Илья Те - Абсолютная альтернатива
Между тем, одним флигель-адъютантом, я вовсе не ограничивался. Вскоре временными жертвами моих «путешествий по сознанию», стали Келлер и старик Фредерикс, Нахичеванский, солдаты конвоя и даже мирные, ничего не подозревающие обыватели из соседних с Зимним дворцом зданий. Опыты с перемещением между телами могли сильно беспокоить указанных людей, а также окружающих, которые при виде бессознательного царя вполне могли запаниковать, поднять тревогу, вызвать врачей. Так что основную массу «перемещений» я совершал глубокой ночью. Как выяснилось — ночные эксперименты оказались даже на руку моим неопытным возможностям, поскольку проникать в мозг к человеку во время сна выходило гораздо проще.
А главное — никто их не замечал!. С момента моего «заселения», новый реципиент ничего не помнил (что я выяснил эксперементальноэкспериментально, опрашивая утром Келлера и Воейкова после «прогулок в них» ночью). После же моего «ухода», реципиент обычно терял сознание. Соответственно, днем проводить «захваты» было невозможно по причинам демаскировки — множество обмороков и временных провалов памяти в царском окружении не остались бы не замеченнымиы. Ночью же все шло как по маслу: реципиент ложился спать вечером, ночью я в нем «ходил», а утром, человек просыпался с жуткой головной болью, ничего не помня из моих ночных приключений.
Приключения впрочем, оставались скромными. Меня волновала сама возможность переноса матрицы, а не что-то иное. Так что обычно я ограничивался фактом «захвата» тела, выходил на крыльцо или балкон покурить, затем возвращался, ложился обратно в кровать и «уходил». Вполне возможно, что реципиенты на самом деле помнили происходящее после «захвата». Большинство видений и картинок, наблюдаемых носителем «под наездником», все же проходило через клетки мозга, а значит могло оставаться в памяти, но лишь как сон, скорее кошмарный, быстро забываемый, от которого остаются утром только несвязные всполохи и обрывки. Впрочем, размышлял я, яркость воспоминаний могла зависеть от накала эмоций во время «захвата». И очень важные или же яркие события реципиент вполне мог запомнить.
Папка энциклопедии, как мне показалось во время таких «прогулок», являлась не просто информационным банком с историческими данными. По ходу экспериментов я догадался, что в папке, вероятно, заключена сама моя личность, и кроме текстовых файлов там помещаются мои память, характер, темперамент, и даже подсознательные или эмоциональные реакции, присущие, как оказалось не только телу, но бестелесной «виртуальной конструкции», каковой в настоящий момент я являлся. Чем-то иным объяснить факт перемещения сознания с простым пространственным переносом папки я не мог. Кроме всего прочего, энциклопедия наверняка содержала программы, управляющие перемещением матрицы, вот только добраться до них простым кликаньем манипуляторов я не мог. Как, впрочем, и до файлов с собственной личностью. Как уже говорилось, энциклопедия содержала несколько непонятных иконок, через которые, вероятно, туда можно было добратьсяпопасть, однако мне не хватало допуска, или же требовался пароль, а в. Все это, вероятно, проходило по епархии Каина. Решив ограничиться пока тем, что оказалось доступно, я продолжал экспериментировать.
Помимо способности прыгать в чужие тела, меня поразила возможность так называемого «свободного полета». Перейти к нему оказалось даже проще, чем перемещаться в Келлера или Воейкова.
При подносе иконки энциклопедии к границе индивидуального поля царя Николая (примерно метр-два от лица), программа выдавала сообщала следующее:
Виртуальный сервер приближается к границе индивидуального поля реципиента номер один (Романов Ник. Алдр. / 1917.28.02 от Р.Х. / Гринвич, 03–15) Желаете использовать функцию «Свободный поиск»?
Обычно я кликал «нет» и переносил папку дальше, к телу, которое желал занять. Но если я нажимал «да», то происходило нечто удивительное — я. Я становился духом!
После выхода из тела, круговое зрение давало потрясающие возможности, но еще большие возможности давала возможность стремительного полета. Задавая виртуальными манипуляторами направление для движения, я мог перемещаться в пространстве со страшной скоростью, и в один из дней, когда тяга к открытиям была наиболее жгучей, промчался над Петроградом едва не сотню верст, потом вдоль Невы и железной дороги, рассматривая микроскопические составы, снующие подо мной тонкими дождевыми червями. Исследовать более широкие и удаленные пространства я пока не решался — но лишь из опасения заблудиться, потратить на возвращение много времени и не успеть до утра.
