Егор Чекрыгин - Хроники Дебила. Свиток 3. Великий Шаман
Так что два дня пьянки — это, считай, что почти что ничего, — аналог вежливого кивка и не более. А вот подарков взял явно мало. Столько народа в друзьях, и всех надо хоть чем-то одарить.
…По крайней мере, мне сразу натащили кучу иногда полезного, но чаще ненужного барахла. И от шаманско-производственной группировки, и от воинской, и просто от жителей… Отдаривался приходится «спасибками»… написанными, правда, наспех, но собственноручно и на красиво обрезанных клочках шкур, украшенных разными узорами, благо кой-какой запас пурпурных чернил Витек с Осакат догадались притащить с собой.
Вроде бы аналог обычной поздравительной открыточки, продающейся у нас за гроши, но тут они вдруг почему-то стали пользоваться бешенным успехом, куда большим, чем даже бронзовые висюльки или оружие… Нет, конечно, от бронзы никто тоже не отказывался, но «открытки» откровенно клянчили. И немудрено, — после того как вернувшиеся из путешествия в Улот воины и носильщики рассказали о чудесах моей магии, в том числе и нарисованной на камнях и шкурах (свиток с текстом «Кузнечика», что я всучил невольным погонщикам верблюда, хранился на почетном месте во дворце у Мордуя), народ смог реально оценить полезность и практичность подобного рода подарков. Опять же богатства Улоскат ведь не с неба свалились и не сами собой из земли выросли, тут явно чувствовалась рука могучего Шамана! (Может, пора уже и бумажные… в смысле — «шкурные» деньги начать рисовать?).
— Видал, какая хрень?
— Тонкая, однако, работа… Не сразу и сообразишь, как делали! — высказался Миотой.
— Да я уже сообразил. Чай не первый день над ней думаю… Только сдается мне, можно еще лучше сделать.
— Лучше, чем это? — В голосе Ундая прозвучали нотки законного сомнения. — Еще бы, шлем «терминатора», который он вертел в руках, наверняка казался ему верхом мастерства и совершенства. А тут вдруг ему говорят, что можно сделать лучше…
Мы втроем сидели на веранде-мастерской Ундая, попивали какой-то морсик, поднесенный нам преемницей Улоскат на должности поварихи. (Че-то не нравятся мне взглядики, которые она на меня бросает. Небось думает, что я на всех поварихах подряд женюсь.) И обсуждали, чем бы этаким заняться нашей творческой банде шаманов, коли уж в кои-то веки довелось собраться вместе.
Свою шпану я отправил на практические занятия, попросив, однако, мастеров, чисто из любезности ко мне, не нагружать сразу пацанов черной и нудной работой. (А то знаю я, как это бывает, — последнюю охоту к ремеслу моим мальцам отобьют, сбагрив на них те обязанности, которые неохота выполнять самим.) Так что можно было смело замутить что-нибудь этакое… Чай мои протазаны и боевые перчатки очень даже прижились в Олидике и даже пользовались немалым успехом на внешнем рынке вооружения. По крайней мере Улот и Иратуг с радостью выменяли позапрошлой зимой несколько партий новейшего оружия на запасы харчей.
Вот мы и сидели, попивая морсик и споря. Ундай с Миотоем пытались развести меня на творение очередного кол’окола. Благо, эксклюзивный образец, хранящийся в племени ирокезов, произвел на них неизгладимое впечатление. Бронзы и наркогрибов, по их уверениям, у них на такое дело нашлось бы без проблем.
Но у меня были другие задумки, и в качестве заманухи я с видом фокусника достал из мешка и предъявил коллегам по шаманскому цеху трофейный шлем.
В конце концов пора бы уже попробовать сделать нечто подобное. Нам, умным, головы надо беречь. А пока все самое лучшее, что я тут видел в области защиты головы, был натянутый на каркас из толстых веток и обшитый бронзовыми висюльками кожаный колпак-корзинка. Этот колпак неплохо сдерживал удар дубиной и даже отчасти копьем… Мне ли не знать, на моей голове уже два таких развалили в клочья и щепы. А я пока еще жив. Короче, дешево, доступно и в меру надежно.
Но с бронзовым шлемом оуоо-пехотинца это изделие было не сравнить. Даже на фоне шлемов остальных аиотееков он выделялся как мерседес посреди стоянки велосипедов. Ведь даже у всадников оуоо защита головы состояла из тех же веток, кожи и висюлек, разве что иногда еще и укрепленных коронами-диадемами наподобие той, что я забрал у Пивасика. И лишь у тех шестерых пехотинцев имелись подобные шедевры… То ли всаднику особо тяжелый шлем и не был нужен, поскольку до его головы хрен дотянешься. То ли работа копьем сидя на верблюде требовала лучшего обзора. Увы, я попробовал, — в этом глухом шлеме обзор оставлял желать лучшего. Впрочем, дерущемуся в строю пехотинцу, особо башкой вертеть без надобности — главное, видеть врага перед собой.
