенадцать с волчьими хвостами, верблюдов скоро приведут сюда, и ты сам сможешь в этом убедиться.
На Эуотоосика стало жалко смотреть. И мне показалось, что расстроился он не столько из-за того, что посланная помощь за ним не придет. — Нет… Кажется мы разрушили какую-то его большую легенду, представление о необычайной крутизне этих самых шлемасто-волчехвостых вояк. Но жалеть его сейчас было нельзя. Так что в качестве контрольного выстрела я добавил: — Мы потеряли четверых.
— Ты лжешь, — рявкнул он на меня, но уже как-то без особой убежденности. — Волки Великого Походного Вождя Сууообчеека отдают свои жизни только в обмен на двенадцать вражеских!
— …Знаешь, — максимально нагло улыбнулся я, глядя ему в лицо. — Когда я жил… в родном поселке… на Великой Окраине, — рядом со мной рос один парнишка. Кру’тышка его звали. Он был самым сильным и ловким среди всех нас, и никто из мальчишек не смел выступить против него… А потом его съел тигр.
Кру’тышка вообразил, что он настолько силен, что никто не сможет с ним справиться, потерял осторожность и поплатился за это. Тигр, — больше, быстрее и сильнее человека, и как бы силен и смел ни был человек, для тигра он лишь добыча!
