Алексей Живой - Империя: Удар в сердце
Вместе с триерами из Мегары, капитаны которых с удивлением встретили появление спартанцев на кораблях, в «засадном» полку получалось около двадцати судов. «Не слишком много, – решил Тарас, рассматривая тонувшие в дымке берега близкого материка, – но и не в полном одиночестве. Теперь ведь неизвестно, чего ожидать от этого предателя. В крайнем случае, до берегов Мегары не так далеко. Главное, чтобы персы нас от них не отрезали».
И все же он решил дождаться сражения, чтобы убедиться в том, что Фемистоклу не осталось иного выхода, как воевать с персами. Тарас распределил свои корабли поровну. Шесть триер вместе с эскадрой из Мегариды спрятались за большим островом, в том числе и «Тайгет», к которому уже как-то прижилось его имя. Остальные за ближним островом, чуть меньшего размера. Пообщавшись еще раз с Эсхилом, который оказался достаточно разговорчивым, Тарас еще раз уяснил для себя, что по замыслу Фемистокла мог командовать только своими кораблями. А наварх из Мегариды отвечал за свои.
– Кто во что горазд, – подытожил Тарас, который невольно, после отбытия Эвривиада, с некоторой неприязнью разглядывая корабли союзников, не подчинявшихся теперь единому спартанскому командованию, – ладно хоть у них приказ тоже воевать против персов, а не против нас. А вообще-то, в крайнем случае, я вспомню, что у меня есть свой царь.
С этой точки, наиболее удаленной от Афин и Пирея, закрытого хребтом острова Саламин, Тарас мог все же наблюдать за действиями флота союзников, оставаясь в резерве. В то же время обходной маневр персов вокруг большого острова с целью зайти в тыл Фемистоклу тоже был вполне возможен, особенно если вспомнить о количестве кораблей, приведенных сюда разъяренным Ксерксом. И все же, кроме флота у Саламина, была еще эскадра у Эгины, маячившей на горизонте, поэтому Тарас, находившийся в последнем эшелоне, настроился скучать до самого вечера.
Он, конечно, провел смотр своим кораблям, объехав их все на шлюпке. Произнес напутственную речь, призывая вчерашних пиратов драться как львы на благо своей новой родины. Пообещал им большую поживу, посулив все, что находится на захваченных в бою персидских кораблях, отдать им. Хорошенько взгрел артиллеристов, чтобы стреляли как можно точнее. Но, исчерпав свое красноречие, направился обратно на «Тайгет», где собирался пообщаться с Темпеем, поскольку еще так и не успел этого сделать.
Когда же лодка наварха пересекала открытое пространство между островами, его окликнул сидевший рядом Бриант и, указав вдаль, воскликнул:
– Смотрите, господин Гисандр!
Тарас повернул голову в указанном направлении, и каково же было его изумление, когда он заметил там десятки, если не сотни парусов, раздуваемых ветром. Среди них были прямоугольные египетские и другие, что он видел на финикийских триерах, оказавшись у Геллеспонта. Корабли персов плыли друг за другом, так что общее количество нельзя было охватить одним взглядом. И сейчас вся эта армада направлялась именно сюда. В обход Саламина, чтобы зайти афинскому флоту в тыл.
– Этот знаменитый стратег случайно не ошибся с направлением главного удара, – выдохнул Тарас, ошеломленный количеством персидских кораблей, плывших ему навстречу, и рявкнул на гребцов: – А ну, гребите быстрее, лентяи! Нам предстоит жаркий денек.
Прошло совсем немного времени, как персидская армада подошла к задней оконечности Саламина. Подошла так беспрепятственно, что Тарас даже усомнился в том, что Фемистокл решил драться, а не отдать свой флот на растерзание. Но когда вся армада вытянулась вдоль Саламина и стал виден ее хвост, со стороны Эгины показались греческие триеры, заходившие в тыл уже ей.
– Ну вот, – выдохнул Тарас, – это уже похоже на какой-то замысел. Однако, пока они подойдут сюда, от нас мокрого места не останется. Да и вряд ли эгинцы сюда прорвутся, маловато их там было. Значит, нам придется держать первый удар. Никогда еще не чувствовал себя наживкой.
Он схватил за тунику стоявшего в двух шагах Темпея и, дыхнув ему в лицо, уточнил:
– Сколько у тебя горшков на баллисту?
– У нас по десять, у всех остальных по шесть, – пробормотал алхимик, пытаясь провалиться сквозь тунику, больно уж грозным казался сейчас его хозяин, которого он боялся больше персов.
– А с запасом? Ну давай, выкладывай. Я же знаю, что ты припрятываешь несколько горшков на черный день. Говори!
– Ну… – замялся Темпей, – с запасом у нас по двенадцать будет. А у других нет запаса. Все на Итаке сгорело.
