Андрей Посняков - Рудиарий
Сам Юний над такими глобальными вопросами власти пока не задумывался, на эти мысли при каждой беседе наталкивал его Феликс, уже ставший префектом Рима. Старый префект, говорят, упал с галереи, поскользнувшись на ступеньке. И надо же, так неудачно упал, что сразу умер. На его место император, конечно же, назначил хорошо зарекомендовавшего себя специалиста – Гая Феликса, совсем недавно блестяще подтвердившего свой профессионализм разгромом запрещенной секты поклонников Диониса-Вакха. Получив новое назначение, Феликс отдалился от всех своих знакомых и даже доклад Рыси о всех злоключениях шайки Капулия выслушал вполуха. Видно, не до того было.
Юний вспомнил вдруг, как предложил активизировать поиски ростовщика и Северьяна Занозы через Хилона – и с каким видом при этом посмотрел на него Феликс! Сверкнул глазами с такой злобой, что юноше показалось, что это он, Ант Юний Рысь, и есть тот самый загадочный старик, от лица которого действовал Флудан. Правда, префект быстро с собой справился и, лениво махнув рукой, заявил, что дело можно считать законченным – ведь ясно уже, что Флудана убил Капулий, что могут косвенно, а то и прямо подтвердить та же Зарпигона или Камилл, да еще и Лация.
– В общем, друг мой, дело это я передам в суд, а больше копать там нечего! – С деланной улыбкой Феликс хлопнул Юния по плечу.
На том аудиенция и закончилась. А надежды юноши на карьерный взлет, похоже, не оправдались. Впрочем, тут многое зависело вовсе не от Феликса, а от милости императора. Александр Север явно благоволил к своему охраннику, даже несколько раз заговаривал с ним о каких-то книгах. Юний уверенно поддерживал беседу, даже если и не читал упомянутых книг, которые, правда, старался прочесть потом, если было время.
– Эй, Юний!
Юноша вздрогнул: погруженный в свои мысли он и не заметил, как из покоев вышел император.
– Аве, цезарь! – прижав к правому боку копье, запоздало воскликнул Рысь. – Готов выполнить любой твой приказ.
– Верю, верю. – Александр рассмеялся. – Говорят, ты читал Тертуллиана?
Говорят? Юноша про себя усмехнулся – ясно, кто говорит. Наверняка Мариний Исидр, архитектор, с которым Юний не так давно встретился в библиотеке на форуме Траяна. Он же, Мариний, и подсунул тогда Тертуллиана, в котором, честно сказать, Рысь мало что понял, а за разъяснениями обратиться было не к кому. Феликс, как всегда, оказался занят, а спрашивать кого-нибудь другого юноша не хотел – стеснялся. Правда, кое-какие трактаты осилил и сам.
– Читал, но не во всем согласен.
– Вот как? – с удивлением поднял глаза император. – И что же ты читал? «Апологетику»?
– Нет. «О женских туалетах» и «Призыв к непорочности».
Александр захохотал так громко, что, казалось, сейчас обрушится потолок.
– Нечего сказать, – сквозь смех произнес он. – Умеешь ты выбирать темы! Ну, и с чем ты там не согласен?
– С тем, что женщина должна стесняться своей красоты, – склонив голову, тихо ответил Юний. – С тем, что она как бы принижена, зависима от мужчины.
– А, значит, наше обычное непотребство лучше?
– Не знаю. – Юноша пожал плечами. – Если и не лучше, то веселей – точно. А Тертуллиан этот, он какой-то скучный. Выступает против красивой одежды, против веселых пирушек с друзьями и женщинами – и что в том такого?
– Он христианин, – серьезно сказал император. – А это влиятельная и опасная секта.
– А я христиан уважаю, – неожиданно покачал головой Рысь. – Видал, как их травили на арене зверями. И все христиане шли на смерть, как на праздник, готовые умереть за свою веру.
– Фанатизм. – Александр скривился. – Этим-то они и опасны.
– Не знаю, – снова признался Рысь. – Я вообще не знаком с их верой.
– Это и к лучшему, – улыбнулся властелин Рима. – Как служится, Юний?
Похоже, император находился сейчас в приподнятом настроении, что, надо сказать, бывало с ним не очень-то часто.
– Служить тебе – высокая честь, цезарь! – вполне искренне отозвался юноша.
– Ну да, ты же привык к оружию, знаменитейший гладиатор Рысь из Трех Галлий. Не скучаешь по славе?
– Нет. Слава – дым, мне куда милее книги.
– Молодец! Хорошо сказал, совсем как греческий философ. Кстати, слышал, не так давно ограбили дом твоего земляка, Децима Пафмилия Руфа.
Рысь вздрогнул. Ну надо же!
– Он тут приходил, жаловался на бедность всем, кому можно, – задумчиво продолжал Александр. – Но я почему-то не очень-то верю его хитрой роже. Не может быть, чтоб украли все!