Ощущения после открытия мной «свободного поиска» казались просто неописуемы! Я чувствовал себя как Икар, впервые поднявшийся в небо, не человеком — ангелом, полубогом, и от полета ввысь сквозь уровни атмосферы, в космос, откуда бескрайний человеческий мир видится маленьким шаром, удерживали меня только чувство долга и ограниченность времени, через которое Каин явиться, чтобы меня убить.
Хронокорректор тем временем не спешил. Чем объяснялась его медлительность, я не знал, да и не задавался этим вопросом. После беседы с зеркалом, суть жизни, — находящейся уже на грани конца, — заключалась для меня в ином. Через три дня после взятия карательной армией Петрограда, эксперименты с «виртуальным сервером» я постановил для себя успешными. Теперь, наконец-то, я мог приступать к задуманному.
В этот день, с огромным трудом дождавшись полуночи, я попрощался с придворными и охраной, прошел в свою спальню, разделся, лег, и накрылся пледом.
Тело покоилось на спине удобно и совершенно расслаблено. Со стороны меня можно было принять за спящего — что и требовалось для успокоения охраны и Свиты. Как всегда, при открытых веках, справа и слева от лица прямо в воздухе висели невидимые ни для кого «лапки» и папка энциклопедии.
Схватив манипулятором иконку моей виртуальной составляющей, я выбросил ее максимально далеко от себя. С кликом «да» на короткий вопрос виртуального сервера, меня пулей вынесло в воздух. Одновременно последовало резкое движение, — это было первым впечатлением. Мышцы Николая рефлекторно сжались, будто ожидая боли, н. Но через секунду всякая боль исчезла, ибо у меня не стало мышц. Мир зримо двинулся, и ощущения, связанные с наличием тела, оставили меня, превратив в чистые слух и зрение. Внезапно, сознание охватило чувство движения на громадной скорости, которое увеличивалось с каждым мгновением, будто при рывке спортивного автомобиля, когда педаль вжимается в пол. В мгновение ока, я пронзил стены, оконную раму, деревья и воспарил над дворцом. Сначала я почти не ориентировался в происходящем, восхищенно, хотя и несколько настороженно воспринимая скольжение мира вокруг меня. Однако вскоре я догадался, что полет является результатом моих собственных действий и управлять им совсем не сложно. Все же, Каин кое-чему меня научил — н. Надо действовать проще.
Проще!!!
До этого я ни разу не пытался вырывался так далеко от императорской резиденции, ограничивая себя близлежащими территориями, как максимум — окраинами Петербурга, однако сегодня, мне следовало узнать, пределы моих возможностей. Ибо в глобальном замысле, что меня полностью захватил, имелось много неясных моментов, которые следовало продумать. А потому, возможность дальнего перелета через половину Европы, я должен был прояснить для себя заранее.
Перед глазами висела папка «энциклопедии», являвшаяся как я думал, информационной квинтэссенцией моего «я». Значок манипулятора, как и прежде зависший справа, на расстоянии вытянутой руки (смешно ведь рук более не существовало) как всегда был подвластен моему разуму и легко, словно делал это многие годы, тянулся чуть вверх и чуть в сторону. Именно это почти незаметное сначала движение приводило к смещению ракурса зрения и точки, в которую вливались звуки. Когда я двигал «стрелку» манипулятора к верху, я словно бы взлетал выше в воздух. Когда двигал влево и вправо, ракурс зрения смещался в соответствующие стороны. Когда продвигал манипулятор вперед — скорость стремительно нарастала. Когда, напротив, оттягивал «лапку» назад, движение замедлялось. Единственным ограничением являлось движение вниз. Будучи, по сути, нематериальной точкой, я легко проникал в слой почвы, опуская манипулятор в самый вниз поля зрения. Однако отсутствие в земной тверди световых лучей, погружало мое бестелесное «я» в кромешную тьму. Соответственно, во время полета, я пытался парить над землей — з. Здесь — ограничений не было почти никаких!
Послав «лапку» вверх, я воспарил над серым, наземным миром. Движение мое не замедлялось сопротивлением воздуха или же силой тяжести, и зависело только от удаленности манипулятора от центра моего зрения. Чем резче я двигал манипулятором — тем стремительней поднималсядвигался.!
