Калгари 88. Том 6 (СИ) - "Arladaar"

— Как ты попал? — с недоумением спросила Арина. — Сюда же по пропускам вход.

— А у меня вот это есть! — ещё шире улыбнулся Серёга и показал красное удостоверение с золотой надписью «Мастер спорта СССР». — С этой книжечкой много где пройти можно. Особенно если дедушка на входе — мой болельщик. Ладно, что о мне-то… Люда… Марина…

Серёга замялся, словно не зная, что говорить дальше. Опустил глаза, застеснялся парень, покраснел…

— Спасибо вам за ваши выступления! Это было классно! — наконец решился он и вдруг обнял сразу обеих и по очереди поцеловал каждую в щеку. И сразу как будто подался назад. Чего опасался? Что девчонки недовольно скажут что-либо? Или даже стукнут наглеца? Однако этого не произошло. Ведь поцелуи и обнимашки в фигурке — дело обычное!Подружки лишь хихикнули, посмотрели друг на друга и смущённо покраснели. Неловкую ситуацию сгладил подошедший Левковцев с чёрным мешком для подарков.

— Так, а вы что тут делаете? — недовольно сказал наставник. — А ну марш в машину! Таня Малинина здесь, с тренером останется, за своего парнишку болеть. Вот, её мешок с подарками заберите. А это что за молодой человек?

Левковцев посмотрел на Серёгу Николаева и вдруг узнал его! Чё-ё-ё-рт! Да как не узнать-то! Из одной же спортшколы! Помнил, помнил его Левковцев, ещё сопливым шпанцом, и показательные бои секции бокса в ДЮСШОР смотрел, и по телевизору видел, на чемпионате СССР по боксу в феврале 1985 года, в Ереване, вместе с Каганцевым.

— Николаев! Серёга! — рассмеялся Левковцев. — Ты ли это? Здравствуй! Чего тут делаешь?

— На ваше фигурное катание пришел посмотреть, Владислав Сергеевич… — неловко улыбнулся Серёга, пожимая руку Левковцева. — Люда позвала.

— Ясно… Проникся, значит… Молодец. Всегда тебе рады, — одобрительно сказал Левковцев, потом посмотрел на часы. — Ты куда сейчас? Мне девчонок в общагу надо отправить, пусть отдыхают.

— Я тоже в общежитие поеду, на обед, — ответил Серёга. — Да я сам доеду. Тут не очень далеко.

— Ну здрасти… — решительно возразил Левковцев. — Так мы земляка и бросим тут. Поехали с нами! Там места полно ещё! Если только водитель не будет против…

Однако водитель, на удивление, был не против. Капитан Федотов, большой поклонник единоборств, интересовавшийся ими очень сильно, конечно же, знал всех более-менее значимых мастеров спорта по боксу в СССР.

— Пусть садится парень! — махнул рукой капитан Федотов в направлении заднего сиденья. — Есть же место. Как нам Сергея Николаева тут оставить!

Ироничная Соколовская специально запрыгнула первая на заднее сиденье и продвинулась к двери, чтобы Люська села посередине, а рядом с ней расположился Серёга. Тогда можно было всю дорогу смотреть и прикалываться, как они икают, стесняясь друг на друга смотреть и стараясь отодвинуться подальше. Можно потом долго доставать Хмельницкую! Левковцев по привычке сел спереди.

Подождав, когда все расселились, Федотов завёл заранее прогретый двигатель и машина вырулила с парковки и выехала на улицу. Зоркая Арина нечаянно посмотрела на руки капитана Федотова и удивилась их побитому виду — такое ощущение, что водитель, пока их ждал, молотил по боксёрской груше. Федотов, посмотрев в салонное зеркало, увидел, куда смотрит Арина, и заговорщицки подмигнул ей.

— Колесо пришлось менять, поработал немного, — усмехнулся Федотов и тут же перевёл разговор на другую тему. — Как выступили-то?

— Нормально! — похвасталась Арина. — Я первое место заняла, а Марина — четвёртое. Завтра продолжим на произвольной программе. Вы приходите завтра, дядя Саша, посмотрите. Там классно!

— Вижу, что классно, если уж сам Сергей Николаев собственной персоной с вами на фигурное катание ездит, — рассмеялся Федотов. — Завтра обязательно приду.

— А ещё сказали, что завтра Борис Ельцин будет присутствовать! — сказала Арина. — Так что… Чувствую, завтра будет битва.

— Ну, раз Ельцин будет, тогда точно надо идти… — согласился Федотов.

