Александр Маркьянов - Сожженные мосты Часть 2
— Принял — тридцать секунд для удара по грузовику, красный свет для стрельбы по агрессорам! Внимание четвертому — есть добро на применение силы! Приказ: нанести удар по движущемуся грузовику и уничтожить его, красный свет для уничтожения агрессоров. Отсчет тридцать секунд.
— Принято, тридцать секунд — удар по грузовику! — судя по голосу оператор, скрывающийся под обозначением «четвертый» был очень молод — красный свет для удара по агрессорам! Пошел обратный отчет! Аппарат в зоне, все системы стабильны.
На экране появилось что-то вроде перекрестья прицела, но гораздо сложнее, чем простое перекрестье.
— Есть разрешение, есть выбор боеприпаса, есть расчет зоны накрытия, есть прицеливание, есть сопровождение!
В правом верхнем углу экрана бежал счетчик цифр — начавшийся от тридцати и стремительно, с каждой секундой приближающийся к нулю.
Аппарат чуть заметно тряхнуло — даже стабилизированная камера на какую то долю секунды не удержала изображение.
— Первый отделился. Второй отделился. Боеприпасы отделились! До поражения семнадцать секунд! Шестнадцать секунд! Траектория цели стабильна! Тринадцать секунд! Есть захват, есть коррекция! Десять секунд!..
Кое-кому из присутствующих показалось, что они видят пикирующие на цель бомбы, у летчиков всегда очень острое зрение — но возможно это была всего лишь помеха.
— Есть цель! Угол места цели пятьдесят один! Дистанция тридцать! Азимут одиннадцать!
— Подтверждаю, цель наблюдаю!
— Локатор в режим сопровождения! Начать синхронизацию!
— Принято, пошла синхронизация!
Цесаревич посмотрел в сторону, жестом подозвал ижевского конструктора.
— Что произошло, поясните?
— Ваше Высочество, когда машина открывает бомболюки — ЭПР резко увеличивается. Пока мы ничего не может с этим сделать, это общая проблема для разработки беспилотных малозаметных аппаратов. ПВО в этом случае реагирует поздно, когда машина открыла бомболюки, удар почти что нанесен — но вот сама машина может погибнуть. Она беспилотная, но все равно стоит каких-то денег и труда.
Наследник понимающе кивнул.
— Что планируете делать?
— Ваше Высочество, мы сейчас экспериментируем с новой конструкцией бомболюков — они раскрываются не створками наружу, а… ну, примерно как хлебница на кухне, вы понимаете, о чем я говорю?
Николай улыбнулся.
— Мне приходилось бывать и на кухне, господин инженер, так что я понимаю, о чем идет речь. Значит, хлебница.
— Именно, Ваше Высочество, как хлебница. Такая конструкция бомболюков отработана на тяжелых бомбардировщиках, она дает засветку вполовину меньшую с самого начала, даже если не принимать дополнительные меры, не оптимизировать конструкцию люков. Но проблема в том, что наш аппарат — это не стратегический бомбардировщик, отсек боевой нагрузки и так невелик, а подобная конструкция бомболюков еще уменьшит его вместимость.
— Спасибо.
Наследник, да и все те, кто прислушивались к тихому разговору, повернулись к экранам, где в этом момент разыгрывался заключительный акт драмы.
На беспилотнике были датчики, они передали оператору сигнал беды — аппарат попал под сильное облучение локатора, не поискового — а под самое настоящее прицеливание. Мгновенно отреагировав, оператор отключил двигатели, переведя машину в режим планирования. Аэродинамическая схема аппарата была настолько хорошо отработана многочасовыми продувками — что даже с выключенным мотором аппарат не закувыркался в воздухе, не рухнул вниз камнем — он просто начал полого снижаться, держа машину террористов в прицеле. На самих бомбах не было аппаратуры прицеливания, это были простые бомбы, на которых повесили блоки планирования. Поэтому, держать машину в прицеле было непременным условием для успешного исполнения упражнения.
— Две секунды! Одна секунда! Поражение!
Там, где только что была подпрыгивающая на ухабах машина — не верилось, что там не было водителя — теперь стояло лишь бурое пылевое облако…
— Каким боеприпасом был нанесен удар, господа?
— Господин генерал, для выполнения упражнения мы выбрали разовую бомбовую кассету на двести пятьдесят с блоком планирования. Движущаяся по пересеченной местности цель — цель весьма сложная и чтобы обеспечить гарантированное накрытие, мы выбрали именно этот боеприпас. Машина небронированная, поэтому будь там и в самом деле террористы — все они сейчас были бы мертвы. Давайте, посмотрим, что там у нас получилось…
Но полковника никто не слушал — все заворожено смотрели на экран, где опытный расчет зенитно-ракетного комплекса пытался выполнить свою учебную задачу.
