Александр Прозоров - Освобождение
— Назад пути нет, — сплюнул он, — надо пробиться вперед и выйти из низины на холм у городской стены, перекрыв дорогу и подход подкреплений к Антиоху из города. Там мы построимся, и будем стоять до тех пор, пока нас не перебьют или не придет помощь.
— Помирать так с музыкой, — весело кивнул Ларин, насаживая на острие клинка следующего фалангита, попытавшегося поразить его уже достаточно коротким копьем. Это говорило о том, что перед ними последние шеренги сариссофоров. Еще немного и они должны были оказаться на дороге в тылу противника. Если конечно сюда срочно не прибудут какие-нибудь подкрепления Антиоха.
Но Ганнибал со своей армией был уже здесь, и похоже его удар сделал свое дело, сковав все силы противника. Обойдя слонов, конница нанесла удар в самый центр строя фаланги селевкидов и его правый край. Плотность фалангитов там была гораздо большей, но и удар мощнее. Больше Федор пока не мог увидеть, поскольку спустился в низину и сейчас только выбирался из нее. Пробившись с потерями сквозь строй греков, он поднялся наверх и вновь перегородил дорогу на Селевкию, построив остатки своих войск в каре. После прорыва у него остались не больше восьмисот человек, из которых многие были ранены, включая его самого, задетого в левую руку. Уцелело еще человек семьдесят испанцев и полсотни кельтов. Несмотря на колоссальные потери, это была еще вполне боеспособная единица, хотя назвать ее армией Федор уже не мог.
Греки конечно заметили прорыв, но отреагировали не сразу. И Федор, выстраивавший своих израненных солдат на холме вблизи стен Селевкии, вскоре понял почему. Конница Ганнибала нанесла такой мощный удар, что фаланга едва ли не была рассечена надвое, и Антиох боялся прорыва в самом центре своих построений. Этот возможный прорыв был гораздо опаснее прорыва отчаяния Федора, с горсткой солдат оказавшегося за спиной главных сил Селевкидов. Сейчас не он представлял главную опасность на поле боя. И это даже радовало Федора, давая ему время перевести дух и небольшой шанс уцелеть. Он свое дело сделал, и теперь Чайке оставалось только одно, но самое трудное, — выжить в этой мясорубке, которая только набирала обороты.
С холма открывался отличный вид на всю панораму сражения и то, что открылось Чайке, просто захватывало дух. В центре и на дальнем от него фланге, что был ближе к реке, атаковали силы Ганнибала: конница и пехотные массы, ударившие по вспомогательным войскам, прикрывавшим фалангу. К ним также присоединились отряды из лагеря, вновь перешедшие реку по наплавному мосту. Этот удар чудовищной силы заставил центр и дальний фланг Антиоха прогнуться. Но на ближнем к Федору фланге, все обстояло иначе. Здесь в дело пошли тяжелые ударные силы армии Селевкидов — слоны.
— Похоже Антиох пустил в дело всех слонов, что у него были, — кисло заметил Федор себе под нос, разглядывая облако пыли, заслонившее полнеба.
Леха ему не ответил, он тоже не мог оторвать глаз от сражения на ближнем фланге, которое разворачивалось там, где буквально час назад стояла их армия. Растоптав аръегард Чайки и сметя позиции баллист, слоны Антиоха повстречали на своем пути слонов Ганнибала. И вот тут началось настоящее сражение. Битва слонов, которой Чайка действительно еще никогда не видел. Чайка знал, что все слоны, воевавшие в армии Карфагена родом из Африки, а те что «сражались за Антиоха» прибывали сюда из Индии, после того как Александр Македонский убедился в ударной силе этого животного, повстречавшись с ним в своих дальних походах на край земли.
Промелькнувшие в пылу атаки мимо Федора слоны Селевкидов имели более длинные передние ноги и тонкое тело, а также уши не слишком большого размера, тогда как африканские слоны, более привычные его глазу, обладали массивным тяжёлым телом, большой головой на короткой шее и толстыми ногами. Их уши были огромны, а хобот длинным и мускулистым. Вообще африканский слон, на первый взгляд, был больше и тяжелее, а значит — сильнее[22]. Но, в данном случае, за «индийским легионом» Антиоха оставалось численное преимущество. Бивни у представителей обоих континентов были длинные и прочные, способные продырявить кого угодно. Глядя, как две эти армады схлестнулись на поле битвы, Федор возблагодарил богов, что не оказался у них на пути.
