Солдат Империи (СИ) - Земляной Андрей Борисович

— Вот так, просто? — Катя несколько ошарашенная тем что произошло, подняла взгляд.

— А чего тут сложного? — Владимир удивлённо посмотрел на подругу. — Вас насколько я понял, рассчитали, и других обязательств не имеется. А значит, можете принять моё предложение. И не вижу в нём ничего странного или неприличного. Катя станет руководителем лаборатории, Вера — заместителем по математической части, поскольку у Катерины более выражены лидерские черты, а Вера куда более сильный математик. Остальных людей наймёте сами. Что ещё важно. Платить всем буду полтора оклада, социальный пакет у нас стандартный, но все работники приносят клятву верности перед богами.

— Полуторный оклад это… — четыреста пятьдесят что ли? — Вера округлила глаза. — Да за такие деньги, я тебе не то, что калькулятор сделаю, я тебе новую теорию энергопотоков, распишу…

— Это возможно тоже пригодиться. — Соколов усмехнулся. — Как только я освою старую теорию. Засим, всё. — Он хлопнул по подлокотнику кресла, словно ставя точку в разговоре. — Я спать, а ты, Лен, размести девчонок в гостевых.

Поскольку гостевые комнаты рассчитывались как минимум на двоих, Елена проводила их в Сиреневые покои, и уже собиралась уходить, когда её остановила рыжая.

— Так, подруга. Я понимаю, что у тебя куча дел, и ты не хочешь тут у нас задерживаться, но давай нас хоть чуть-чуть сориентируй. А то, мы познакомились в поезде с есаулом, и время проводили с ним же, а тут вдруг выясняется что простой офицер, совсем не простой, а какой-то «Золотой пояс»[1]

Елена, кивнула, и присела в одно из кресел.

— Давайте я начну с того, что ордена, у него на груди, и наградной кинжал, получены не за просиживание штанов, а за реальные подвиги. Единственное чего не знаю, как он получил Честь и верность, генеральского уровня. К этому могу добавить, что он очень богат, а руководителями разведки, контрразведки и боевых подразделений у него служат два генерала и адмирал. Ну и кроме всего прочего, он владеющий, причём высокого уровня. Не гранд конечно, но насколько я знаю, магистр или около того. Ну и последнее по списку, но не по значению. Меня очень серьёзные товарищи в погонах, предупредили, чтобы я никаких брачных планов не строила.

— Да мы как бы замужем. — Вера вздохнула. — Только толку от того замужества как с козла молока.

— Это как? — не поняла Елена.

— Ну нас семьи обручили ещё когда нам лет по пять было. — Пояснила Катерина. — Ни нам ни парням эта кадриль не сдалась ни на копейку, но родичи навалились словно медведем, и нас насильно можно сказать выдали. Но через сутки мы вчетвером сбежали, даже в койку не легли. Поступили, закончили университет, и как-то нас нашли… Скандал был дикий, но мы отказались возвращаться. Даже к судье ходили. Он и порешил, что насильный брак отменить не может, но и жить с мужем никто нас не заставят. А парням нашим только того и нужно. Порхают от кровати к кровати. Соломенные вдовцы. — Она усмехнулась. — Но рано или поздно, вопрос нужно будет решать.

— Так вы скажите Володе. — Елена пожала плечами. — Он всё решит.

— Он такой крутой? — Усмехнулась Катя.

— Ну, какой он крутой, вы уже знаете. В общих чертах. Но добавлю кое-что. Он среди нас всех, словно нож в куче подушек. Даже Григорович, который морскими диверсантами командовал, и тот на его фоне не впечатляет. Его схватку с храмовыми убийцами, показали в вечерних новостях первым сюжетом. Машина телевизионщиков мимо ехала, и засняла, и там генерал один сказал, что если бы у Вовы не кончились патроны, то они хрена лысого бы его взяли.

— А взяли всё же.

— Да. — Спокойно ответила Елена, вставая с кресла. — На свою голову. Он им там в подземелье такое устроил, что награду вручал Государь лично.

— Н-да. — Катрина покачала головой, вздохнула и не поднимая голову. Исподлобья бросила взгляд на Елену.

— Ты… к нему?

— Наверное. — Девушка как-то невесело усмехнулась. — Знаешь, когда я поняла, что он никогда не будет только моим и больше ничьим, я сразу успокоилась. Даже ревновать его перестала. Ну почти. Но уж точно перестала сходить с ума от этого. Просто отношусь к нему как к солнцу. Да, греет, да светит, но в карман не положишь.

