Оракул с Уолл-стрит 8 (СИ) - Тыналин Алим

— Престон? — услышал я знакомый голос сквозь треск помех. — Стерлинг из Нью-Йорка. Получил твою телеграмму о «необычных движениях капитала».

— О, Уильям! — Престон Артур казался встревоженным, что для флегматичного британца было признаком настоящей паники. — Слава Богу, что дозвонился. У нас здесь творится что-то невообразимое.

— Расскажи подробнее.

— Позавчера неизвестные покупатели начали массовую скупку облигаций трех крупнейших лондонских банков. Barclays, Lloyds, Midland, все одновременно. Операции проводились через подставные компании с безупречными документами.

— Суммы?

— Около двух миллионов фунтов стерлингов. Примерно десять миллионов ваших долларов.

Я присвистнул. Если в Америке потратили три миллиона, а в Лондоне десять, то общий бюджет операции превышал все мои самые пессимистичные оценки.

— А откуда деньги?

— Вот тут начинается самое интересное, — голос Престона дрожал от возмущения. — Все переводы шли через «European Financial Syndicate», зарегистрированный в… угадай где?

— Люксембург?

— Точно! Та же схема, те же методы, та же тщательность в сокрытии следов. Более того, как только операции завершились, все подставные компании исчезли без следа.

— А реакция банков?

— Паника. Тихая, вежливая, британская паника, но все же паника. Процентные ставки подскочили на два пункта. Фондовая биржа нервничает. The Times уже пишет о «загадочных континентальных спекулянтах».

Я записал основные детали и приготовился к следующему звонку. Если схема была международной, то Цюрих, финансовое сердце Европы, точно не остался в стороне.

Звонок в Швейцарию занял полчаса. Вернер Циммерман, мой партнер из Цюриха, славился немецкой пунктуальностью и швейцарской осторожностью. Если он назвал ситуацию «технические проблемы», значит, дела совсем плохи.

— Вернер? Стерлинг беспокоит. Что у вас происходит?

— Mein Gott, Уильям! — Циммерман редко позволял себе эмоции, но сейчас его голос звучал встревоженно. — Это катастрофа! Кто-то атакует швейцарскую банковскую систему!

— Те же методы, что у нас?

— Хуже. Они не просто скупают облигации, они требуют немедленной отчетности по всем транзакциям за последние пять лет. Правовая база безупречна, документы оформлены идеально, но объем запросов парализует всю систему.

— Кто делает запросы?

— «Industrial Stability Corporation» из Люксембурга и «Continental Investment Trust» из Лихтенштейна. Но есть подозрения, что за ними стоит что-то более крупное.

— Какие подозрения?

— Мои источники в германских банках говорят о новом консорциуме промышленных финансистов. Штаб-квартира якобы в Гамбурге, но никто не знает, кто реально стоит за операциями.

Гамбург. Крупнейший порт Германии, центр морской торговли и промышленного финансирования. Логичное место для штаб-квартиры организации, которая планирует операции в масштабах континента.

— Вернер, а есть связь с химическими или металлургическими концернами?

— Ja, именно это и беспокоит. Все запросы касаются финансирования компаний, связанных с тяжелой промышленностью. IG Farben, Krupp, Thyssen, весь германский промышленный комплекс.

IG Farben… Я вспомнил, что в будущем это будет крупнейший химический концерн, который станет основой германской военной промышленности. Если кто-то уже сейчас изучает финансовые связи этой компании, значит, готовится к чему-то серьезному.

— Еще детали?

— Операции начались одновременно в пяти европейских столицах. Лондон, Париж, Берлин, Милан, Мадрид. Координация идеальная, тайминг безупречен. Кто бы это ни был, у них есть люди во всех крупных финансовых центрах.

После разговора с Циммерманом я почувствовал, как головоломка начинает складываться в пугающую картину. Международная организация, неограниченные ресурсы, интерес к оборонной промышленности, идеальная координация… Все это напоминало подготовку к чему-то, что выходило далеко за рамки обычных финансовых спекуляций.