Со своего холма он видел, как с башенок на спинах боевых животных велась перестрелка между лучниками, стремившимися поразить погонщиков и самих слонов противника. А когда животные сближались и наносили друг другу удары бивнями, то это походило на битву титанов. Чайка видел, как индийские слоны Антиоха атаковали слонов Ганнибала бивнями, стараясь поразить их в бок и подцепить под брюхо. Африканские слоны отвечали им тем же. Несколько раз Федор видел, как слоны вставали на дыбы, словно кони, и били друг друга копытами, пытаясь свалить противника. Многим это уже удалось. Несколько окровавленных туш лежало посреди поля, а атакующие группы боевых животных вклинивались все дальше в порядки противников с обеих стон. Вскоре все окончательно перемешалось в этой яростной схватке, но план Антиоха был ясен — его слоны пытались атаковать конницу Ганнибала, ударив с фланга. Но им помешали африканские слоны, специально пущенные в дело для отражения этой атаки. Битва шла серьезная, слоны рвали друг друга на части, но кто побеждает было пока не ясно.
Вскоре, однако, Федору пришлось отвлечься. Его атаковал отряд гоплитов, посланный из города специально для уничтожения прорвавшихся пехотинцев врага, по какой-то роковой случайности еще остававшихся в живых. Греков было почти полторы тысячи. Все пешие, поскольку конница Антиоха была брошена для отражения прорыва Ганнибала, который все сильнее теснил фалангу Селевкидов в самом центре. Ситуация же на дальнем фланге все больше начинала походить на победу. Африканские пехотинцы разбили вспомогательные войска Антиоха и захватили главную дорогу к Селевкии, что шла вдоль берега. Более того, отряд пехотинцев Ганнибала при поддержке оставшихся нумидийцев теперь обходил помятую фалангу, пробивался по тылам Антиоха к самым воротам города, на соединение с Чайкой.
— Обе дороги в наших руках! — просиял Федор, отбивая щитом удар греческого гоплита, — если продержимся еще немного, то можем выжить!
— Попробуем, — ответил на это Ларин, схватившийся рядом с другим греком, плясавшим вокруг него танец смерти, — нам бы день простоять. Береги руку, Федя!
Плечо у Чайки и в самом деле побаливало. Вражеский клинок рассек его наплечник и немного поранил мышцу. Кровь уже запеклась, но Чайка то и дело беспокоил рану, поскольку приходилось ворочать щитом, преодолевая боль. Хвала богам, рука еще вполне сносно двигалась. Спустя полчаса непрерывной драки греки были отброшены. Помогли остатки испанских всадников и кельты, отогнавшие их чуть ли не к самым воротам Селевкии. Но Федор, решивший, что вновь сможет немного передохнуть, был вынужден теперь отбивать атаку снизу, где его подпирали сильно помятые фалангиты. Эта битва за высоту стоила его отряду еще двух сотен человек.
— Если через полчаса помощь не подойдет, — подытожил свои наблюдения Ларин, легко раненный в ногу, — то нам хана, брат Федор.
Чайка молча сплюнул на раскаленные от солнца камни под ногами, опустил ненадолго измочаленный щит и осмотрелся. Наступавший от реки отряд африканцев был остановлен на подступах отрядом конницы Селевкидов, несмотря на напор Ганнибала переброшенной из центра в тыл на уничтожение неожиданной угрозы. Но этот маневр оказался роковой ошибкой. Антиох так испугался окружения, что ослабил центр, а Ганнибал, увидев это, утроил свои усилия. После неистового удара его конница пробилась сквозь последние ряды фаланги, разломав ее строй на два неравных куска. Правая большая часть немедленно попала в окружение, которого так боялся Антиох, и подверглась методичному истреблению. Это было сделано испанской конницей и пешими солдатами Карфагена, охватившими ее со стороны берега.
Оставшаяся часть фаланги, фронт которой был даже не тронут битвой, поскольку перед ней наступали слоны, вдруг на глазах Федора рассыпалась на отдельные части, развернулась, и вся эта бесформенная масса начала пятиться назад. То есть вверх по холму, туда, где стоял Федор со своими изможденными пехотинцами. Их было уже не больше пятисот, а несколько десятков бойцов кельтско-испанской конницы можно было почти не брать в расчет. Последние ряды фалангитов развернулись и теперь отступали по направлению к городу, но для Чайки это означало новое наступление. Последнее, которого он мог и не пережить. Федор понимал, что Антиох уже проиграл битву. Хотя у него еще оставалось много войск в поле, но все они были уже разрозненными отрядами. Главную силу Ганнибал сумел рассечь и разбить на части. Полный разгром фаланги Антиоха оставался лишь делом времени, и его индийские слоны, завязшие в битве с африканскими, этому никак не смогли помешать. Как не смогли вовремя остановить главную атаку конницы.