– Ладно, – отпустил его Тарас, – и так неплохо, но боюсь, не хватит. Слишком уж персов много прет.
Стоявший неподалеку Эсхил[16] смотрел на них во все глаза, а уши его, казалось, расширились до невероятных размеров, но он, похоже, так ничего и не понял. Тараса только позабавил вид афинского наблюдателя. «Он, наверное, не бывал у Фермопил или Дельфийских проходов и еще незнаком с нашим „Гневом богов”. Ничего, – усмехнулся он, – сейчас начнем стрелять, сразу все поймет. Если от страха за борт не сиганет».
– Зарядить баллисты, – приказал он Брианту, – зажигательными горшками. Но стрелять только по моей команде. – А обернувшись в сторону надвигавшейся армады, добавил: – Пусть поближе подойдут.
Тем временем эскадра с Эгины атаковала арьергард персидского флота. Насколько мог видеть со своего наблюдательного пункта Тарас, триеры афинян протаранили сразу несколько кораблей Ксеркса, отсекли большую группу финикийцев, с которыми у них уже завязалось жестокое сражение.
Но основная часть армады продолжала неумолимо продвигаться вдоль Саламина с целью обогнуть его. Здесь им никто не препятствовал. Однако, взглянув в другую сторону, Гисандр заметил, что часть кораблей Фемистокла уже выдвинулись в узкий пролив. И, судя по всему, там тоже назревало сражение.
– Значит, идут двумя потоками, – догадался спартанский наварх, которому вскоре предстояло принять боевое крещение в настоящей морской битве, – и эти прут прямо на нас. Как ни предупреждал меня царь Леонид, а придется поучаствовать. Негоже спартанцам отступать ни на суше, ни на море.
Незадолго до того, как первые корабли персов, оказавшиеся египетскими, достигли дальней оконечности острова и вознамерились обогнуть ее, к «Тайгету» добралась лодка с посланцами от Фемистокла.
– Персы атаковали сразу по двум направлениям, – сообщил гоплит, поднявшись на борт триеры спартанцев. – Фемистокл приказал вам задержать их во что бы то ни стало, до тех пор пока сможет прислать вам подкрепление.
– Сам вижу, – отмахнулся Тарас, переводя взгляд с посланца на Эсхила, – вон он, второй поток персов. Уже рядом. Зря только сюда плыли. А насчет подкрепления это, конечно, хорошо, только его еще дождаться нужно.
Посланец Фемистокла пожал плечами, мол, мое дело маленькое, только приказ передать, и направился обратно к лодке. Однако Тарас остановил его окриком.
– Куда собрался? Не видишь, персы уже близко. Раздавят твою лодчонку как щепку. Здесь останешься до конца боя.
Афинянин хотел было возразить, даже бросил взгляд на Эсхила, но оба они заметили, как «спецназовцы» перекрыли им доступ к лодке.
– Здесь я хозяин, – спокойно пояснил Тарас, – вас наблюдать прислали, вот и наблюдайте. Уйдете, когда отпущу.
Тем временем египетские корабли были уже совсем близко. Тарас мог спокойно разглядеть тонкие льняные панцири моряков, лучников и пехотинцев на палубах кораблей с изящно загнутыми хвостами. В душе он порадовался, что на первый раз ему не достались финикийцы, коих он почитал за лучших моряков. Впрочем, и египтяне кое-что умели.
Однако, пока Тарас выжидал, подпуская врага на убойную позицию для стрельбы, сражение уже начали корабли из Мегариды. Все пять триер выскочили из-за острова и, разогнавшись на коротком участке пролива, атаковали египтян. Удар оказался не слишком точным, египтяне ждали чего-то подобного, и два корабля смогли уклониться от таранных ударов. Но остальные достигли цели, ведь их на этот раз было слишком много. А по такому количеству целей греческие моряки просто не могли промахнуться. Три корабля египетского авангарда были «торпедированы» и устроили небольшой затор в проливе. Остальные были вынуждены обходить перевернувшиеся набок суда, команды которых уже барахтались в воде, и попадали под новые удары греков. Но вскоре и те понесли первые потери. Две триеры были зажаты в узком пространстве, обстреляны лучниками и взяты на абордаж, после чего бой перекинулся на палубы.
– Храбро, конечно, – прокомментировал первую атаку наварх Темпею, – только мы уже раскрыты. Впрочем, у них же нет баллист, и это нам только на руку.
– Вы разве не будете атаковать? – изумился Эсхил. – Они же сейчас все погибнут!
– Мы все когда-нибудь погибнем, – едва сдержавшись, чтобы не убить его за дерзость, ответил наварх, сверкнув глазами, – а кроме того, ты забыл, что я им не командир. У Мегариды есть свой наварх, вот он и отвечает за эту атаку.