Левковцев сказал, чтоб Хмельницкая в 8 утра уже была готова, выспавшаяся и сытая. Потом помахал рукой и уехал с Федотовым. А Николаев, Хмельницкая и Соколовская, проводив военную машину, отправились на обед — есть уже хотелось неимоверно… Время поджимало и боялись, что буфет уже окажется закрыт…

Когда Федотов отъезжал от общежития, то ещё раз взглянул на дружную троицу, махавшую ему руками, радостно смеясь, и снова ощутил, что происходит нечто очень важное, что просто так не объяснить словами. Две фигуристки и известный на половину страны боксёр в одном месте, а завтра… Ещё и Ельцин… Такое ощущение, что события в этой точке пространства развивались, словно снежный ком, катящийся с горы и всё более набирающий ход и массу. А если учитывать, что ему сказал сегодня уголовник, в попытке выторговать себе жизнь, так дело получалось совсем интересным…

…Всё-таки на обед успели, хоть и приехали в половине третьего, в последнюю волну, в которой почти сплошняком были фигуристки-одиночницы, на автобусе вернувшиеся с соревнований. Но заботливая буфетчица знала про соревнования, дождалась приезда автобуса и накормила всех. Суп с курицей и лапшой! Бефстроганов с картофельным пюре и тушёной капустой! Винегрет! Ватрушка с творогом! Какао! Да это целое пиршество!

Во время обеда друзья почти не разговаривали — навалились и усталость, и моральное опустошение, да и Серёга Николаев всё понимал как опытный спортсмен. Уж его-то перед соревнованиями, бывало, потряхивало, особенно если от боя зависело что-то… Так что говорить о 14-летних фигуристках, которые на вид… такие хрупкие и нежные, но по характеру, определённо, точно такие же бойцы.

После сытного обеда, фигуристки, помахав Серёге на прощание и извинившись, отправились отдыхать. Дел предстояло много. Во-первых, разобрать подарки, во-вторых, приготовить платья и костюмы к завтрашнему соревнованию, в-третьих, элементарно поспать. Этим всем и занимались до самого вечера. Потом приехала расстроенная Малинина, болевшая за Лёху Старостина. Пришла под вечер, когда девчонки только проснулись, и сразу бухнулась на кровать, закрыв лицо руками. По-видимому, Старостину на пользу не пошло проживание у дяди…

— Что случилось? — в недоумении спросила сонная Арина, вытягиваясь на кровати.

— Лёшка… Так жалко… Последним закончил… — всхлипнула Таня, закрыв лицо руками. — Вместо каскада, двойной сальхов прыгнул, и то с падением. Лутц одинарный с падением. Всё… С 18 места ему никак не подняться. Никак!

— Ну так… — осторожно сказала Арина, приподнимаясь и садясь на кровати. — Слушай… Сейчас не получилось, потом получится. Какие проблемы? Сколько ему? 14? 15? Ещё успеет накататься.

— Не успеет! — уже чуть спокойнее проговорила Таня. — Ему мама сказала, что если на первенстве ничего не получится, если хотя бы бронзовую медаль не возьмёт, то больше заниматься фигуркой не будет! Пойдёт в театральное училище! А он не хочет! Наверное, поэтому и перегорел!

— Ну… Слушай… Это их дела, — осторожно сказала Арина и встала с кровати. Подошла к Малининой и села рядом, чуть обхватив её за плечи.

— Таня, тебе о себе позаботиться надо, — осторожно сказала Арина. — Ну ты посмотри на себя — весь день сегодня пробыла на катке, массу негатива получила. Не отдохнула. Ела толком? Тоже нет. Они взрослые люди и сами решат, как им быть. Они отвечают за себя. Ты не в ответе за чужую судьбу. Ты понимаешь это? Они завтра забьют на это дело и, как говорят, пойдут в театральное училище, а ты сдашь старт. Ну-ка! Бери себя в руки!

Очевидно, что Малинина распереживалась за одногруппника и сильно сдала в психологическом плане. Сумеет ли она восстановиться до завтра? Соколовская тем временем валялась на кровати, подложив руки под голову и закинув нога на ногу, и лишь с лёгкой усмешкой наблюдала за попытками Арины привести Малинину в чувства. Лично ей было всё по барабану — она поставила себе цель отобраться на чемпионат мира и размениваться на мелочи не собиралась.

На ужине увидели остальных девчонок. Скарабеева сидела с Соборович и Антоновой и о чём-то весело разговаривала. Но Арине не понравился дрожащий голос, и её психологическое состояние — Наташа была по виду, сильно возбуждена, с покрасневшим лицом и слегка дрожащими руками. Налицо назревал психоз. Девушка, не имевшая особо большого опыта в выступлении на важных стартах, видела себя в полуметре даже не от пьедестала, а от того, чтобы стать чемпионкой СССР! Такое обстоятельство любого может надломить и подкосить, и чтобы справиться с ним, требовался лишь опыт. Либо определённый склад характера. Например, как у Соколовской… Марина спокойно поглощала овсяную кашу, заедая её бутербродом с маслом, и была абсолютно спокойна. Кремень! Впрочем, Арина тоже не ощущала каких-то особых волнений, так как придерживалась принципа: чему быть — того не миновать. А с таким принципом жить всегда очень хорошо…