— Хм. — Варя как-то очень специально улыбнулась, и провела кончиком языка по губам. — Тогда может сыграем?

Девушки переглянулись, и рассмеялись.

— Ну давай. — Елена кивнула. — Камень ножницы бумага? Считаем. Один, два, три!

Все три показали «бумагу»

— Так, ещё раз. — Произнесла Катерина. — Один, два три!

На этот раз все втроём показали «ножницы».

— Что-то не то. — Варя покачала головой. — Давай в последний раз. Один, два три!

Все выкинули «камень»

— Мне кажется, или мы должны это сделать втроём? — Слегка ошалело, произнесла Елена.

— Ну парой мы уже с ним пробовали, и это было очень хорошо. — Катерина чуть прикрыла глаза. — А вот чтобы три девочки сразу, такого ещё не было.

К случившемуся разврату Владимир отнёсся с юмором. Ну не хотелось девчонкам спокойного семейного отдыха, а захотелось юницкой разгуляй-малины… Тем более, что никакой одной религии и даже единых норм в этом смысле не существовало. Официальная жена — одна, и со сколькими ты там дружишь организмами, никому дела нет, а единственный ограничитель личной и общественной морали — уголовный кодекс.

Так что в город, Владимир ехал в отличном настроении, слегка расслабленном состоянии, но без Елены, которая в «ночную смену» уработалась «в ноль» и тихо сопела под одеялом в компании двух программисток.

Впереди Доминатора шла легковушка с парой бойцов, а сзади микроавтобус. Зачем такая куча охраны, Соколов не спрашивал, да и если честно ему на это было совершенно наплевать. Ну вот хочется людям, так пусть.

Ему требовалось обновить гардероб, и общий облик в соответствии со статусом и раздавшейся в высоту и в ширину фигурой. Ведь уже не студент — первокурсник, а солидный поставщик вооружения для армии и флота, и к тому же офицер в резерве. Так что никаких разноцветных рубашек — «Петрушка» или мятых парусиновых штанов «склад» с десятком карманов.

К счастью в салоне мадам Милютиной, ему даже не потребовалось объяснять, что и как. Никому и в голову не пришло одевать полкового есаула в молодёжные «размахайки».

— Но по моим ощущениям, вы ещё вырастете… Сама Милютина — стройная, высокая и очень ухоженная дама лет сорока, в скромной, но очень элегантной юбке, на ладонь ниже коленок, и тончайшей блузке, с игриво расстёгнутой пуговкой, на высокой груди, одобрительно улыбнулась, отступив назад, оглядывая ладную фигуру Соколова. — Уверена, что не позднее осени, вы вновь ко мне придёте.

— Не вижу в том, ничего плохого, Светлана Васильевна. — Владимир чуть склонив голову, бросил взгляд на хозяйку модного дома, от чего та, вдруг зарделась словно девица. — Кстати, в сентябре — большой егерский бал, в Офицерском Собрании. Так что думаю, парадный мундир можно уже начинать шить, чтобы после не стоять в очереди.

— Разумеется. — Милютина улыбнулась. — Сошьём парадный мундир товарищу полковому есаулу, девочки?

— Из самого лучшего материала. — Пискнула откуда-то сбоку, молоденькая швея, подгонявшая Владимиру костюм.

— Тогда я спокоен. Быть мне самым элегантным и красивым на балу.

У подобного флирта как правило не существовало ни цели, ни особого смысла и редко, когда это перетекало во что-то большее. Так, показать, что человек противоположного пола тебе приятен. Но в этот раз, в комнате отчего-то сразу сгустился воздух, словно перед грозой, и как будто пахнуло озоном.

К счастью подгонка уже закончилась, и рассчитавшись, Владимир вышел к машине уже в штатском — лёгких летних штанах и тонкой рубашке, держа в одной руке вешалку с официальным костюмом, а в другой — мундир, пошитый в Ревеле. Уложив одежду в огромный багажник Доминатора, развернулся, и поехал в ювелирный дом Самохина. Требовалось заказать копии орденов, и орденские планки. Ношение знаков воинской доблести и иных наград, пусть и в виде планок, в Российской Империи являлось обязательным даже для повседневной гражданской одежды, а те, кто не носил планки, могли доиграться до суда чести, крупного штрафа и лишения всех наград. Исключения делались лишь для свободной одежды, когда человек надевал футболку, тонкую рубашку, свитер или что-то подобное. Наградное оружие отмечалось на той же планке, алой лентой со значком в виде пары перекрещенных кинжалов.