– Я слышал, что, кроме денег, Памфилий владел приличной недвижимостью, – осторожно напомнил Юний. – Доходные дома, конторы аргентариев, а еще он брал ремонтные подряды – это ведь не украдешь!
– А все это он переписал на приемную дочь, недавно ставшую женой квестора Клавдия Роста. – Цезарь усмехнулся. – А вырвать что-то из цепких лап Клавдия – очень не простая задача. Он ведь даже бывшую жену выгнал из дома практически голой! Да, да, обвинил в распутстве и неумеренных тратах и не дал ни сестерция! Да и на дочке Памилия Руфа женился не столько из-за ее красоты и молодости, – зачем старому кривоногому сатиру молодая жена? – сколько из-за приданого. Так что Памфилий вряд ли получит обратно свое бывшее имущество, вряд ли! С Клавдием эти штуки не пройдут, хоть они теперь и родственники.
– Я когда-то знал Клавдию, – тихо произнес юноша.
– Еще бы! – Император хохотнул. – С ней полРима путалось. Женщина сколь красивая, столь и распутная, впрочем, судить женщин – последнее дело.
– К тому же она ведь теперь в темнице, ждет суда по делу вакханок.
– Ага, в темнице, как же! – Александр явно развеселился. – И дня не просидела. Бросить в тюрьму представительницу знатной семьи – это, знаешь ли, чревато последствиями даже для меня, не говоря уже о Феликсе, хоть он и точил на Клавдию зуб. Сказать тебе по секрету, ни один из цезарей, открыто презиравших закон, – Нерон, Калигула – долго на этом свете не зажился. Все они кончили плохо. – Император вдруг зябко поежился. – Я тоже стараюсь не нарушать законы и не ссориться с сенаторами, даже с такими ушлыми провинциалами, как Памфилий. Кстати, говорят, Клавдия стала его любовницей, а жена, Сильвия Ариста, вовсю крутит с молодыми рабами.
– Твоя осведомленность поистине потрясающа, цезарь! – искренне восхитился Рысь.
– Пустое. – Александр махнул рукой. – Я, видишь ли, частенько выслушиваю свою мать, а уж она-то не пропустит ни одной римской сплетни.
– Удивительно – Памфилий Руф корчит из себя бедняка, – покачал головой юноша.
Император захохотал:
– Вот именно, что корчит. Хотя финансовые дела сенатора, конечно, неважные… как и у его любовницы Клавдии. Ей, бедняге, похоже, и жить негде, хотя денег у Памфилия вполне хватит, чтобы снять ей квартиру в каком-нибудь доходном доме… из тех, что раньше принадлежали ему, а теперь являются законной собственностью его приемной дочки, вернее, кривоногого Клавдия! Ты бы видел, с какой горечью Памфилий рассказывал об ограблении своего дома, все украденное перечислил, не забыл ни одну мелочь. А грабители, надо сказать, попались довольно дерзкие – дом сенатора почти в самом центре, у начала Тибуртинской, с крепкими воротами… и хорошо охранялся. Часть разбойников все-таки удалось перебить, да их и опознали уже. Все из шайки некоего Вителия, известного разбойника с садовых холмов.
Рысь замер. Что там сказал император? В доме Памфилия оказалось много охраны? И это дом… в самом начале Тибуртинской? О, боги! Так именно его и должна была ограбить шайка Капулия, именно это приказал через мальчишку Хилона неизвестный хозяин. Да, да, так все и было! И вместо тех убитых разбойников в доме должны были остаться трупы Капулия, Камилла и его, Рыси! И остались бы, если б не обстоятельства да не хитрость Капулия и Камилла. Что же, выходит, тот неизвестный доброхот, которого так боялись все члены шайки, их и подставил под удар?! Зачем? Стали уже не нужны? Да, в ту ночь их явно хранили боги.
– У меня есть к тебе одна просьба, цезарь, – справившись с волнением, осмелился сказать Юний.
Александр милостиво кивнул:
– Говори!
– Дело касается одного раба… Я бы хотел помочь ему выкупиться.
– Чей раб?
– Клавдия.
Император улыбнулся:
– Думаю, если ты предложишь хорошую цену, Клавдий вовсе не будет против этой сделки. Только цена должна быть высокой.
– Дело в том, – замялся Рысь, – что раб этот как бы в бегах… Но не по своей воле.
– Как это понять – в бегах не по своей воле? – Цезарь нахмурился. – Не думай, что я буду потакать беглым рабам.
– Его увели разбойники.
– Ну, это другое дело. Здесь будет и кража собственности, и еще кое-что. Злодеи известны?
– К сожалению, нет. Но вот рабу удалось от них убежать.
– Хорошо, я поговорю с Клавдием. Как зовут раба?
– Лукан. Совсем еще мальчишка.
– Поговорю.
– Да хранят тебя боги, цезарь!
Рассеянно кивнув, император направился в залу, где тотчас же послышались громкие голоса сенаторов и придворных.