Третий звонок, в Париж, только подтвердил мои худшие опасения.

— Реджинальд? — Честерфилд был моим самым осторожным партнером, бывший сотрудник британского казначейства с связями во французских банках.

— Уильям, старина! — его обычно невозмутимый голос звучал напряженно. — Надеюсь, ты звонишь по поводу этого безумия, которое творится на континенте.

— Именно по этому поводу. Что знаешь?

— Больше, чем хотел бы. Мои контакты в Credit Lyonnais сообщают об атаке на французскую банковскую систему. Но здесь есть отличие от британской ситуации.

— Какое?

— Французов не просто атакуют, их изучают. Кто-то запросил детальную информацию о финансировании всех крупных оборонных заводов, судостроительных верфей и авиационных предприятий.

— Все сразу?

— Все сразу. И не просто запросил, а уже получил. Через абсолютно законные каналы, с безупречными документами и политическими гарантиями высшего уровня.

— Откуда такие гарантии?

— Вот тут становится по-настоящему интересно. Документы подписаны представителями «Альянса промышленной стабильности», международной организации, о которой никто не слышал еще месяц назад.

«Альянс промышленной стабильности»… Название звучало солидно и совершенно ничего не означало. Классический прием для сокрытия реальных целей.

— А что известно об этом альянсе?

— Очень мало. Штаб-квартира якобы в Женеве, цели декларируются самые благородные, предотвращение экономических кризисов через международную координацию. Но мои источники в швейцарском правительстве говорят, что никто не знает, кто реально финансирует организацию.

— И французы просто предоставили всю информацию?

— Не просто предоставили, их заставили предоставить. Альянс пригрозил выводом германских инвестиций из французской экономики. А это миллиарды франков.

Я отложил трубку и задумался. Картина становилась все более ясной и все более пугающей. Кто-то создал международную организацию с достаточным влиянием, чтобы заставлять правительства делиться секретной информацией. И этот кто-то собирал данные о военно-промышленном потенциале всех крупных европейских стран.

О’Мэлли вошел в кабинет с новой порцией телеграмм:

— Босс, еще сообщения из Европы. Из Италии пишут о скупке акций судостроительных компаний. Из Испании — о странных запросах к производителям стали.

— Все через те же подставные компании?

— Все через «европейские» организации с безупречными документами и туманными целями.

Я встал и подошел к карте мира на стене. Булавками отметил все точки атак: Нью-Йорк, Лондон, Париж, Цюрих, Берлин, Милан, Мадрид… Получилась довольно полная карта мировых финансовых центров.

— О’Мэлли, видишь закономерность?

— Все крупные финансовые столицы. Но есть интересная деталь, нет булавок в Москве, Токио или Пекине.

— Именно. Атакуют только западные финансовые системы. Плюс особое внимание к германской промышленности.

— Что это может означать?

Я еще раз внимательно изучил карту. Германия в центре, вокруг нее все крупные европейские экономики, плюс связи с Америкой. Если кто-то планировал перестройку мирового экономического порядка, эти страны ключевые элементы.

— О’Мэлли, — сказал я медленно, — думаю, мы стали свидетелями подготовки к самой масштабной финансовой операции в истории.

— В каком смысле?

— Кто-то собирается перекроить мировую экономику. И наша маленькая атака была просто тестом новых методов.

Глава 22

Тень в переулках

Когда твой враг невидим, остается полагаться на старый принцип детективной работы. Если не можешь найти преступника, изучи преступление. К счастью, наши таинственные противники оставили достаточно следов, просто нужно было знать, где искать.

После разговоров с европейскими партнерами я отправился на биржу. Если кто-то проводил масштабные операции с американскими акциями, слухи об этом обязательно должны были просочиться в торговые залы. Биржевые брокеры народ болтливый, особенно когда дело касается необычных денежных потоков.