Но, скорее всего, подобные шлемы были слишком дорогим товаром даже для обычного оуоо. Лишь только гвардейцы Самого Большого Босса могли позволить себе такую роскошь. Да и судя по орнаментам, украшавшим шлем, делали их явно не сами аиотееки и не подвластные им народы. Очень уже специфический узор… А в узорах-то я разбираюсь.
Вот только и эти бронзовые шлемы, на мой взгляд, были еще очень далеки от совершенства. Для начала по форме они напоминали сильнее обычного усеченное ведро с маской… Почему так, не знаю. Может быть, неизвестные мне умельцы еще не научились делать каски-сферы или что-то вроде русского шлема, а может, просто пытались воспроизвести в бронзе какой-то свой головной убор.
Но я-то в своей жизни шлемаков немало повидал… И пусть ни одного в руках не держал, но картинок-то видел достаточно. И придумать что-то более совершенное вполне мог. А вот сделать… — Тут были нужны умения Миотоя и Ундая.
Как обычно, мы сначала долго ругались, обсуждая, как оно надо. Потом я на глазах у изумленной публики слепил болван-голову с максимальными анатомическими подробностями, что явно произвело впечатление на моих коллег. Их такому не обучали. Потом на голове был вылеплен подшлемник — из расчета сантиметра полтора толщины на лбу и сантиметров пять-семь на макушке. Затем набрал шкурок и начал делать раскройку.
Общая суть сводилась к широкому горизонтальному кольцу-ободу, который должен был охватить лоб и затылок. Следующая же полоса бронзы шла вертикально, спереди переходя в наносник, а сзади приклепывалась к ободу. И третья полоса пересекала вторую на макушке и приклепывалась к основному обручу с боков, образуя каркас будущего шлема.
Все это непростое сооружение должно было отливаться единым плоским куском, а потом уже загибаться на болванке и склепываться. Так что в результате получался обод и крест из полос бронзы сверху… В пустое пространство между полосами можно было либо вставлять бронзовые сегменты (только надо было научиться прокатывать листы толщиной не больше миллиметров-двух), а можно было просто натягивать поверх кожаную шапку. Бронзовый каркас принимал на себя основную силу удара, и благодаря хитро, (ну по крайней мере я надеялся, что «хитро») расположенным ребрам жесткости не прогибался вовнутрь..
Отдельно изготавливалась полумаска, которую намертво крепили все теми же заклепками на наносник и верхний обод… Была, конечно, мысль сделать полноценное забрало, но я решил с этим подождать.
Нащечники и защита для шеи тоже отливались отдельно и крепились на подвижные соединения. Такова была общая идея.
Данная схема показалась мне максимально технологичной. На ее основе можно было делать как и относительно дешевые, «простые» шлемы, требующие минимум бронзы, так и эксклюзивные шедевры.
Потом мы опять долго спорили и ругались. Все вносили изменения и поправки, пытаясь максимально извратить мою идею. Так что мне пришлось дать изрядный бой, отстаивая каждую заклепку и изгиб. Орать, размахивать руками, лупить несчастный болван, показывая, в какие именно области обычно приходятся основные удары…
…В общем, хорошо посидели, от всей души, и самое главное, вирус шлемостроительства был запущен, и теперь уверен, коллеги доделали бы шлем даже без моего участия… Надо знать этих изобретателей!
А вечером, — очередная мука, известная всем учителям… Это ведь школьники думают, что педагоги издеваются над ними, давая домашнее задание. Я и сам так думал. А вот теперь точно знаю, что школьники издеваются над учителями, заставляя их проверять свои работы.
Я ведь на собственную голову велел своим ученичкам записывать все, что они делали за день! А то неслухи явно разболтались в мое отсутствие и не слишком налегали на грамоту. (Забыли, сволочи, о страшном проклятье, которое навлекли сами на себя… Ну да я напомнил!)
Так что будет им теперь и дополнительное упражнение по письму, и повторение пройденного за день, а заодно уж тренировка мозгов по части нормальной организации своих речей и мыслей.
…Но какая же это мука — читать десяток глиняных табличек (а где взять столько кожи, не говоря уже про бумагу?), испещренных чудовищными каракулями и малосвязанными предложениями. Причем слова писались по принципу «как слышу, так и пишу, а попутно извращаюсь». А еще ребята толком не понимали, о чем надо вести записи. Так что вместо описания технологических процессов мне подчас приходилось читать перечисление птичек, снизошедших до приземления на забор вокруг мастерской или меню обедов-завтраков.