— Первый, он пропал с экрана! Отметка для стрельбы отсутствует!
— Он пикирует! Выключил двигатели!
— ТОВ, ты его наблюдаешь?!
— Подтверждаю, он уходит из сектора!
— Активизировать прицеливание! Выдать данные для стрельбы вручную!
— Есть прицеливание! Есть ручная синхронизация!
— Обратный отсчет!
Экран сменился счетчиком обратного отсчета, отработавшим десять секунд и остановившимся…
Полковник Манн снова взялся за микрофон.
— Как видите, господа, сопровождение локатором оператором во второй раз было успешно сорвано — но расчет зенитно-ракетного комплекса сумел поймать цель через ТОВ и выдать данные на ракеты вручную. При такой цели и ручных данных для стрельбы вероятность поражения составляет примерно 0,25 — то есть на каждую такую цель следует запускать разом по четыре ракеты, чтобы добиться поражения, близкого к стопроцентному. Поэтому, результат упражнения неоднозначен. Аппарат уничтожил назначенную цель, но и сам попал под огонь. Правда, вероятность поражения при ручном наведении невысока…
— Один-один, господа! — громко сказал цесаревич — есть возражения?
Генералы зашумели, но возражений никто не высказал. Это увлекало. Быстрая и жестокая игра в трехмерном пространстве, где совместно действующие игроки отстояли друг от друга на сотни верст — но играли в одну игру и делали одно дело. Это была настоящая мужская игра — и то что на кону не стояли человеческие жизни не делали ее менее острой и увлекательной.
— Принято, господа! Счет один-один! Аппарат выполнил программу — но был сбит! Дайте картинку!
Беспилотный вертолет подлетел к собравшимся кружком террористам — один из них помахал рукой в объектив. Потом прошел дальше, камера отчетливо показала искореженный множеством взрывов, обгоревший остов пикапа и иссеченную осколками землю вокруг него. Разовая бомбовая кассета — страшное оружие, это как если с высоты высыпать на землю несколько десятков осколочных гранат, взрывающихся при ударе.
— Счет один-один продолжаем игру! Дайте картинку с поля два. Аппарат Ворон отныне будет ассистировать — давать картинку и подсвечивать цели по необходимости. Ка-70 в игре! Дайте данные по РВП!
— Аппарат в воздухе, РВП четыре — тридцать!
«Сбитый» Ворон успел подняться почти на предельную высоту — на нем были дополнительные баки, и топлива на выполнение еще одного учебного упражнения должно было хватить. С предельной высоты он почти сразу дал картинку второго игрового поля.
— Итак, господа, задача следующая. Перед нами — сильно укрепленный объект. Мало того — еще и в местности со сложным рельефом. Мы построили примерно то же самое что строят боевики наркомафии в Афганистане — горный, укрепленный комплекс с подземными ходами. Неплохо укрепленный и прикрытый ПВО — автоматическими зенитными пушками калибра двадцать, крупнокалиберными пулеметами 14,5 и 12,7. Все это у нас есть, пусть и на подходе к объекту. Вертолет должен пролететь через огонь систем ПВО, прорваться к горной, сильно укрепленной базе и уничтожить ее. Еще раз подчеркиваю — пушки и пулеметы самые настоящие и обстрел тоже будет — самый настоящий, беспилотный вертолет не будет в данном случае избегать огня противника, не будет вести по системам ПВО огонь в ответ. Это скорее демонстрация боевой живучести машины. Итак, господа, приступаем…
На сей раз, на большой экран дали картинку с Ворона — сильно изрезанная ущельями, гористая местность, что-то вроде долины, едва заметные белые, чуть пульсирующие пятна — костры. На одном из боковых экранов дали две картинки с камер, установленным прямо на месте лагеря — и представитель Командования специальных операций вздрогнул. Все это — та панорама долины в ущелье, что разворачивалась перед ним — была ему до боли знакома и напомнила то, что он хотел бы забыть. Горный Бадахшан, группа из шестнадцати человек, уходящая в горы, проводник из местных, который до сих пор стучал на наркокурьеров и исламистов а сейчас предал — и отчаянный четырехчасовой бой против прорывающегося от границы бандитского отряда торящего дорогу крупному наркокаравану. Погода как назло была нелетной, про бронетехнику в горах следовало забыть — и они бились насмерть, вцепившись зубами в камни против втрое превосходящих по численности бандитов, прошедших специальную подготовку на той стороне границы, почувствовавших вкус крови русских и прущих напролом. Потом ему рассказывали, что его оперировали с зажатым в руке пистолетом — никак не могли вынуть, зажат был намертво.
